 |
| Православие.Ru | Нара Ширалиева | 08.04.2005 |
Параллельно с учебой начала работу в московских СМИ, выбрав культурологическое направление журналистики. В 1995 году работала корреспондентом криминально-правовой редакции ИТАР-ТАСС, затем перешла на должность обозревателя международного отдела газеты «Культура».
С января 1998 года работает в службе информационного вещания телеканала «Культура» (с небольшим перерывом на несколько месяцев — 10 февраля 1999 года родился сын Александр).
Среди материалов, вышедших в эфир телеканала «Культура», — репортажи, посвященные крупнейшим театральным премьерам, международным театральным и кинофестивалям, дневники Чеховского фестиваля и театральной Олимпиады.
С февраля 2003 года Нара Ширалиева ведет рубрику «Худсовет» в программе «Новости культуры» в 19.00. Рубрика представляет собой интервью с гостем студии, посвященное центральному культурному событию дня.
— Нара, хотелось бы начать разговор с традиционной просьбы рассказать немного о себе.
— Я окончила институт международных отношений. Тогда этот факультет назывался факультетом международной информации и журналистики. Мне было изначально понятно, что я хочу заниматься журналистикой, несмотря на то, что в семье у нас практически нет гуманитариев. Уже к курсу второму-третьему я начала понимать, что внутренняя жизнь культуры, её бытие влечёт меня к себе всё сильнее и сильнее — появилось серьезное увлечение театром и классической музыкой, кино. Круг профессиональных интересов начал сужаться. Тогда же я начала публиковаться; сначала как переводчик в области культуры, затем как автор собственных материалов. Моя дебютная деятельность связана с газетой «Культура», куда меня и взяли сразу после института работать в международный отдел с учетом моего знания языков. В то время мне очень хотелось писать театральные рецензии. Для меня было невероятным счастьем, когда мне впервые доверили подготовить рецензию на премьеру тогда еще театра-студии Олега Табакова — спектакль «Псих» с восходящей звездой, молодым актером труппы Сергеем Безруковым в главной роли.
Была еще кратковременная стажировка в ИТАР-ТАССе. Этот период моей деятельности был очень интересным, в агентстве меня окружали замечательные люди. Был ещё журнал «Кинопарк», и, практически с открытием канала «Культура», с 1997 года, я работаю здесь в редакции новостей.
— Для Вас принципиально работать именно на этом канале или, может быть, не совсем правильно так ставить вопрос?
— На самом деле очень правильный вопрос, потому что, c одной стороны, действительно, о культуре можно говорить, работая корреспондентом и на другом канале или в другой программе, но дело, пожалуй, не только в тематике, но в стиле, в сути того, как у нас это происходит. На нашем канале существует некая планка уважительного и внимательного отношения к людям культуры, к культурной составляющей нашей с вами жизни. Люди и события, о которых мы рассказываем, априори требуют уважительного к себе отношения. На этом канале нет столь распространенной сегодня позиции: «Мы не рассказываем, мы ищем, как бы и где бы кого ни будь облить грязью». Ни для кого не секрет, что сейчас практически на всех каналах некая тенденция скатиться в «желтизну» присутствует. Поэтому мне этот канал дорог, это действительно родной дом, мне никогда не бывает стыдно, что я здесь работаю. Кроме того, я чувствую доверие тех людей, под руководством которых я работаю; не сомневаюсь, что они понимают, что сотрудники канала стараются оценивать культурные события адекватно. Может быть, в этом тоже проявляется христианская позиция — ты ищешь добро, а не зло.
— Но все-таки, есть в концепции канала что-то такое, что хотелось бы изменить, что-то новое привнести, добавить? Или Вы считаете, что нынешняя форма его работы оптимальна?
— Проблемы, которые у нас есть, это проблемы любой бюджетной организации. Прежде всего — это сложности физического, технического и материального характера. Наши желания часто превышают наши возможности. Конечно, жаль, что у нас нет возможности выезжать на крупнейшие международные театральные, кинофестивали. При их освещении мы используем в основном присланные материалы агентств. Объем культурной информации достаточно велик и наш творческий потенциал сейчас намного выше, чем технические возможности его реализации.
— Хорошо, тогда хочу задать Вам другой популярный вопрос. О кризисе культуры. Я понимаю, что он объемный, что о нем мы можем говорить очень долго. И все-таки, скажите, пожалуйста, актуальна эта проблема или нет?
— Мне кажется, все-таки нет. Опять же, может быть, я в более выигрышном положении, так как у меня есть возможность быть в эпицентре всех более или менее значимых событий, и я вижу, что всё не так плохо, как это зачастую видится со стороны.
— На мой взгляд, диалог между Церковью и светским государством в России не всегда получается. Как Вы думаете, почему?
— Может быть, из-за нашего прошлого. Довольно трудно вычеркнуть из него изуродованные и погубленные церкви, сатанизм, который торжествовал в нашей истории. Поколение наших бабушек и дедушек, которое мы свято чтим и заслуги которого перед отечеством неоспоримы, во многом идеологически изуродовано. И пока ещё общественное сознание одной ногой стоит в этом прошлом. Нужно время.
— Мне кажется, очень часто с нами происходит следующее: мы не различаем главную идею, которую несёт в себе Церковь от действий и поступков отдельной личности. Эта личность может ошибаться, допускать порой некорректные высказывания или еще что-то, но идея Церкви, внутреннее содержание Церкви, с моей точки зрения, не должна быть подвержена сомнению и то, что пресса иногда компрометирует, порочит нашу Церковь, мне кажется недопустимым. Это очень смущает именно в силу того, что совершенно не способствует диалогу между светским обществом и Церковью, а диалог очень необходим в любом случае.
— Особенно в том, что касается духовной жизни и воспитания детей.
— Вы правы. В этой связи хотелось бы вернуться к проблеме преподавания основ православной культуры в школе в порядке факультатива. Как известно, многие отнеслись к этой идее с настороженностью.
— Я, как мать шестилетнего мальчика по фамилии Гинзбург, будучи азербайджанкой по национальности, могу сказать в связи с этим следующее. Мне и моему супругу казалось важным, чтобы наш сын был крещен, чтобы вера и религия занимали какое-то место в его жизни. Человеку необходим духовный стержень. Мой сын ходит в обычный хороший детский сад. Подчеркну, что это обычное муниципальное заведение, но коллектив этого сада чтит православные традиции, старается прививать их детям.
— В чем это выражается?
— Это выражается в особом отношении к праздникам: к Пасхе, Рождеству. У них бывают замечательные встречи с православным батюшкой, который клеит с ними из картона модели храмов и рассказывает много интересного и важного. Было очень здорово, когда он принес им вертеп, и дети на празднике играли. На мой взгляд, важно, чтобы ребенку прививалось религиозное сознание. Лично мне как-то спокойнее жить, зная, что у ребенка в душе закладывается некая основа. Ужасно огорчает, когда люди путают национальность и веру, это по меньшей мере невежество.
Мне кажется очень правильным, если в обычной столичной школе можно увидеть то, что я сейчас вижу в нашем детском саду. Где православие — это не некая доминанта, но возможность получить определенную информацию. Понимаете, весь кошмар, всю грязь окружающей нас действительности они все равно получат. Никуда, к сожалению, от этого не денешься. Но при том, если мы их чуть-чуть направим в нужном направлении, заложим какие-то нравственные основы, по-моему, это будет очень правильно.
С Нарой Ширалиевой беседовал Тигран Давтян
07.04.2005
