Духовная диверсия

Спектакль поставлен по рассказу Юрия Буйды и рассказывает о том, как русские женщины в послевоенном Кенигсберге издевались над усыновленной ими девочкой Ритой. Здесь русские жители Калининградской области, ветераны войны, люди, восстановившие наш край, показаны в качестве безнравственных животных, развратников, пьяниц и насильников и именуются «сбродом блатных и нищих». Главные героини, носящие имена Марфа и Мария, являющиеся для любого христианина в мире символами праведности, представлены верующими садистками, похотливыми, развратными пьянчужками, методически издевающимися над девочкой-немкой вплоть до ее убийства, как указано, «для искупления». Ветеран Великой Отечественной войны, почетный гражданин Калининграда Петр Афанасьевич Чагин не смог досмотреть это действо до конца.

Корр.: «Петр Афанасьевич, как вам спектакль?»

Чагин : «Мы с первого дня взятия города здесь, и ничего такого не видели. Люди приехали сюда для того, чтобы разгрести эти завалы, засыпать окопы, воронки, словом, восстанавливать город. Я считаю, что этот спектакль показывают, чтобы скомпрометировать русский народ, который сюда приехал. В моем понимании, спектакль „Рита Шмидт кто угодно“ — это духовная диверсия. С немецким населением, которое здесь жило, мы были в самых дружеских отношениях. В первой открывшейся школе преподаватели были и русские, и немцы. Они учили детей немецкому языку»

Корр .: «Петр Афанасьевич, а как вы относитесь к словам, которые были произнесены в начале спектакля, что сюда приехал „Сброд блатных и нищих“?»

Чагин : «Я считаю, что это была попытка оскорбить народ, который приехал восстанавливать Калининградскую область»

В беседу включается член президиума городского совета ветеранов Хаким Исмаилович Биктеев.

Биктеев : «Я считаю, что этот спектакль — это идеологическая диверсия. Я после войны служил в 8-ой комендатуре. Мы, офицеры комендатуры, несли ответственность за то, чтобы не было никакого ущемления немецкого народа. Если в первые дни немцы боялись нас, то потом, видя, что мы к ним относимся хорошо, они даже скрывались, чтобы их не отправляли в Германию. Разве это было бы так, если бы имели место быть инциденты показанные в спектакле „Рита Шмидт кто угодно“?»

Корр .: «Петр Афанасьевич, как вы считаете, имеет ли право на существование этот спектакль?»

Чагин : «Я считаю — нет. Сюжет высосан из пальца. Представленная в спектакле ситуация надуманная или автор был психически нездоров. А если он это делал в здравом уме, то это явно сделано для того, чтобы скомпрометировать первых русских переселенцев. Почему это всё делается? Молодое поколение не знает, как всё было на самом деле, и поэтому этот спектакль — это попытка „промывания мозгов“ подрастающему поколению».

Корр : «Петр Афанасьевич, а как вы относитесь к тому, что в конце прошлого года правительством Калининградской области был выделен грант на поддержку творческой деятельности „Д-театра“?»

Чагин : «Вот это нас удивляет и поражает! Это просто преступление тех лиц, кто владеет возможностью выделять деньги. Денег на патриотическое воспитание нет, а вот на такие бездарные постановки — есть. Нам обидно и прискорбно переносить то, как „оболванивают“ наших внуков. Этими пакостными постановками они развращают молодежь, призывая их забыть свое прошлое. Не находят денег на то, чтобы достойно проводить в последний путь ветеранов, а на такую постановку деньги почему-то находятся. Это антигосударственно и непатриотично!».

Как рассказала очевидец происшествия, калининградский журналист Елена Дашковская, в конце спектакля в зал вошли люди и стали кричать «браво» и бурно аплодировать. Но были и те, кто пытался выразить свой протест. Несколько молодых людей освистали спектакль. Причем крутить руки и выводить из зала стали именно тех, кому спектакль не понравился. Всё происходящее снимал оператор 1-го канала Андрей Брокас.

Корр .: «Елена расскажите, что происходило?»

Дашковская : «На моих глазах молодых людей скрутили дюжие охранники и поволокли в холл. Причем один охранник буквально дубасил парня. Я одна из первых выбежала в холл, потому что в таких ситуациях свидетели пресекают беззаконие. То есть, бить человека при свидетелях уже менее удобно. Тут же появляется оператор и начинает снимать конфликт. Несколько человек попросили оператора не снимать происходящее. И когда попытались прикрыть камеру рукой, оператор А. Брокас стал сделавшую это женщину бить кулаками . Вообще он пытался сбить ее с ног! Позже выяснилось, что это была член общественной палаты, человек, которого специально пригласило на спектакль „Рита Шмидт кто угодно“ областное министерство культуры, Людмила Рябиченко. Причем охранники частного охранного агентства „Альфа право“ стояли и спокойно взирали на то, как мужчина бьет женщину. Но, когда за женщину вступился журналист Михаил Черенков, они скрутили его и стали бить. На мой взгляд, этот инцидент был логичным продолжением провокационного спектакля».

Корр .: «Что вы намерены предпринять в этой ситуации?»

Дашковская : «Это ситуация, когда представитель журналистики решает спорные вопросы при помощи кулаков, требует разбирательства в региональном союзе журналистов или в Москве».

Нам удалось поговорить и с пострадавшим членом общественной палаты Людмилой Рябиченко.

Корр .: «Людмила Аркадьевна, что вы можете сказать о спектакле Д-театра „Рита Шмидт кто угодно“?»

Рябиченко : «Только из уважения к пригласившему меня на этот просмотр областному министерству культуры я досмотрела спектакль до конца. Назвать это искусством не представляется возможным. Как проект, получивший грант Правительства Калининградской области, как проект претендующий на новое слово в искусстве, он даже не может рассматриваться. Я всё не могла понять нить сюжета. Если девочку Риту усыновили в 1946 году, то события, которые были показаны в спектакле, это время 60-х годов. Те события, которые нам показывают: низость, грубость, ненависть к немцам, издевательство над девочкой. Вообще, это похоже на болезненный бред, либо на намеренное сталкивание различных народов. Лично я знакома с женщиной, которая была усыновлена вот так же после войны, русской женщиной. Она относится с огромной любовью к своей приемной матери, и она не хочет даже слышать о том, что якобы происходили такие издевательства. Серьезно оценивать то, что мы видели — невозможно. Искусство — это катарсис, очищение. То, что мы увидели — искусством не является».

Корр .: «Людмила Аркадьевна, как вы оцениваете инцидент, происшедший после спектакля, когда на вас с кулаками набросился оператор 1 канала А. Брокас?»

Рябиченко : «Оператор снимал конфликт, завязавшийся в фойе. Когда я попросила не снимать меня, он просто стал меня бить. Причем, человек двадцать стояли вокруг, снимали, как меня бьют, на камеры мобильных телефонов и даже не пытались помочь. В числе наблюдающих были и охранники. Однако, когда же журналист Михаил Черенков пытался меня защитить, они накинулись на него, скрутили руки и стали его бить».

Корр .: «Что вы намерены предпринять?»

Рябиченко : «Мы зафиксировали факт побоев, отнесли заявление в милицию. Я считаю, что последствия, которые будут иметь место для А. Брокаса после этой истории, послужат для него уроком».