 |
| Русская линия | Алексей Поповкин | 24.04.2008 |
Светлой Памяти Митрополита Восточно-Американского и Нью-Йоркского Лавра (Шкурла)
Владыке Виталию посчастливилось участвовать в двух славянских миссионерских проектах: восстановлении Православия в Чехии и на Закарпатской Руси. При этом следует учесть, что эти миссионерские проекты были начаты в Императорской России, а продолжены усилиями Церкви и Правительства Сербии, и Архиепископ Виталий принимал участие в них как на дореволюционном, так и на «сербском» этапе их развития.
Оба эти миссионерских проекта принесли свои плоды, а второй из них — восстановление Православия на Закарпатье — в некотором смысле определил современную судьбу Русской Зарубежной Церкви, поскольку крестник владыки Виталия Митрополит Лавр (Шкурла), карпаторосс, и привёл Зарубежную Церковь к евхаристическому единству с Московской Патриархией. Покойный Митрополит в 2007 году говорил: «Возвращение в Почаев — это возвращение к нашим истокам и духовному преемству, которое мы всегда ощущали через наших святителей Блаженнейшего Митрополита Антония (Храповицкого) и архиепископа Виталия (Максименко)». Отпевание блаженнопочившего Митрополита Лавра промыслительно совпало с днём кончины архиепископа Виталия: Владыка Виталий, встретивший Первоиерарха в момент его духовного рождения, встретил его и при переходе в жизнь вечную. Как замечательно сказал протоиерей Андрей Папков, «радуемся мы и тому, что владыка теперь соединится с теми иерархами, которые были ему близки: с приснопамятным и блаженнейшим митрополитом Анастасием и приснопамятным архиепископом Виталием (Максименко), который его и крестил, и постригал, и рукополагал» (1).Так подтверждается преемственность духовного опыта Зарубежья XX и XXI веков.
Почивший Митрополит Лавр, как и его наставник Архиепископ Виталий, деятельно участвовал в сохранении единства православных славянских народов. За несколько недель до кончины Владыка Лавр вместе с участниками Всемирного Русского Народного Собора поддержал целостность Сербии, недопустимость отрыва от неё Косова и Метохии.
Приближающийся сороковой день со дня кончины Первоиерарха представляет нам повод для размышлений о миссионерском служении РПЦЗ в среде славянских народов, и прежде всего о служении славянам одного из её основателей, наставника Владыки Лавра Архиепископа Виталия (Максименко).
Имя Архиепископа Виталия (1873−1960) прекрасно известно православным русским патриотам. Начальник Типографского трудового братства Почаевской Лавры, глава крупнейшего в России отдела Союза Русского Народа, участник Первого Всероссийского монашеского съезда (1909 г.), кандидат в Члены Высшего Церковного Совета при Патриархе Тихоне (1917 г.), узник петлюровцев и «Второй Речи Посполитой», устроитель «Нового Почаева» в Закарпатье, епископ Детройтский, основатель семинарии и книгопечатни святого Иова Почаевского в Джорданвилле, член Синода Русской Православной Церкви Заграницей — таков жизненный путь приснопоминаемого Владыки Виталия.
На протяжении достаточно длительного периода (1902−1934) Владыка занимался миссионерством на землях закарпатских русинов, а в 1902—1920 годах поддерживал миссионерство в чешских поселениях Волыни. Миссионерское взаимодействие с чехами Виталий осуществлял уже в самой Чехословакии в 1923—1934 годах, а заботу о русинах он проявлял и после переезда в США в 1934 году, до самой своей кончины.
Расскажем подробнее о славянском служении Владыки.
Усилия по приобщению славян-католиков и униатов к Православию предпринимались архимандритом Виталием ещё до Первой мировой войны в бытность его начальником Почаевской типографии и продолжились в период Отечественной войны 1914−1917 гг.
Роль Почаевской типографии в духовной жизни славянского мира трудно переоценить. «Лавра имела как бы собственную издательскую программу, рассчитанную в основном на выпуск народной литературы, не только продававшейся, но и бесплатно раздававшейся во время церковных праздников и паломничеств» (2). Деятельность типографии, основанной в 1618 году Святым Иовом Почаевским и существовавшей более 150 лет, оказала огромное влияние на самосознание народов Подкарпатской Руси, Галичины и Волыни (в состав последней исторически входила часть современной Белоруссии), а также Балкан. Благодаря ей кириллическое письмо не утонуло в море латиницы, а вместе с ним сохранилась и память о «наследии Святого Владимира». В новое и новейшее время «наследие Святого Владимира» станет знаменем культурного и политического возрождения Подкарпатской Руси — в том числе и благодаря Владыке Виталию. Не случайно и «Второй Почаев в Словакии будет находиться в селе Владимирово (Ладомирова)…
Хотя о. Виталий никогда не был настоятелем, ни наместником Почаевской Лавры (он исполнял обязанности наместника лишь в 1917—1918 гг. г. во время пребывания наместника архимандрита Паисия на Поместном Соборе в Москве), все важнейшие события её жизни в начале ХХ столетия происходили с его участием. Именно он стал ближайшим помощником архиепископа Антония (Храповицкого), когда тот был благословлён окормлять Зарубежную Русь — Вселенский Патриарх Иоаким III назначил его своим экзархом на Галичине и в Подкарпатской Руси.
Архимандрит Виталий помогал первому православному священнику на Закарпатье после долгих лет унии — Священноисповеднику Алексию (Кабалюку), что известно из материалов второго Мармарош-Сигетского процесса (июль 1913 — март 1914 гг.)
Особую заботу отец Виталий проявлял также о чехах. На Волыни с 1863—1867 до 1947 года существовали большие чешские поселения. Колония чехов Здолбуново в 1870—1880 гг. почти полностью перешла в Православие. Архимандрит Виталий основал там подворье Почаевской Лавры и отделение типографского братства. Алексей Геровский пишет, что будущий архиепископ Пражский в юрисдикции Вселенской Патриархии Савватий (Врабец), чех из Праги «был принят в Почаевский монастырь. Как брат-славянин, он с лёгкостью окончил духовную семинарию и быстро дослужился до сана архимандрита» (3). В 1907 году о. Савватий был назначен миссионером в чешских сёлах Волыни.
В целом миссионерское служение России среди чехов вдохновлялось славянофилами. В 1870—1874 годах Славянское Благотворительное Общество основало русский приход в Праге, проект создания православной чешской общины в Москве (при храме Св. Климента Папы Римского) разрабатывался Обществом в тот же период.
Впоследствии в возрождённой Чешской Православной Церкви объединятся духовные сыновья настоятеля Пражского Николаевского собора о. Михаила Раевского и о. Виталия (Максименко).
С началом Отечественной войны 1914−1917 г. г. архимандрит Виталий оказывается на переднем крае борьбы за православное будущее славянства. Иноки Почаевской Лавры посылаются в освобожденные Императорской Русской армией области Галицко-волынской земли для воссоединения русинов с «прадедовской верой». Среди русинов «было такое воодушевление, такая радость на душе, что невозможно было вместить в себя» (4)… В самой Почаевской типографии печатаются «Листки об унии», составлявшиеся Священномучеником Илларионом (Троицким), будущим архиепископом Верейским. А среди иноков, отправленных в Галицию, был другой ныне прославленный святой — будущий епископ Гомельский Тихон (Шарапов), духовный сын и ближайший помощник о. Виталия в Типографском братстве.
При отступлении Русской армии в 1915 году Лавра была на короткое время эвакуирована в Могилёв, но уже в 1916 году архимандрит Виталий находился в непосредственной близости от фронта — на подворье в чешском Здолбунове или в имении своей духовной дочери Гринёвой-Мариут в Зозулинцах.
В июне 1916 года Почаевская Лавра была освобождена от австрийцев. Вернувшиеся иноки встретили полное разорение: в храмах были устроены конюшни и кинематограф. Троицкий собор, построенный в 1912—1913 гг. в московском стиле, символ русской Волыни, потерпел такой ущерб, что до осени 1917 года в нём не совершались богослужения (5). Часть иноков Лавры была пленена и отправлена в концлагеря Венгрии.
Почаевская типография, однако, с Божией помощью продолжала работать и в военное время, выпуская «Почаевский листок» и (издавался с 1886 года в Почаеве) и журнал «Русский инок» (издавался с 1910 года).
Период с июля 1916 по февраль 1917 г. г. был относительно спокойным. Россия готовилась к решительному наступлению на силы Четверного союза. В Киевском военном округе сосредотачивались большие массы войск для прорыва за карпатские перевалы и десанта на Балканы. Глава Санкт-Петербургского Славянского Благотворительного общества академик Алексей Соболевский в 1915—1917 годах вёл с руководством чешской общины России и военнопленными переговоры о присоединении их к Православию (6). В этот же период в Министерстве иностранных дел России разрабатывался проект создания независимого Чехословацкого государства, возможно, во главе с Великим Князем из Дома Романовых.
К 1917 году Карпато-Русская Церковь уже существовала как единое целое (7). Не было никаких сомнений в том, что Ужгородская округа после победы войдёт в состав России…
В феврале всё рухнуло. Потеря Монархии означала, что доселе ведшаяся под священными Кирилло-Мефодиевскими и Свято-Владимирскими знамёнами война за освобождение славянства превратилась в войну лишь за «демократические свободы».
Летом 1917 года состоялось последнее наступление русской армии. Генерал П.Н. Врангель вспоминает, что у адъютанта Л.Г. Корнилова Завойко он видел «сложенные в углу какие-то разноцветные флаги. На мой вопрос, что это такое, он сообщил мне, что армии готовятся к наступлению, что армия генерала Корнилова должна вторгнуться в пределы Галиции. Надписи на замеченных мною флагах — призыв к славянским народам Карпато-России, к восстанию против австрийского ига, к борьбе за свободу, которую несёт им армия русского генерала Корнилова. Надписи были на языках местных галицийских народностей» (8). Но ни знамен, ни освобождения эти народности тогда так и не увидели.
. В августе 1917 года по распоряжению киевской «Центральной Рады» у Почаевской типографии было конфисковано оборудование. Сентябрь — октябрь 1917 года ознаменовались рядом кощунственных выходок расквартированных в Почаеве частей — солдаты поставили рядом с Собором кинематограф, портили фрески, безобразничали в алтаре…
Весной 1918 года австрийская и германская армии, перейдя линию рухнувшего фронта, заняли Волынь. При разделении «сфер влияния» Почаев попал в германскую зону оккупации. Формально же эта территория подчинялась Гетманскому правлению П.П. Скоропадского. На австрийской же территории сформировалась «Западноукраинская народная республика» (ЗУНР) Петрушевича и Коновальца. Она имела свою «армию» — так называемых «сичевых стрельцов», вооружённых и обмундированных в 1914—1916 годах на средства венского правительства для истребления «русофилов». В ноябре 1918 года власть Гетмана пала и в Киеве на штыках «стрельцов» утвердилась «Директория» Петлюры и Винниченко. В январе 1919 года петлюровцы и «сичевики» окончательно захватили округу Почаева. Архимандрит Виталий был немедленно арестован и отвезён за старую русско-австрийскую границу в Бучач, где его заточили в базилианскую монастырскую тюрьму вместе с митрополитами Антонием (Храповицким) и Евлогием (Георгиевским), а также и иеромонахом святым Тихоном (Шараповым).
1919 год принёс новую перемену: петлюровская оккупация Волыни уступила место польской. При «перемене власти» узники Бучача были выпущены на свободу — как выяснилось очень скоро, «по ошибке». Архимандрит Виталий был схвачен поляками на пути в Почаевскую Лавру и заключён в подводный каземат Ивангородской (Демблинской) крепости, где едва не умер.
В деле освобождения о. Виталия принимали участие Сербский Патриарх Димитрий (Павлович), познакомившийся с ним во время визита в Почаев в 1913 году, а также будущий Патриарх Варнава и Монарх Королевства Сербов, Хорватов и Словенцев Александр Карагеоргиевич.
Владыка вспоминал: «Я получил от Сербского Посольства в Варшаве паспорт и средства на выезд в Сремски Карловцы, где я постановлением Сербского Синода назначен был директором монастырской типографии….Поселившись в монастыре Гргетеге, я обратился к Святейшему Патриарху Димитрию с прошением разрешить мне открыть хотя малую типографию в Гргетеге для издания Церковных Ведомостей и обслуживания прочих нужд Русского Заграничного Синода. Через отца протосингела Дамаскина мне сообщено было, что Святейший Патриарх дает мне благословение на открытие типографии в Гргетеге, но с тем условием, чтобы в ней работал только я сам. Русский Заграничный Синод ассигновал 15 000 динар, на которые я приобрел малую печатную машину и старый русский шрифт в Белграде» (9).
Возрождение Почаевского трудового Типографского Братства произошло в Карпатской Руси, когда о. Виталия, как опытного миссионера, направили в помощь возрождённой Чехо-Словацкой Православной Церкви. В 1923 году Архиепископ Савватий (Врабец), состоявший в общении со Вселенской Патриархией, благословил отцу Виталию устроить монастырь святого Иова Почаевского и типографию при нём в селе Ладомирово.
Полноценное восстановление Православия на землях Закарпатской Руси и Чехии, начатое Россией, было продолжено Сербией.
Сербская Патриархия (точнее, та её часть, которая именовалась карловицкой Патриархией и до 1919 года объединяла сербов Венгерского Подунавья) имела номинальные права на Угорскую Русь и Чехию ещё до Первой мировой войны (согласно закону 1868 года). Делегация православных карпатского села Иза в 1903—1904 гг. г. ходатайствовала перед епископом Будимским Лукианом (Богдановичем) и Патриархом Георгием (Бранковичем) о направлении им священника, но австрийцы запретили исполнять их просьбу. Впрочем, сербские общественные деятели и в тот период помогали православным на Закарпатье. Например, известный новисадский адвокат Коста Хаджи в 1913—1914 годах защищал св. Алексия (Кабалюка) на Мармарош-Сигетском процессе.
После крушения Австро-Венгрии и восстановления единства Сербской Православной Церкви (1918−1920 годы) миссионерское служение её в Закарпатье и Чехии стало, наконец, возможным.
В 1919 году румынская армия разгромила венгерские части, оборонявшие Унгвар (Ужгород). 8 мая 1919 года три русских Народных совета, существовавших раньше в Карпатской Руси, объединились в Центральную Народную Раду. 10 сентября 1919 года по Сен-Жерменскому мирному договору и с согласия Русской Рады Карпатороссия была присоединена к Чехословакии на правах автономии. 19 августа 1921 года состоялся первый Собор православной карпаторусской Церкви под председательством священноисповедника архимандрита Алексия (Кабалюка), при участии представителя Сербской Патриархии священномученика Досифея (Васича), епископа Нишского, а затем — митрополита Загребского.
Сербская Церковь также приложила усилия к восстановлению православной иерархии в Чехии.
21 сентября 1921 г. По благословению св. Досифея участник Собора Чешской Церкви Матей Павлик принял монашеский постриг во фрушкогорской Лавре Крушедол (в Воеводине) с именем Горазда (в честь ученика святого равноапостольного Мефодия, уроженца Моравии), а 25 сентября в Белграде рукоположен во епископа Сербским Патриархом Димитрием.
Таким образом, Сербская Церковь утвердила существование двух православных общин на территории Чехословакии. Но если вопрос с возглавлением чешской общины был решён достаточно быстро, то на Закарпатье возникли определённые трудности. Поиск подходящей кандидатуры продолжался с 1921 по 1930 годы. Представители Сербской Церкви, осуществлявшие верховный надзор за чешскими православными общинами — св. Досифей, епископ Нови-Садский Ириней (Чирич), епископ Рашко-Призренский Серафим, и, наконец, митрополит Иосиф (Цвийович) — вели сложные переговоры с властями Чехословакии. Только в 1930 году была согласована кандидатура епископа Дамаскина, который и возглавлял русинскую общину почти до конца существования Чехословакии. Затем на короткое время епископом в русинских землях стал Владыка-исповедник Владимир (Раич), «большой русофил», по воспоминаниям современников, который стал последним сербским архиереем в Закарпатье.
Однако все эти сложности не могли остановить миссионерской работы.
Архимандрит Виталий по прибытии на Угорскую Русь некоторое время служил в храме города Прешова, а затем перешёл в Ладомирово.
Эти земли в древности входили в состав Киевской Руси. Село Ладомирово освобождалось русской армией в 1915 году. В 1923 году архимандрит Виталий основал в нём общину.
В 1925 году о. Виталий освятил часовню на могилах русских солдат, погибших за освобождение села.
В 1927 году он перевёз приобретённое им типографское оборудование из Свидника в Ладомирово, и незамедлительно возобновил издание «Православного календаря».
Как описывает происходящее сам Владыка, «Почаевская Лавра, узнав, что мною положено первое основание к восстановлению исторической церковной типографии, основанной Преподобным Иовом, прислала на благословение Образ сего Небесного Патрона с частью его нетленных мощей. Образ изображает Преподобного Иова на типографском послушании среди рукописей, касс со шрифтом, печатных станков. Этот образ до войны стоял в типографии в Почаеве. Такое благословение для меня и собравшегося при Владимирской типографии братства было великой радостью и подкреплением: alma-mater, Почаевская Лавра тем передавала нам и право, и благословение продолжать во Владимировой великое дело преп. Иова — служение Церкви и народу русскому печатным словом. И плоды сего благословения сказались вскоре. Братство увеличилось с 3-х человек до 25-ти, главным образом из эмигрантов, а частью и из местных карпатороссов… По благословению Русского Заграничного Синода, преподанному указом, изданы были Требник, Помянник, Литургия Преждеосвященных Даров, Сборник для мирян; приступили к изданию столь необходимой для православных приходов эмиграции и Карпатской Руси книги — Великий Православный Сборник. На щедрые жертвы Его Королевского Величества, Короля Александра I, Его Святейшества, Патриарха Сербского Варнавы, Его Высокопреосвященства Митрополита Скоплянского Иосифа и отчасти на пожертвования, собранные по всей Югославии, для реставрируемой типографии была приобретена большая скоропечатная машина» (10).
С 1928 года стал издаваться «Церковно-народный орган православного движения на Карпатской и Пряшевской Руси» — газета «Православная Карпатская Русь» (ныне это «Православная Русь» — официальное издание Русской Православной Церкви Заграницей).
Редактором его стал протоиерей Всеволод Коломацкий, впоследствии — архимандрит Андрей (1896−1980). О. Всеволод был также ближайшим сотрудником Священномученика Горазда (Павлика), прославился он как великий миссионер и строитель храмов Божиих. Сотрудничество этих двух великих миссионеров — о. Виталия и о. Всеволода — осуществлялось под верховным покровительством Сербской Церкви, поскольку в 1928 году о. Виталий покинул юрисдикцию Архиепископа Савватия ради мира церковного.
Ярослав Добролюбов пишет: «Ладомировское «Почаевское» Братство быстро стало одним из важнейших центров русского церковного зарубежья, монахи занимались миссионерством, на испытание брали новоначальных иноков, вели огромную издательскую деятельность» (11).
Ещё в 1909 году на Первом Всероссийском монашеском съезде архимандрит Виталий признавал безусловную необходимость старческого окормления иночества. 13 (26) июля 1909 года отец Виталий прочитал заявление от членов съезда, в котором говорилось: «Нужно при благоустроении монастырей посредничество и совет в подыскании… подготовленных иеромонахов, духовников, старцев» (12). В 1926 году архимандрит Виталий пригласил в Ладомирово валаамского инока Филимона (Феопемпта Никитина, 1880 (по другим данным, 1885) + 1953), изгнанного с Валаама за верность юлианскому календарю и церковным канонам. И в последующие годы отец Виталий очень внимательно следил за судьбой валаамских подвижников, рассеянных по Европе.
Как известно, дружины валаамских монахов жили в сербских монастырях Мильково (с 1926 года) и Туман (1936 год, игуменом монастыря был русский, о. Сергий) духовниками русско-сербской Леснинской общины в Ново-Хопово также были валаамцы — оо. Тимолай (Пастухов) и Никандр (Беляков). Валаамские подвижники, как отмечает профессор Ксения Кончаревич, оказали огромное влияние на духовную жизнь Сербии (13). Это влияние ещё одной крепкой нитью связало Сербию и Карпатскую Русь.
Ладомировскую монашескую школу прошли многие русины и беженцы из России (в их числе несколько архиереев РПЦЗ). Духовники — карпатороссы появились и в Сербии, так, иеромонах Даниил (Синько) стал настоятелем и старцем монастыря Стрмац, духовным отцом ныне покойного столпа сербской церкви схиархимандрита Иулиана (Кнежевича) (14).
В 1930—1931 годах по благословению Епископа Иосифа в Закарпатье миссионерствовал великий сербский подвижник преподобный Иустин (Попович).
Особенностью служения о. Виталия была неустанная забота о карпаторусских детях. Покойный митрополит Лавр был крестником святителя, и очень любил «Владимирову». И родной брат Митрополита, профессор Прешовского университета Михал Шкурла всегда с теплотой вспоминал довоенное Ладомирово (15). В 1935 году в Ладомирово выходил журнал «Детство и юность во Христе».
Архимандрит Виталий имел попечение не только о русинах Чехословакии, но и о русинах Лемковщины, оказавшихся по советско-польскому договору 18 марта 1921 года под властью Второй Речи Посполитой. Незадолго до отъезда в США, в августе 1934 года, уже епископ Виталий попытался проехать в Польшу на торжества 20-тилетия мученического подвига священномученика Максима Сандоваича, но не был допущен туда польскими спецслужбами. И во время пребывания в Америке Святитель старался помогать польским русинам, о чём пойдёт речь ниже.
6 мая 1934 года в Белграде архимандрит Виталий был хиротонисан митрополитами Евлогием (Георгиевским) и Антонием (Храповицким) во епископы Детройтского, а в сентябре 1934 года возведён в сан архиепископа. В слове при наречении владыка сказал: «Сознание неотступного долга вызывает во мне — выраженная через вашу святыню воля матери Церкви, чтобы идти мне и отстаивать мир и единство церковное там — в Америке. Я чувствую всем существом своим этот долг, хотя он и не вмещается в моём разумении, как его совершить. Я не рассуждаю о своей неподготовленности, не вспоминаю о своих малых «домашних» делах, о грозящих мне опасностях… Вы знаете моё прошлое, мои намерения и попытки, знаете, с чем я сроднился, что составляют содержание моего внутреннего «Я» — а ведь выше всего не возможно вдруг стать — знаете, как крепко я сросся с церковно-народным делом на Карпатах и что не перестану о нём заботиться до конца моих дней"… (16)
15 октября 1934 года архиепископ Виталий прибыл в Нью-Йорк.
Деятельность архиепископа Виталия на американской земле действительно оказалась неразрывно связанной с Карпатороссией. В течение всех 1930-х годов владыка стоял во главе русинских патриотических сил в рассеянии, боровшихся за права соотечественников, которые оказались в «польском пленении».
«Вторая Речь Посполитая» продолжила неморальное дело первой — искоренение Православия и насаждение унии. Хотя подобные поползновения были и в Чехословакии, именно диктатура Пилсудского вошла в историю гонения на Церковь в 20 столетии своей беспримерной жестокостью и цинизмом. Методы «Христианской республики» применявшиеся по отношению к «схизматикам», копировались у советских безбожников. 16 июля 1938 года протопресвитер Терентий Теодорович писал митрополиту Дионисию (Валединскому): «Народ уже являет… исповедничество. Он борется за веру, за свои святыни, самоотверженно защищает свои храмы и за это выселяется из своих родных мест, подвергается штрафам, арестам, тюремному заключению и даже телесному наказанию. Эти неуставные «хождения» по всяким властям, это море слёз, которые видимо и не видимо льются этим простым, но глубоко привязанным к вере народом, свидетельствуют о преданности Церкви и готовности страдать за неё» (17).
Как всё тело страдает, если страдает один из его членов, так страдали и православные христиане в Америке, видя мучения братьев по языку, крови и вере.
8 марта 1936 года в Нью-Йорке состоялось общерусское собрание, посвящённое 75-летию отмены крепостного права в России, с участием представителей 14 русских национальных организаций. Это собрание приняло обращение, осуждающее гонения на православие в Польше, которое подписал владыка Виталий. Оно гласило: «Общее собрание ставит также в известность польское правительство, что такая антиславянская и антибратская работа и политика чинов польской администрации в чёрную для России годину поведёт в будущем к новой борьбе и ожесточению сердец польского и русского народов, что являлось тягостной ошибкой в прошлом и чего, конечно, всячески следует избегать в будущем» (18).
На Втором Всезарубежном соборе, проходившем в Белграде 13−25 августа 1938 года, по настоянию архиепископа Виталия была принята резолюция в поддержку исповедников Лемковщины.
Своё слово сказало и Русское Объединённое Общество Взаимопомощи в Северной Америке (РООВА), созданное русинами 1926 году и объединившее все ветви православного русского народа. На XVI Конвенции РООВА, состоявшийся в сентябре 1938 года, оно вынесло «очень сильную резолюцию, в которой протестовало против гонений на православие в Польше и апеллировало ко всему христианскому миру возвысить голос в защиту угнетаемых в Польше православных» (19).
Владыка Виталий был духовным наставником РООВА. Именно в её штаб-квартире он освятил в июле 1938 года храм-памятник 850-летия Крещения Руси во имя Св. Равноапостольного Князя Владимира.
В 1946 году в Джорданвилле, где располагалась основанная владыкой Виталием семинария, прибыли почти в полном составе иноки Иовлевского печатного братства. Община слилась с уже существовавшем небольшим монастырём: так образовалась Лавра Русского Зарубежья — Свято-Троицкий монастырь РПЦЗ. Первым торжеством объединённой монашеской общины стало освящение каменного собора, совершённая владыкой Виталием.
Интересен путь в Джорданвилль архимандрита Феофана (Шишманова), который был знаком владыке Виталию ещё по Мильково. Во время Второй Мировой войны отец Феофан оставался в Сербии и в 1945 году был принят в общение клириками Московской патриархии. Однако гонения на русских, устроенные Иосипом Броз Тито, заставили его покинуть Балканы, и в США он был уже в клире РПЦЗ. Таков один из примеров насильственного прерывания послевоенного процесса примирения Русской и Зарубежной церкви и Московской патриархии (20).
Жизненный путь «Аввы Джорданвилля» архиепископа Северной Америки и Канады Виталия закончился 8 (21) марта 1960 года. Он похоронен у стен храма Св. Владимира в Кесвилле, на «фарме» РООВА.
Какие же выводы мы можем сделать из трудов владыки Виталия на поприще всеславянского единения?
В нынешнее время часто можно услышать мнение, будто идея славянского единства (тем более в православии) является не более чем выдумкой фантазёров 19 столетия. Исторические факты, приведённые выше, не оставляют камня на камне от подобных лживых измышлений.
В августе 1914 года Императорское Российское правительство обнародовало прокламацию, обращённую к русинам. «Нет сил, — говорилось в ней, — которые могут остановить русский народ в его стремлении к единству». Русинам Галичины и Угорщины напоминали, что они наследники «Св. Владимира, земли Ярослава Мудрого, князей Даниила и Романа», их призывали отбросить иноземное иго и поднять знамя великой неделимой России, «завершить дело Великого Князя Ивана Калиты» (21). Чудным образом именно в ту пору «в Карпатах народ воскрес», и на крови воинов Отечественной войны и славянских патриотов Галичины и Карпатороссии в единый час восстала из мнимого небытия Православная Карпаторусская Церковь. И ныне все сознательные русины имеют с Россией полное духовное и культурное единство. И место владыки Виталия среди деятелей русского Воскресения на Карпатах одной из первых.
Тогда же, в августе 1914 года чехи России обратились к Царю-Мученику Николаю Второму: «Чехи, дети общей славянской матери, удивительным образом выжившие как часовые па Западе, обращаются к Тебе, Великий Суверен, с горячей надеждой и требованием восстановления независимого Чешского Королевства, чтобы дать возможность славя короны Св. Вацлава сиять в лучах великой и могущественной династии Романовых» (22). Молитвами Царя-мученика и трудами Св. Виталия корона Св. Вацлава засияла древним светом Чешской и Моравской Православной церкви. Вопреки общему движению западной мысли, вопреки военным неурядицам и межславянской вражде, всеславянское усилие православных в Сербии, России, Болгарии, русского рассеяния увенчалось возрождением Чешской церкви.
Существует Почаевская типография. Живёт Джорданвилль со всеми его учреждениями, насаждённые рукою святителя. Стоят построенные им соборы в Почаеве, Ладомирове, Кесвилле и Джорданвилле. И каждый день в них поминают их основателя.
Безпочвенные фантазии не побудили бы сохранять памятники всеславянского служения архиепископа Виталия Максименко так долго и вопреки стольким трудностям. Видно, не от человеков сие дело, но от Господа Вышняго…
Миссионерское служение Владыки Виталия проходило среди людей разной степени образованности, разной культуры и разного воспитания. И плодотворность этого миссионерства была предопределена нелицемерной любовью Владыки к своим духовным чадам. Важнейшим условием миссионерской работы было освоение святоотеческого наследия — не столько книжное, сколько живое, через посредство духоносных старцев. Об этом следует помнить современным миссионерам. На эту тему говорил и Митрополит Лавр в своём последнем интервью: «Для нас важен пример святых отцов. Они богословствовали, писали труды, многим не чуждо было и поэтическое творчество, но все что бы они не делали, делалось ими во славу Божию. В том числе и их творчество было как бы приношением Богу. Они служили Ему своими талантами и дарованиями. Если мы будем следовать их примеру, то наше творческое самовыражение, в каких бы областях культуры, науки или техники оно не проявлялось будет угодно Богу. Хочется пожелать всем вашим читателям, всем православным миссионерам и всем творческим личностям, всегда идти средним царским путем Христовым, избегая крайностей, дабы достичь этим путем вечной духовной свободы во Христе Иисусе» (23).
Завершая этот очерк, мне хотелось бы попросить всех читателей «Русской линии» молиться об упокоении Архиепископа Виталия и Митрополита Лавра. Я же надеюсь, что смогу дожить до прославления этих замечательных подвижников в лике Святых, потому что многие из уже прославленных Святителей и Новомучеников трудились вместе с ними — в единомыслии и в единстве сердца — на ниве христианского просвещения славянских народов.
Алексей Поповкин, преподаватель Воронежского государственного университета
Примечания:
1. Из слова протоиерея Андрея Папкова, клирика кафедрального собора в честь Покрова Пресвятой Богородицы в Чикаго, в Свято-Троицком соборе (Джорданвилль, 21 марта 2008 года): http://www.rusk.ru/st.php?idar=112 675
2. Лабынцев Ю.А. Народная литература православной Польши: 1918−1939./ Славяноведение. — 1996 — № 2, с. 71.
3. Геровский А.Ю. Борьба за автономию и русскость Православной Церкви в Карпатской Руси :http://ua.mrezha.ru/cr2.htm.
4. Амвросия (Оберучева), мон. Очерки из многолетней жизни одной старушки, которую не по заслугам Господь не оставлял Своей милостью и которая считала себя
счастливой всегда, даже среди самых тяжёлых страданий. — М., издательская группа Свято-Троицкого Серафимо-Дивеевского монастыря, 2001 год, с. 152.
5. Деяния Священного Собора Православной Российской церкви 1917 — 1918 г. г. Том 4. — М., Издательство Новоспасского монастыря, 1996 год, с. 132−133.
6. Переписка правых и другие документы их деятельности в 1914—1918 годах// Вопросы истории, — 1996, — № 1, с.125−126.
7., Деяния Священного Собора Православной Российской церкви 1917 — 1918 г. г. Том 1. — М., Издательство Новоспасского монастыря, 1994 год. Владыка Евлогий говорил членам Собора 6 (19) сентября 1917 года: «Я позволяю себе ходатайствовать о допущении на Собор хотя бы малого представительства от православных галичан. Это как бы новая нарождающаяся церковь. Во время войны их переселилось на Волынь до 30 тысяч и они образовали здесь 40 приходов. Их можно было бы рассматривать, как новую епархию в недрах Православной церкви. Приглашение их на Собор имело бы огромное моральное значение и закрепило бы духовную и каноническую связь их с Русской Православной церковью» (с. 170). Что под галичанами здесь разуметься не одни лемки, видно из заявления, поданного тогда же владыкой Евлогием в Уставный отдел Собора. В нём о допущении на Собор двух представителей Галицкого православного духовенства ходатайствуют Русский Народный Совет Прикарпатской Руси и Галицкая Рада (с. 173). К сожалению, как и святитель Виталий, Галицкие депутаты попасть на Собор не смогли.
8. Врангель П.Н. Записки. Часть первая. — М. Голос, 1995, с. 39.
9. Виталий (Максименко), архиеп. Мотивы моей жизни: http://www.russian-inok.org/books/motivy.html
10. Там же.
11. Добролюбов Я. Только один год «Православной Руси» http://www.strana-oz.ru/?numid=8&article=430.
12. Серафим иером. Первый Всероссийский съезд монашествующих 1909 года. Воспоминания участника. М., Изд-во им. Святителя Игнатия Ставропольского, 1999, с. 274.
13. Кончаревиh К. Руско монаштво у егзилу: http://www.pravoslavlje.org.yu/broj/978/tekst/rusko-monastvo-u-egzilu/
14. Мелькова М. Сербский старец схиархимандрит Иулиан (Кнежевич).// Русский вестник, — 2001 год — № 52, с. 7.
15. Беседа с главой Российского культурного центра в Братиславе А.Л. Мичуриным. Программа русской редакции Международного радио Словакии, 8 мая н.ст. 2002 года, запись из архива автора.
16. Краткая история прихода при Свято-Троицком храме Русской Православной Церкви Заграницею, Астория, Нью-Йорк: http://www.holytrinityastoria.com/History.htm
17. Свитич А. Православная церковь в Польше и её автокефалия./ Православная церковь на Украине и в Польше в 20 столетии (1917−1950). — М., Крутицкое Патриаршее подворье, 1997, с 227.
18. Там же, с. 209.
19. Там же, с. 236.
20. Косик В.И. Забытая страница (из послевоенной истории Русской церкви в Югославии.// Славяноведение. — 1999, — № 5, с. 102. В клире Московской Патриархии в то время состояли также валаамцы оо. Тимолай (Пастухов) и Никандр (Беляков) — старцы Хоповской (Леснинской) общины. Об этом стоит вспомнить нынешним руководителям Леснинского монастыря, выступившим против подписания Акта о каноническом общении Русской Православной Церкви Заграницей и Московской Патриархии.
21. Уткин А.И. Вызов Запада и ответ России. — М.: Алгоритм, 2002 г., с. 192.
22. Там же.
23. Беседа митрополита Лавра, Первоиерарха РПЦЗ: http://novkovcheg.ru/?p=11
https://rusk.ru/st.php?idar=112714
Страницы: | 1 | |
