 |
| Пресс-служба Ярославской епархии | Митрополит Екатеринбургский и Верхотурский Кирилл (Наконeчный) | 20.05.2005 |
Пасха Христова для православных верующих — это, своего рода рубеж. Заканчивается один церковный круг, и начинается новый. В преддверии светлого праздника мы встретились с архиепископом Ярославским и Ростовским Кириллом, чтобы поговорить о том, с какими успехами и проблемами подошла Ярославская епархия к нынешней Пасхе.
— Ваше высокопреосвященство, это уже третья Ваша Пасха на ярославской земле. Давайте подведем итоги: что за этот период Вам удалось сделать, а какие проблемы еще остались нерешенными?
— Говорить об итогах, наверное, преждевременно. Когда я приехал в Ярославль и познакомился с обстановкой, я подумал: ну, пройдет полгода, что-то может быть изменено. Но потом понял, что еще долгое время мне это сделать не удастся, хотя те проблемы, которые были на виду, решились достаточно быстро. Была передана монастырю Толгская икона Богоматери, в ведение епархии перешло здание духовной консистории, мы открыли православную гимназию, создали хороший архиерейский хор, наладили богослужебную жизнь в Федоровском кафедральном соборе. А вот проблемы внутреннего, духовного характера, оказались гораздо более сложными. Самая большая проблема Ярославской епархии, на мой взгляд — это нецерковность населения. Когда я сюда приехал, то удивился, что во многих городских храмах не было вечернего богослужения, колокольного звона, пришлось бороться с таким диким явлением, как отпевание в ритуальных залах и так далее. Особое мое попечение о сельских приходах. Есть, конечно, очень деятельные батюшки, которые приходят, и за год делают для храма очень много. Вот, на прошлой неделе мы ездили освящать новые кресты для храма села Зарницино Тутаевского района. Люди там очень радостные и теплые, и все это напоминает хорошую церковную общину. Тоже самое в селе Григорьевском, в Глебовском. Священники действительно трудятся, стараются, занимаются приходом, стараются привлечь состоятельных людей для обновления храма. Вокруг таких храмов сплачивается народ, возникает настоящий приход. А есть другие примеры, которые очень огорчительны для меня. К примеру, в прошлом году мы приехали в село Хопылево — это родина Федора Ушакова. Мы отслужили там молебен, после которого ко мне подошли люди, и стали просить не открыть у них церковь и прислать священника, а пустить автобус. Такая же картина в Некоузском районе, куда мы ежегодно ездим в день памяти воинов, погибших на реке Сить в 1237 году. Люди обращаются с совершенно мирскими просьбами, не как к церковнослужителю, а как к светскому чиновнику. Я не могу их за это осудить, мне просто больно смотреть, как умирает деревня — и физически, и духовно. Эта брошенность, оставленность, чувствуется в сельской местности повсеместно. Не от хорошей жизни я благословил занять пост председателя колхоза сельского священника Григория Королева в Даниловском районе. Это происходит оттого, что общество иссякло. Сегодня мужского трудоспособного населения практически нет на селе и это большая боль. Правда, есть и радостные моменты. Например, я встречал в маленьких сельских школах такие музеи, каким могли бы позавидовать и городские, и учителя в деревнях удивительные, за свои копеечки стараются, вытягивают своих детишек. И это вселяет хоть какую-то надежду.
— В этом году гражданский праздник 1 мая совпадает с Пасхой. Как к этому совпадению относится Церковь?
— На сегодняшний день я не вижу ничего, чтобы нас разъединяло в этом обществе. За довольно короткий промежуток времени мы пережили столько потрясений, что хватит не только на нашу с вами жизнь, но и на жизнь следующих поколений. Мне кажется, что мы уже должны прийти к пониманию, что если у нас одно прошлое, то и будущее тоже одно. Церковь старается объять каждого человека, независимо от его политических убеждений, для того, чтобы люди поняли, что партии приходят, уходят и меняются, а есть истины, которые остаются непреложными. Тот же Зюганов посещает церковные службы, проповедуя тем самым свою принадлежность к духовно-историческим ценностям Православия. Мы видим и людей других убеждений, которые сегодня примыкают к той основе, на которой выжило наше общество, и это совершенно нормальная тенденция.
— А будет ли ярославская епархия как-то участвовать в праздновании 60-летия победы? Есть ли у нас в Ярославской области священники, которые воевали?
— Из оставшихся в живых священнослужителей, реально участвовал в боевых действиях только архиепископ Михей, который прошел всю войну. Но в этот день мы помним не только священников, но и прихожан. У нас есть монах, живущий в Пошехонии, который был летчиком на фронте, есть священник, который в 13 лет стал работать на заводе, был тружеником тыла, есть отец Сергий Вишневский, который на фронт не попал, но был в подготовительных частях, и есть еще несколько десятков человек, которые так или иначе участвовали своим трудом или своим подвигом в деле Победы. Всех их мы помним, и все они будут окружены должным вниманием в эти дни. Но на мой взгляд, отношение к этому празднику, должно проявляться не только в любви, тепле и заботе о ветеранах. Мы должны думать не только о прошлом, и о том, какая славная история была у нас несколько десятков лет назад. Нам надо на примере этого славного достояния прошлого, выстраивать свое будущее. А будущее возможно только при объединении людей. Когда началась война, весь народ объединился, даже те, кто были изгнаны советской властью с территории СССР, являлись эмигрантами, горячо сопереживали этим событиям и желали победы русского оружия в этой войне. В эти дни мы тоже стараемся объединиться. 5 мая — у нас пройдут общеепархиальные торжества, посвященные Дню Победы. Мы отслужим Божественную литургию в храме на Леонтьевском кладбище, возложим венки на могилы павших воинов, а затем будет маленький парад учеников кадетских классов, которые курирует Православная Церковь. Затем праздник продолжится в епархиальном управлении, где будет прием для ветеранов. Специально для этого учащиеся Православной гимназии готовят представление. На Богоявленской площади будет организована военно-полевая кухня с солдатскими песнями. В общем, постараемся отметить праздник достойно. Вообще же, Светлая седмица, как называется неделя, идущая после Пасхи всегда для людей церковных знаменовалась делами милосердия. И я знаю, что многие наши приходы планируют посещения детский домов, различные благотворительные акции. Мы обязательно посетим узников, которые заключены в тюрьмах Ярославской области, постараемся, чтобы Пасхальная радость в эти дни стала всеобщей.
— Нашим читателям было бы интересно узнать, как архиерей отмечает Пасху, и какие у вас любимые праздники?
— Архиерей отмечает Пасху как всякий нормальный христианин — он сначала участвует в службе, а потом вместе с духовенством, и народом, который помогал в службе, ночью разговляется. Затем начинается Светлая седмица, которая заключается в том, чтобы посетить как можно больше храмов и приходов епархии, похристосываться с народом. Главное событие Светлой седмицы, это, безусловно, общегородской крестный ход на Ильинскую площадь, и встреча благодатного огня из самого Иерусалима, который привозится к нам уже второй год. Потом, безусловно, Радоница, поминовение усопших — у каждого из нас есть родные могилки, которым мы идем поклониться в этот день. Что касается любимых праздников, то, помимо Пасхи, для меня всегда был особым праздник Рождества Христова. Воспоминания о нем сохранились с детства, когда я еще был ребенком, и за плечами не было никакой житейской тяжести, и все воспринималось совершенно непосредственно. И до сих пор этот праздник я чувствую особенно радостно, тепло и торжественно. Наверное, еще и потому, что праздник Рождества Христова связан с Новым годом, и здесь нет большого противоречия между гражданским и церковным обществом, в этом празднике церковные и внецерковные люди объединяются. И поэтому Рождество всегда праздновалось особо — мирно, тихо и благодатно. И еще для меня с детства запомнилась Страстная неделя. Моя мама на это время всегда брала или отгулы, или отпуск. На всю эту неделю она уходила в храм, жила в это время при храме — вместе с другими женщинами прибирались, готовились к Пасхе. Я помню, когда я был совсем маленьким, меня в форточку закидывали в пространство между двумя церковными рамами, куда никто не мог добраться, и я мыл окна изнутри. Церковь у нас была небольшая, стояла на другой стороне реки. Помню, когда я учился в 11 классе, в Великую субботу уже вот-вот должен был начаться ледоход, и я побежал в церковь по льду. Провалился в полынью, но все-же как-то дошел до храма, а за время пасхальной службы река уже полностью открылась, и нас перевозил домой катер. Конечно, самые любимые для меня — эти два главных церковных праздника, и эти дни — рождественские и пасхальные, являются особыми для каждого человека.
— В конце минувшего года прошел архиерейский собор. Изменилось ли что-нибудь после него в церковной политике?
— Одна из тем, которые поднимались на соборе — это коммерциализация духовной жизни. Это одна из самых страшных бед современности. Порой, бедный человек не хочет идти в храм, потому что у него нет денег купить свечку или заплатить за поминание. Поэтому сейчас в храмах Ярославской области мы отменили цены за требы. Люди сами решают, какую именно сумму они могут пожертвовать церкви. И хотя после введения этой системы доходы некоторых больших приходов уменьшились, думаю, что через какое-то время все должно прийти в норму. Любой приличный человек, приходящий в храм, внесет свою лепту по мере сил, но цены за благодать быть не должно.
— В последнее время в Ярославле позиция Православной Церкви стала более активной. Можно сказать, что священники выходят из храмов и идут в народ…
— Моя позиция такова, что священник не должна ограничиваться только рамками богослужений, он должен уметь разговаривать с людьми, давать ответы на вопросы повседневной жизни, не уходить и не зарываться от тех проблем, которыми живут его прихожане. Мы стараемся, по мере сил, врачевать болезни и язвы современного общества. Например, боремся с такой страшной бедой, как наркомания. У нас есть несколько общин, которые работают с такими людьми. Одна из них создана при храме в селе Лучинском. Мы стараемся загрузить их трудом, вовлечь в церковную, богослужебную жизнь, занять их интеллект чем-то полезным. Также ведем и разъяснительную работу по поводу различных сект, возникающих на территории нашей области. Мне очень отрадно, к примеру, что сейчас на въезде в Ярославль со стороны Москвы стоит православный крест, а не висят сектантские плакаты, которые были там раньше. Другая проблема, с которой мы пытаемся бороться — это развращенность общества. Мы стараемся работать с детьми и подростками, чтобы в школу вошло сознание о Боге или о православной культуре, на которой выросла и наша литература и наше искусство.
— Иногда в работе с молодежью у Церкви появляются, прямо скажем, нетрадиционные формы. В печати мы читаем о православных рок-фестивалях, православных кафе и даже дискотеках. Ваше отношение к этому явлению современности?
— Мы принципиально считаем, что неизменяемая часть церковной жизни — это богослужение. То есть мы не имеем никакого права вмешиваться в догматический слой Церкви — в ее вероучение. А все то, что стоит за рамками литургической жизни, это можно выстраивать так, чтобы человек обратился к Богу. У нас в Ярославле существует православный молодежный клуб, мы пытаемся занять ребят краеведением, физическим воспитанием — у нас там есть маленький спортивный клуб. В каникулярное время организовываем походы. Мы не являемся такими строгими консерваторами, и если молодежи хочется потанцевать, то почему они должны идти на дискотеку, где полно курева, пива, мата, если можно устроить подобное мероприятие вполне благопристойно? Но при этом, конечно, нужно найти золотую середину, и это уже дело старших, как это отрегулировать — не идти на поводу у страстности, у бездумной романтичности молодежи, а направить порывы юношества в благотворное и полезное русло. Мы стараемся дать детям почувствовать вкус добрых и полезных дел, радость от труда. Наш молодежный клуб участвовал в субботнике в Соловьевской больнице. Вместе с клубом юных моряков в прошлом году поставили памятный знак святому праведному адмиралу Федору Ушакову на месте его крещения, прошлым летом по Переславскому району в рамках молодежного съезда прошел крестный ход. Мы стараемся наших детей держать в лоне Церкви и объяснять, что Церковь — это жизнь. Но наша задача — делать это без насилия и морализаторства, а так, чтобы сама церковная жизнь стала притягательной и для молодежи, и для более взрослых людей, и тогда они сами придут в Церковь.
— Ваше высокопреосвященство, хотелось бы, чтобы в эти светлые пасхальные дни Вы обратились со страниц нашей газеты к тем людям, которые, может быть, еще не стали церковным обществом, но с сочувствием относятся к вере и Православной Церкви.
— Прежде всего, хотелось бы пожелать им обрести Христа. Потому что жить без Христа страшно, жить без веры в Бога страшно, а с Богом можно перенести любые невзгоды и несчастья и при этом сохранить ощущение жизни, и радость восприятия бытия. Я бы хотел напомнить всем, что Церковь — это жизнь, Бог — это жизнь. Это не смерть, не какие-то одни ограничения или сугубо замкнутая сфера. Церковь — это веяние духа Божьего, которое присутствует везде. И каждый из нас должен прочувствовать это на себе, потому что Христос пришел для каждого из нас. Когда мы понимаем, что ради меня лично Бог пришел в этот мир, перетерпел человеческие страдания, скитания, предательство, распятие, и что ради нас Он совершил этот подвиг спасения, то мы осознаем, что мы тоже должны Ему что-то отдать. Каждый из нас несет в себе достаточно много всего тяжелого и непростого. Нет человека без греха. Но, как говорят святые отцы, разница между грешником погибающим и грешником спасающимся только в одном: в решимости. Люди верующие спасаются тем, что они находят помощь и поддержку в обращении к Богу. А другие не желают это видеть, не находят Бога и становятся по ту сторону от церковной ограды. Христос это жизнь, и наша жизнь должна быть со Христом. И когда мы определим этот основной постулат своей жизни, тогда Бог нам даст все необходимое, для того, чтобы почувствовать себя близкими Ему.
11.05.2005
