Путь к грамотности

Беседа с патентным экспертом отдела медицины и медтехники ФИПС Ириной Катыковой о русском языке

— К сожалению, я не имею специального образования, чтобы квалифицированно рассматривать данный вопрос. Поэтому отвечу, как обыватель, интересующийся русским языком как предметом, в том числе, его правилами, структурой. Это будет мое личное мнение, но, думаю, многие с ним согласятся. С одной стороны, причин нарастания нашей безграмотности, как у любого явления, много: это и отсутствие семейного воспитания детей в духе любви к грамотности, без которой, по сути, невозможно уважать себя, как человека; и огрехи школьного воспитания — частью из-за неподходящей методики преподавания, специфики составления новых учебников, частью из-за человеческих черт самого преподавателя — ведь если учитель не горит желанием донести до учеников свои знания, привить любовь к грамотности, вряд ли его ждет успех в этом деле — донесении знаний. Это и сложившаяся в целом ситуация в нашем обществе, где подмена ценностей привела к тому, что грамотность стала как бы невостребованной. Причем выходит так, что людям с высшим образованием, например, тем же программистам, грамотность с точки зрения «правильности» русского языка вообще как бы ни к чему: у них формируется свой язык, необходимый для их непосредственной работы. Наконец, хотя это может показаться смешным, свою лепту вносит и бешеный темп жизни, когда мысли буквально «бегут» впереди их словесного выражения, причем как письменного, так и в устной речи — информации так много, что, кажется, уже не до того, чтобы следить за строем своей речи, за ошибками. Здесь притчи во языцех — почерк врачей и речь дикторов радио и телевидения.
Всё это — частные причины. Но, мне кажется, что имеется и еще одна — более общая причина. Причина причин. А именно, снижение уровня духовности. «Вначале было Слово». Без зачатков христианской духовности никакого уважения к этому Слову добиться, по-моему, невозможно.

— «Существующая методика преподавания акцентирует внимание учеников на механическом „зазубривании“ правил орфографии и пунктуации, а не на глубоком их осмыслении. Отсюда такая стойкая нелюбовь школьников к этому предмету, которая подсознательно переносится и на сам язык», — посетовал один словесник.
А как, по-Вашему, нужно преподавать русский язык, чтобы у людей было такое осмысление?

 — Соглашусь с приведенным тезисом. Но не соглашусь с тем, что уважаемый словесник считает приемлемым для себя сетовать на методику. Понятно, что профессия учителя очень тяжелая и ответственная, поэтому ни у кого нет права его осуждать. Но если он не может трансформировать предложенную ему методику таким образом, чтобы ребятам стало интересно — он, всё же, не совсем учитель. Мне кажется, русский язык — да, в общем, и любой другой предмет, к которому нужно привить любовь детей — во-первых, должен любить сам его учитель, показывая личный пример настоящей грамотности; во-вторых — любую методику можно и нужно трансформировать и преподавать сообразно с возрастом и психологическими особенностями учеников в игровом, творческом варианте. Было бы желание и полет фантазии. Не удержусь и приведу пример из личного опыта. В наше время обычно существует множество учебников по одному и тому же предмету. Не только мне, но и другим моим однокашникам запомнились конкретные учебники, которые были написаны легким, простым и одновременно ярким языком — даже если речь шла о серьезных, сложных для понимания вещах. Такими были учебники для медицинских вузов: по рентгенологии — профессора Линденбратена, по медицинской физике, по детской неврологии — профессора Бадаляна. Они читались, как динамичные детективы, захватывали! Тем более, для такого предмета, как русский язык — язык творчества, который по определению не может быть «сухим», — несомненно, необходимо и его творческое преподавание, и стимулирование творческого восприятия его учениками, чтобы они не были пассивными слушателями, не превращались в обыкновенных «зубрил».

— Как Вы считаете, что способствовало привитию Вам в школе любви к русскому языку?

 — Скорее, не что, а кто. Папа-филолог и историк, который еще в моем дошкольном возрасте сам сочинял и читал мне сказки, мама, которая тоже любила читать мне стихи русских поэтов, сказки, а позднее — и большие литературные формы. Иногда мы устраивали по выходным настоящие семейные чтения, когда каждый читал по очереди, причем нужно было делать это с выражением, то есть, входя в роли героев произведения. И никому не было лень этим заниматься! Всем было интересно! Я за это очень благодарна своим родителям.
Не могу также не сказать о своем первом учителе русского языка — низкий поклон этой прекрасной женщине, Валентине Михайловне Старовой, учителю русского языка и литературы средней школы № 32 города Пензы в 1980-х годах. Она устраивала нам факультативы, где мы решали разные языковые ребусы, забавные задачки — я не знаю, откуда она их брала! — но правила в результате этого как будто волшебным образом запоминались сами собой. У нас были необыкновенные открытые уроки — например, о том, что общего между словесностью и естественными науками, где мы знакомились с литературным наследием великих математиков, физиков, врачей. Под ее руководством мы ставили сценки, праздничные спектакли по литературным произведениям, играли в «буриме» — писали простенькие стихи на заданные рифмы. Это был по-настоящему волшебный мир, который Валентина Михайловна нам открывала!

— Ваш папа — филолог. Отличались ли его объяснения Вам правил русского языка от того, как это делалось в школе?

 — Нет, он мне правила не объяснял. Просто он для меня был и остается по сей день примером грамотного человека. И до сих пор я иногда обращаюсь к нему, как к наиболее полному живому словарю, когда возникает какой-нибудь трудноразрешимый вопрос написания или употребления редкого слова или выражения.

— Ирина, расскажите, пожалуйста, о кристаллической стройности русского языка.

- Нет, простите, этого сделать не смогу. Не хватит средств выражения. Это, действительно, всё равно что пытаться описать совершенство структуры кристалла. Он совершенен — и это всё! Остальное будет лишним.

— Что для Вас было или является самым простым и самым сложным в русском языке и как преодолеть эту сложность?

 — Мне всегда было тяжелее с пунктуацией. До сих пор затрудняюсь, где ставить тире, а где — двоеточие. И запятые, конечно: то лезут, куда не положено, то, наоборот, не встают на своё место. С орфографией — легче. Здесь я бы согласилась с распространенным мнением — читай больше настоящей литературы, классиков, и с орфографией всё будет в порядке, слова зрительно запоминаются, и запас правильно написанных слов пополняется автоматически. Однако для этого читать нужно печатные, бумажные варианты книг, поскольку сканированные тексты в Интернете нередко содержат большое количество опечаток. А вот с пунктуацией, конечно, больше собственная тренировка нужна, повторение правил, иначе — увы, забывается.

— Если можете, расскажите наиболее запомнившийся эпизод из Вашей жизни, связанный с изучением русского языка.

 — Пожалуй, забавный эпизод из школьной жизни. Ходило среди нас тогда одно замысловатое предложение, при написании которого чуть ли не все правила русского языка надо было использовать. Шучу, конечно. К этому предложению прилагалась инструкция по подсчету числа допущенных ошибок, и в зависимости от этого выставлялась оценка за грамотность. Вот это предложение, хотя, каюсь, теперь я уже могу «насажать» ошибок не на «хорошо», как было в школьные годы, а, пожалуй, только на «удовлетворительно»: «На дощатой, брусчатой террасе молодая веснушчатая Агриппина Саввична исподтишка потчевала ветчиной и винегретом коллежского асессора Аполлона Аркадьевича». Недавно нашла в Интернете другие варианты этого предложения, в нем можно еще много чего «накрутить» для сложности!

— Как освоить русский язык и стать грамотным человеком: нужно ли все досконально заучивать или необходимо искать какие-то логические связи между правилами русского языка, а может быть что-то иное? Что помогло лично Вам?

- Заучивать, стараясь находить при этом и логические связи, ассоциации, принципы, обобщения правил, то есть ту самую стройность «кристаллической решетки», систему, которая, несомненно, есть. Ну, допустим, такой простой пример по пунктуации, как запятые при перечислении не только отдельных слов, в частности, определений: «умный, сильный, добрый», но и зависимых, придаточных предложений, относящихся к одному главному: «Он вошел в комнату, где семья уже собиралась пить чай, вкусно пахло выпечкой, часы отстукивали последние мгновения оставшегося ожидания». В этой связи мне очень близко одно известное выражение: «Знание некоторых принципов освобождает от знания некоторых фактов». Просто заучить — не получится, как и в любой науке, нужен системный подход, понимание общих принципов внутренних связей составляющих этого предмета. Вот для научения такому подходу и нужен наставник, учитель.

— Раньше были такие замечательные книги, как «Занимательная физика» и «Занимательная математика». Как, по-Вашему, можно занимательно рассказать о пунктуации и орфографии широкому кругу читателей?

 — Да, хорошие книги. Мне попадалось нечто подобное и по русскому языку. Учитывая, что все мы, люди, разные — одни воспринимают лучше зрительную информацию, другие — слуховую, — нужны и наглядные материалы, например, забавные картинки, обыгрывающие правила, и материалы, направленные на слуховое восприятие, например, короткие стишки-подсказки, поговорки-подсказки: «Цыган подошел к цыпленку на цыпочках и цыкнул: «Цыц!» Или: «Уж замуж невтерпеж». Ну, как это не запомнишь! А вот по пунктуации, к сожалению, не могу таких подсказок припомнить. При поиске в Интернете наткнулась на ссылку по поводу нового пособия «Тренинг по пунктуации» автора Л.А.Ахременковой для 5−11 классов школы (http://ps.1september.ru/2001/65/3−3.htm). Пособие критикуют. И, видимо, за дело — за примитивизм забавных заданий. Так что в языковых играх тоже должна быть некая мера. Но есть и добрый пример игрового преподавания — «Лингвистические сказки на уроках русского языка» (http://at1952.narod.ru/projects.html#story, авторские права — Татаринова Анна), где ребят стимулируют самостоятельно обыгрывать правила русского языка, заинтересовывают, включают их творческий потенциал. Для старших школьников это могут быть не сказки, а, например, репортажи из их собственной жизни, или рассказы о том, что им вообще интересно, но обязательно с использованием при этом того или иного правила, которое в данный момент они изучают на уроке. По-моему, это очень полезно.

— Перечислите, пожалуйста, наиболее часто встречающиеся ошибки в письменной речи (к примеру, на Интернет-форумах или в литературных текстах).

- Их там так много… Что касается Интернет-форумов, то возникает ощущение, что там часто ошибки «сажают» специально, и этим коверкают нормальную речь. Уж не знаю, зачем им это нужно. Может, оригинальничают таким образом. А в литературных текстах орфографические ошибки часты в словах мало или редко употребимых. Это как раз про то же, что описано у Зощенко в рассказе про кочергу: никто не знал, как следует писать это слово во множественном числе, и написали: «выдать пять штук». Потом выясняли, как правильно: «кочерёг» или «кочерг"… Но в литературных текстах, как мне кажется, например, на Прозе.ру, или Стихи.ру, больше опять-таки страдает пунктуация. Особенно почему-то запомнились повторяющиеся у разных авторов ошибки, когда подлежащее отделено от сказуемого запятой. Это встречается очень часто. Но, мне кажется, это всё же описки, автоматические опечатки. Осмелюсь снова высказать личное мнение, что эти описки, по-видимому, оправдываются тем, что люди пишут не столько разумом, сколько душой, чувством. Да, конечно, над текстом потом следует много работать, в том числе — и чисто механически, проводя редакторскую работу над ошибками. Но в наши дни у нас так мало времени! Хотя, конечно, жаль. Потому что такой талантливо написанный, художественный текст, но с множеством ошибок начинает напоминать бочку меда с ложкой дегтя.

— Чтобы запомнить, когда пишется «надеть», а когда — «одеть», существует такая подсказка: надевают одежду, одевают Надежду. То есть, ты сам надеваешь на себя пальто, к примеру, а ребенка — одеваешь. Пользуетесь ли Вы подобными подсказками и если — да, то какими еще?

 — Конечно, пользуюсь. Точнее, они почти на интуитивном уровне уже «засели». Вот, выше привела две. Повторю: жаль, что не знаю подобных подсказок по пунктуации. Хотя, наверняка, они существуют. Вспомнила одну: «Казнить нельзя помиловать». Жестокая подсказка! Практически, философский выбор.

— Что бы Вы еще хотели сказать по данной теме, не прозвучавшем в нашей беседе?

— Думаю, стоит отметить, что даже работа в бюрократическом учреждении, сопряженная с оформлением документов, содержащих «сухой» текст, может принести пользу в плане улучшения собственного знания русского языка. Например, работа в нашем патентном ведомстве учит логически правильно излагать свои соображения, сжато, кратко, без лишних слов. При этом смысл написанного должен быть однозначным и ясным для того, кто получит и прочтет такой документ. Этому можно и нужно учиться, потому что умение так излагать свои мысли помогает даже в обыденной жизни, при общении с людьми. Ну, а если суммировать сказанное, то, чтобы возродить или хотя бы сберечь, сохранить наш язык, его красоту и стройность, нужна, прежде всего, любовь к нему. Воспитаем ли мы ее в наших детях, внуках — зависит от каждого из нас.
Беседовал Андрей СИГУТИН

Справка:
Ирина Михайловна Катыкова родилась 26 февраля 1975 года в г. Энгельс Саратовской области. С родителями, мужем и сыном живет в Москве. В 1998 году закончила педиатрический факультет Российского государственного медицинского университета, далее — ординатуру по детской неврологии, работала невропатологом в детской поликлинике. С 2001 года — патентный эксперт отдела медицины и медтехники Федерального института промышленной собственности (ФИПС) в системе Роспатента. Стихи и прозу пишет с детства.