Нужна новая генетическая экспертиза екатеринбургских останков

Письмо Священноначалию Русской Православной Церкви

В связи с этим Русская линия намеревается обстоятельно осветить эту проблему. Как известно нашим читателям, на сайте РЛ имеется специальная страничка, посвященная екатеринбургским останкам. В ближайшее время мы намерены основательно пополнить ее новыми публикациями. Начинаем мы с публикации письма Священноначалию Русской Православной Церкви известного петербургского ученого доктора медицинских наук профессора Военно-медицинской академии Вячеслава Леонидовича ПОПОВА, который был членом государственной комиссии и выступил против подтасовок в ходе проведения экспертиз. Напомним, что профессор Попов уже давал РЛ интервью по этой проблеме. Мы намерены также в ближайшее время опубликовать несколько работ по Царскому Делу крупнейшего знатока вопроса историка и публициста Леонида Болотина.

С 1991 года я входил в состав экспертной комиссии по исследованию екатеринбургских останков и непосредственно работал с ними. Нам удалось доказать родственную (соматогенетическую) связь четырех женщин из захоронения и реконструировать обстоятельства расстрела в Ипатьевском доме.

С самого начала мы обратили внимание на то, что расследование носит односторонний и поверхностный характер, направленный на доказательство единственной версии — в ипатьевском доме расстреляна царская семья, найденные под Екатеринбургом останки принадлежат царской семье. Об этом мы неоднократно говорили следователям и заявляли в печати.

Тем не менее в 1998 году состоялось захоронение екатеринбургских останков в Петропавловском соборе под видом царских. Однако сомнения остались и, в настоящее время, — множатся. Что это за сомнения и вопросы?

1. Существенно неустраненное противоречие в материалах уголовного дела. Из протокола осмотра места происшествия от 11−13.07.91 следует, что размеры захоронения 1,5×2,1 метра, останки лежат в два яруса. Из объяснений А.Н.Авдонина и Г. Т.Рябова, также имеющихся в деле, следует, что в 1979 году оба этих гражданина извлекли три черепа из захоронения, при этом они ограничились раскопом размерами 0,5×0,5 метра в северо-восточном углу захоронения. При анализе объективно зафиксированного расположения костных останков в захоронении следует, что два из трех черепов, которые извлекли Авдонин и Рябов в 1979 году, не могли технически быть извлечены из глинистой почвы, так как находились на расстоянии около 1−1,5 метров от края раскопа, сделанного в 1979 году Авдониным и Рябовым. Рябову, во время слушаний в Государственной Думе, в присутствии следователя Соловьева, было предложено объяснить это противоречие. Рябов объяснений не дал, а Соловьев не попытался их устранить. Невольно возникают вопросы: извлекались ли черепа из захоронения в 1979 году? Может быть, черепа не извлекались в 1979 году, а были помещены в захоронение в 1980 году, когда Авдонин и Рябов повторно «работали» в захоронении? Может быть, Рябов и Авдонин в 1979 году производили раскоп не так, как они рассказали в своих объяснениях прокурору в 1991 году?

2. В 1993—1994 гг. стало известно о рапорте трех врачей, оказывавших помощь Николаю Александровичу (тогда наследнику престола) в 1891 году непосредственно после получения им трех ударов по голове саблей в Японии. В рапорте врачей говорилось о кусочке кости длиной 2,5 см, извлеченном из одной раны. В 1995 году череп .4, впоследствии признанный правительственной комиссией, как череп Николая II, подвергался тщательному компьютерно-томографическому исследованию. Никаких следов заживления перелома на месте ран не обнаружено. На первый взгляд, это говорит о том, что череп не принадлежит Николаю II, однако, следствие делает вывод, допускающий такую возможность.

3. Нами установлено, что найденные среди останков два зуба, не могут принадлежать ни одному из девяти обнаруженных в захоронении скелетов. Поскольку это не укладывалось в главную версию следствия, была подобрана другая группа экспертов. Без каких-либо морфологических доказательств они заявили, что два зуба принадлежат человеку в возрасте 15−21 год. Далее они указали дословно следующее:
а) по размерам и редким морфологическим признакам эти зубы принадлежат Анастасии Николаевне,
б) по этим же признакам зубы не могут принадлежать Алексею Николаевичу.
Эти два вывода не могут считаться никакими, даже мало-мальскими доказательствами, так как для этого надо знать, какие же «размеры и редкие морфологические признаки» имелись у Анастасии Николаевны и Алексея Николаевича. Таких сведений нет! Во всяком случае, сегодня они никому неизвестны. К сожалению, следователь прошел мимо этого явного нонсенса.

4. В качестве доказательств принадлежности останков царской семье выполнялось фотосовмещение. В целом ряде случаев оно было, мягко говоря, несовершенным. Иногда (в случае Александры Федоровны) для «достижения желаемого эффекта» эксперты прибегали к искажению первичного состояния объекта (черепа). О значимости этого метода говорит тот факт, что два разных специалиста (Абрамов и Кислис) пришли к математически обоснованным, но диаметрально противоположным выводам: один из них считает, что череп .4 из екатеринбургского захоронения принадлежит Николаю II, а другой считает, что Николай II — это один из жителей г. Сухуми — Березкин.

5. Не поддается критике скульптурная реконструкция голов членов царской семьи. Такая реконструкция имеет доказательственное юридическое значение только в том случае, если «ваятель» никогда не видел прижизненных изображений лица людей, скульптурные портреты которых он изготовляет.

6. Наибольшие споры сегодня разгораются по поводу генетической идентификации останков:

а) Хотя официальные генетические исследования выполняли разные специалисты в Англии и США, заключение подписывал только российский генетик П.Иванов. Это требует объяснения.

б) Генетик П. Иванов пытался установить генетические характеристики спорного зуба подростка (см. п. 3) и фрагмента платка, пропитанного кровью наследника Николая Александровича после ранения в 1891 году. Он не смог определить ни генетические параметры этих объектов, ни их половую принадлежность, хотя имел довольно значительное количество материала (на одной из фотографий, опубликованных в японской печати, видно, как П. Иванов отрезает от платка полоску ткани шириной около 1,5−2 см и длиной около 30 см). Это требует объяснения.

в) Российский генетик Л. Животовский в журнале «Анналы биологии человека», том 21,. 6, с. 569−577, за 1999 г. опубликовал критическую заметку о недочетах в официальной генетической экспертизе. Ответов на эту критику не последовало.

г) В 1999 году в журнале «Медицина и биология», том 139,. 6, за 10 декабря, а в дальнейшем на международных конференциях генетиков в Мюнстере (Германия) в 2001 году, Мельбурне (Австралия) в 2001 году и на международном конгрессе судебно-медицинских экспертов в Петербурге в 2004 году японский профессор Т. Нагаи с соавторами опубликовал результаты исследования волос с головы брата Николая II — Георгия Александровича, его ногтевых пластинок, отпечатка с потного пятна жилета Николая II и крови Тихона Николаевича Куликовского-Романова. Полученные результаты не совпадают с данными официальной генетической экспертизы, проведенной с участием П.Иванова.

д) В 2004 году американский генетик Кнайт с соавторами опубликовал в журнале «Анналы биологии человека» результаты генетического исследования останков Елизаветы Федоровны — родной сестры императрицы Александры Федоровны. Результаты Кнайта вступают в противоречие с результатами, полученными в ходе официальной генетической экспертизы с участием П.Иванова.

е) В 2003—2004 гг. екатеринбургские популяционные генетики нашли, что своеобразная мутация, сходная с той, которую обнаружили генетики (с участием П. Иванова) в США, весьма нередко встречается в уральской популяции.

Все это говорит о том, что, независимо от причин противоречий, результаты генетических исследований ни в коем случае нельзя абсолютизировать, что они изначально нуждаются в тщательной и многократной проверке. Во всяком случае, результаты официальных генетических исследований (с участием П. Иванова) ни в коем случае не могут иметь самостоятельного доказательственного значения при отнесении екатеринбургских останков к царским.

7. Анализ ответов следователя Соловьева на 10 вопросов Церкви, опубликованных в известной книге «Покаяние» можно рассматривать, как бездоказательную и до некоторой степени пренебрежительную отписку, собственно говоря, не содержащую ответов по существу поставленных вопросов.

Перед захоронением останков в 1998 году были изъяты и оставлены костные фрагменты от всех девяти скелетов. Видимо пришло время обратиться к этим фрагментам и провести их генетическое исследование. Однако, для уверенности в объективности, достоверности и правильной интерпретации результатов, по моему скромному мнению, церковь должна делегировать в состав соответствующей экспертной комиссии своих доверенных специалистов.
Вячеслав Леонидович ПОПОВ, заслуженный деятель науки РФ, профессор, доктор медицинских наук