 |
| Правая.Ru | Сергей Путилов | 08.09.2005 |
Приземистые серые «хрущобы», компактный современный центр с крикливыми рекламными щитами, базар, несколько мечетей, вот и вся древняя Хама. История города уходит корнями в глубь столетий. Но сейчас об этом мало что напоминает. Удивляться не приходится, ведь в 1982 году в ходе подавления мятежа «Братьев мусульман» правительственные танки и авиация практически сравняли Хаму с землей. Так что любителям древностей теперь здесь делать нечего. Зато огромные портреты застенчиво улыбающегося президента, его покойного старшего брата — десантника в камуфляже и черных очках, и Асада — старшего развешены везде, где только можно. Но картонные изображения вселяют любовь в сердца далеко не всех горожан.
При подавлении восстания «Братьев мусульман» в Хаме погибли 20 000 человек. Этого многие не простили клану Асадов. Так что вопреки утверждениям США, основные противоречия в современной Сирии связаны отнюдь не со стремлением разрозненных демократических групп освободить страну от «диктатуры Башара Асада». Все упирается в навязчивое стремление исламистов взять реванш. И это относится не только Хаме, где с началом войны в соседнем Ираке исламистское подполье стало получать поддержку оружием, деньгами, литературой из-за рубежа. Год назад террористы превратили в арену побоищ даже респектабельный дипломатический квартал Дамаска. Тогда, также как и во время последней перестрелки в Хаме, все списали на происки зарубежной «Аль кайеды». Однако очевидно, что радикальная исламская оппозиция имеет и глубокие внутренние корни.
Если в Хаме это сунниты-радикалы, то еще один очаг нестабильности — поддерживаемое Ираном шиитское меньшинство. Плакаты с изображениями бородатых моджахедов расклеены по всему Дамаску. Это привет от вооруженной группировки «Хезболла». Асад терпит ее у себя, поскольку других рычагов давления на Израиль у него под рукой нет. «Сионистский режим» аннексировал в 1967 году сирийские Голанские высоты, а на Востоке в ходу поговорка: «враг моего врага — мой друг». Воюющая с Израилем террористическая «Хезболла» — как раз тот случай. А чтобы боевики не слишком зарывались, асадовские «ассасины» время от времени убирают их полевых командиров, подкладывая мины в машины или другими не менее изобретательными способами. Разумеется, все потом списывается на коварный «Моссад». Весь сирийский народ тем временем дружно погружается в траур по очередному «герою, павшему в борьбе с израильскими оккупантами».
Чего же добиваются исламисты? Под жестким управлением династии Асадов страна все сильнее превращается в светское государство. Вместо учения Магомета партия БААС создала свою «религию» — «панарабизм». Это нравится далеко не всем. Впервые за 1300 лет общины «неверных» (православные, сиро-яковиты, марониты) получили возможность активно развивать бизнес и даже настойчиво претендуют на руководящие должности в правительстве. С точки зрения Корана это — «неправильно». Сильно задело здешних ревнителей всемирного халифата и решение президента страны Башара Асада начать планомерный вывод 14-тысячного контингента из Ливана. Но самое главное, молодой руководитель страны Башар Асад, представитель религиозного меньшинства — алавитов.
Их в Сирии, как и христиан, менее десятой части населения. Алавиты исповедуют странную веру, представляющую собой гибрид шиитского ислама и христианства. Они считают халифа Али, дядю пророка Мухаммеда, воплощением Аллаха и ставят его даже выше самого основателя ислама. Кроме того, они почитают Христа и причащаются. Так что неудивительно, что ортодоксальные мусульмане относятся к еретической алавитской секте с презрением и некоторым страхом. Этому в немалой степени способствуют экзотические обычаи алавитов. Например, ночные богослужения на кладбищах в странных сооружениях вроде глинобитных космических обсерваторий.
Отец нынешнего главы государства — «великий и ужасный» Хафез Асад, ставший президентом в результате государственного переворота, приложил много сил к тому, чтобы повысить рейтинг своих единоверцев в глазах соотечественников. В частности, он добился от одного из шиитских имамов издания фетвы (обращения к верующим), согласно которой алавиты все же признавались мусульманами. Но если бы не мощный пропагандистский аппарат, разветвленная сеть тайной полиции — «Мухабарак», и сильная армия, где все руководящие посты занимают алавиты, удержать власть клану Асадов в суннитской Сирии не далось бы.
У христиан, многие из которых считают либеральные реформы Башара Асада половинчатыми, впрочем, тоже есть свои претензии. Последователей Христа в Сирии — 10% населения. Формально они и мусульмане равны в своих социальных и экономических правах. Но главой государства по конституции может быть только мусульманин. Признаются браки, заключенные мусульманином и христианкой. Однако сириец-христианин не может вступить в брак с сирийкой-мусульманкой. В области образования также заметно неравенство. В христианских школах ученики в обязательном порядке изучают исламскую культуру и историю. Однако ни слова не говорится о христианстве в стенах учебных заведений, куда ходят мусульмане. Благодаря сильной эмиграции, росту антизападных и антихристианских настроений, которые особенно усилились с началом войны в Ираке, а также некоторым «особенностям» сирийского законодательства и системы образования, количество последователей Иисуса здесь продолжает уменьшаться. По этой причине «самым важным сейчас является сохранить христианский фактор в Сирии и, шире — на Ближнем Востоке. Но политики об этом часто забывают», — сказал автору статьи представитель Русской Православной Церкви в Сирии архимандрит Александр (Елисов). Забывать об этом действительно не стоило бы. В случае прихода к власти воинствующих исламских фундаменталистов, сохранить в стране религиозный мир уже не удастся.
