 |
| Вера-Эском | Владимир Григорян | 02.11.2005 |
Честно говоря, меня всегда передергивало, когда я видел людей в масках по ТВ. Русский человек не должен прятать своего лица, в том числе и от бандитов. Да, это дополнительный риск. Но тысячу лет мы как-то без этого обходились. Впервые так называемые «балаклавки» у силовиков появились в 90-м, еще при Горбачеве. С этого момента государство начало терять контроль над страной. Как могут уберечь ее люди в масках, которые открыто демонстрируют не лица, а свой страх перед криминалом… Маски прирастали к лицам. Мы перестали понимать, кто под ней: убийца или защитник. Когда омоновцы в октябре 93-го избивали и убивали в Москве случайных прохожих — граница стерлась вовсе, потом снова появилась, но пунктирная, нечеткая.
Сергей Еникополов, руководитель отдела Научного центра психического здоровья РАМН, говорит: «Маска превращает человека в агрессора. Он чувствует свою безнаказанность, знает, что останется неузнанным, а значит, может делать все, что захочет… маска его обезличивает. «Это не мое лицо. На самом деле я другой. Но сейчас я выполняю работу и должен быть максимально агрессивным».
Постепенно, очень медленно начало приходить понимание ненормальности происходящего. В Москве было издано распоряжение иметь на камуфляже личный номер. Поэтому ОМОН в столице стал надевать маски очень редко. В Благовещенске сотрудники ОМОНа в масках избили несколько сот человек. Руководитель отряда объявлен в розыск, но что будет, когда его поймают? Кто сможет его опознать? В результате глава МВД Башкирии запретил пользоваться масками вовсе. В Чечне с начала этого года все, кто в ночное время шатается в масках, уничтожаются на месте. За девять месяцев количество похищений людей сократилось втрое. На днях министр внутренних дел Чечни Руслан Алханов оформил эту практику официально: «Кто боится показывать лицо, является бандитом. Мы никого не боимся и действуем по закону. Любую операцию проводим с открытыми лицами. Отныне наличие маски будет отличительным знаком преступников и бандитов».
Из УФСБ республики уже поступили первые возражения: «Все равно люди не пойдут на операцию с открытыми лицами». Источник в МВД России угрожающе заявил: «Данное волевое решение предварительно следовало бы просчитать юридически, а также подумать о его последствиях». Были и другие подобные отклики. Но сотни пропавших без вести и убитых людьми без лиц — это слишком дорогая цена за право ходить без лица. Есть ситуация, например, в бою, когда маски необходимы, помогают маскироваться. Их применяли у нас еще в Крымскую кампанию. В бою можно. Но на этом — точка.
Это вопрос совершенно принципиальный. Некоторое время назад люди в белых масках открыли огонь по машине Чубайса. Арестованный по этому поводу полковник Квачков сказал недавно следующее: «Официально заявляю: многочисленные сообщения в средствах массовой информации, что полковник запаса Квачков якобы не признает себя виновным, не соответствуют действительности». По сути, это признание. Я не испытываю теплых чувств к Чубайсу. Более того, когда слышу эту фамилию, у меня самого возникают мысли, весьма далекие от христианского миролюбия. И мне искренне симпатичен полковник ГРУ, православный патриот Квачков. Но при этом я полагаю, что русский человек не должен носить маску в своей стране и решать вопросы исподтишка, с помощью террора. А солдат перестает быть солдатом, когда берет на себя функции прокурора и палача.
Мы живем в атмосфере страха. Почти все наши соотечественники, пожившие за границей, повторяют одно и то же: «Там перестаешь все время чего-то бояться». Для страха есть причины. Пресс-служба Пермской епархии сообщила на днях о трагической гибели псаломщицы Иоанновского храма села Буй Кунгурского района области 78-летней Надежды Ермиловны Мальцевой. Истерзанное тело страдалицы обнаружили в колодце. Помимо множества ножевых ран, убийцы перерезали ей горло и вспороли живот. Была взломана дверь и в доме священника, но он, к счастью, отсутствовал. Зверский характер преступления напоминает ритуальные убийства сатанистов и прочих религиозных изуверов.
В ответ на это сообщение можно сжаться от ужаса. Но лишь забыв, какая участь уготована мученикам на Небесах. Есть причины для страха. Но еще больше причин есть для мужества. Оно и для психики полезнее. Чаще всего Христос повторял два слова: «Не бойтесь». Есть страны, где преступность даже выше, чем в России, но нет страха, как, например, в Венесуэле, где 55 процентов населения утверждают, что они счастливы. Возможно, потому, что защитники закона ходят там с открытыми лицами, а людей с утра до ночи не запугивает ТВ. И есть страны, где преступность намного ниже, чем у нас. Однако в Англии мечтают эмигрировать уже более половины страны. Люди бегут и из Нидерландов, потому что боятся мусульман. Так боятся, что недавно приняли новые правила орфографии, согласно которым имя Христос будет писаться теперь с маленькой буквы. Запуганные люди, люди с маленькой буквы, люди без лиц, мечтающие о масках, способных сделать их невидимыми, мечутся в поисках безопасности. Приезжают русские и ходят пьяные от смелости — они думают, что теперь им нечего бояться, что страшно только в России. Англичане смелеют, попав в Австралию. Австралийцы, наверное, тоже куда-то едут, где не страшно. Человек без веры не в силах понять, что, кто боится Бога, не боится мира. И наоборот.
