 |
| Парламентская газета | Леонид Липняков | 15.03.2005 |
Третьего марта исполнительный директор Риги Марис Тралмакс утвердил заявку местной ультранационалистической организации «Клуб 415» на проведение шествия «в память о латышском легионе СС». Ее участники пройдут от набережной Даугавы к центру Риги, где возложат цветы к подножию памятника Свободы. Шествие, как и во все предыдущие после выхода Латвии из состава СССР годы, запланировано на 16 марта — «священную» для латвийских эсэсовцев и их покровителей дату. В этот день в 1944 году 15-я и 19-я латышские добровольческие дивизии СС впервые совместно участвовали в крупном бою в районе Новосокольников. Как свидетельствуют боевые сводки, они оказали ожесточенное сопротивление наступающим советским войскам.
Без колебаний разрешила подобное шествие и городская дума Лиепаи, где также по ее улицам завтра проковыляют, бренча гитлеровскими крестами и медалями, престарелые эсэсовцы. Их поддержат достойные «славы дедов» потомки — местные члены организации «Союз национальной силы».
Создается впечатление, что, перекраивая историю как им заблагорассудится, латвийские руководители стремятся создать скорее не будущее, а прошлое своей республики. При этом совершенно игнорируют тот факт, что «латышские стрелки» из дивизий СС воевали за идеалы гитлеровского Третьего рейха, отодвигая, таким образом, день его полного разгрома. Как писала рижская русскоязычная газета «Час», «не потому ли сегодня побежденные чувствуют себя победителями, а Латвия прежде всего самой себе не может ясно ответить на вопрос, на чьей же стороне она воевала — то ли помогала разгрому нацизма, то ли всячески продлевала его агонию».
Вот что, например, докладывал 26 мая 1944 года представителю Русской освободительной армии (РОА) в Риге полковнику Позднякову офицер по особым поручениям штаба РОА поручик В. Балтинш, латыш по национальности:
«23 апреля 1944 года пришлось мне быть в деревне Морочково. Почти вся она была сожжена. В погребах жили эсэсовцы. В день моего прибытия туда их должна была сменить немецкая часть, но мне все-таки удалось поговорить на латышском языке с несколькими эсэсовцами Я спросил у одного из них: почему вокруг деревни лежат трупы женщин, стариков и детей? Ответ был таков: „Мы их убили, чтобы уничтожить как можно больше русских“. После этого сержант СС подвел меня к сгоревшей хате. Там лежало также несколько обгорелых полузасыпанных тел. „А этих, — сказал он, — мы сожгли живьем…“
В районе деревни Кобыльники в одной из ложбин мы видели тела расстрелянных крестьян, преимущественно женщин и детей. Уцелевшие жители рассказывали, что расстрелами занимались „люди, понимавшие по-русски, носившие черепа на фуражках и красно-бело-красные флажки на левом рукаве“, — латышские СС, показавшие свое мужество и неустрашимость в расправах над беззащитным населением».
Заметьте, что это писал враг советской власти, власовский офицер, такой же военный преступник! И сегодня тем, кто равнодушно взирает на марширующих по Риге латышских эсэсовцев, полагая, что это «внутреннее дело независимой Латвии», следовало бы в обязательном порядке прочесть этот и другие подобные документы. Не пора ли соседям Латвии по Европейскому союзу потребовать разъяснений у ее президента, правительства и парламента относительно истинного смысла их политики поощрения гитлеровских пособников?
14.03.2005
