 |
| Российская газета | Николай Случевский | 29.01.2013 |
Российское продовольствие в перспективе станет такой же значимой статьей экспорта, как нефть. Но ставку надо делать не на крупные агрокомплексы, а на объединения фермеров.
Таким прогнозом поделился в интервью «РГ» правнук Петра Столыпина, президент «Столыпинского центра регионального развития» Николай Случевский. В прошлом году, напомним, в России отмечали 150-летие его прадеда, который, будучи премьер-министром, взялся за реформирование практически всего уклада крестьянской жизни.
Николай Владимирович, а сейчас, какие идеи Петра Столыпина, на ваш взгляд, особенно актуальны?
Николай Случевский: Самая главная — о частной собственности на землю. У нас в стране 220 миллионов гектаров сельскохозяйственных земель. Из них 45 процентов — это паевые земли, 45 процентов — земли федерального назначения. И только 10 процентов зарегистрированы в реестре, да и то ряд территорий при этом выделены нелегально, например под коттеджные поселки. Поэтому земельная политика в России сейчас не менее значима, чем в начале ХХ века.
А национальным приоритетом должно быть сельское хозяйство и продовольствие. В России официально существует 305 тысяч крестьянских фермерских хозяйств. Для масштабов такой страны это очень мало. КПД от используемой земли составил в прошлом году 110 миллиардов долларов в то время как потенциал России — больше триллиона долларов.
Но пока мы мощно зависим от импорта…
Николай Случевский: Давайте откорректируем. От импорта зависят прежде всего крупные населенные пункты. Но 70 процентов всего продовольствия все-таки производится здесь, внутри страны.
Этот показатель во многом обеспечивают как раз личные подсобные хозяйства. Среди них есть и крупные. Но я уверен, что большинство из них стоят на паевом учете и не были оформлены в частную собственность. А ведь их можно было бы поднять до уровня крестьянско-фермерских хозяйств и за счет этого, подтянув инвестиции, обеспечить рост производства. Для того чтобы был выход на инвестора, земля должна быть в собственности. Вообще Россия, исходя из объема сельскохозяйственных земель, способна прокормить полтора миллиарда человек.
Раз так, не замахнуться ли нам на доминирование на мировом рынке продовольствия?
Николай Случевский: Надо повышать добавленную стоимость продовольственного экспорта. Кстати, во времена Столыпина за границу вывозили не только зерновые, но и муку, другие готовые продукты. По этому пути следует пойти и сейчас.
Вот китайский рынок нуждается, например, в так называемом борщевом наборе — свекла, капуста, морковь. Но как отправить овощи на экспорт из далеких регионов? Они ведь быстро портятся. Поэтому надо думать о переработке на месте, упаковке для долгосрочного хранения. Развивать логистику. Надо делать инвестиции не просто в производство, а в создание цепочки добавленной стоимости для сельскохозяйственных товаров.
На какую продукцию аграриев еще можно делать ставку?
Николай Случевский: Хорошие перспективы у льна. О дешевом товаре здесь можно забыть, в этом сегменте с китайцами конкурировать невозможно. Поэтому нужно думать только о товаре самого высокого качества, на это надо делать ставку. Чтобы салоны моды в Париже и Милане закупали наш лен. Тогда мы будем конкурентоспособны.
Кроме того, у нас есть огромные возможности по выращиванию органических продуктов. Этот рынок будет развиваться, потому что будет спрос. Все хотят кормить детей здоровой продукцией. Но нужна жесткая система сертификации для органики. И это ниша для местных фермеров. У нас много простаивающих земель, мы можем буквально забросать весь европейский рынок своими свежими продуктами.
Вы говорите о фермерах. Но многие считают, что современное сельское хозяйство переходит на индустриальные рельсы…
Николай Случевский: Почему вкладываются в агрохолдинги? Инвесторов можно понять: холдинг стоит, допустим, 500 миллионов долларов и ты имеешь дело не с двадцатью фермерами по миллиону долларов.
Но надо расширять горизонты, смотреть глубже. Практически во всех странах мира, кроме России, идет тенденция к кооперации фермерских хозяйств. Над этой темой, кстати, и Столыпин очень много работал. Это возможность создать масштаб для инвестиций. Объедини двадцать одиноких крестьян по миллиону долларов, и такой объем будет уже понятен инвестору. В Германии, Италии и Финляндии это работает в молочном производстве, такому опыту больше ста лет. Я уверен, что через диверсификацию, развитие местного рынка, уменьшение рисков и себестоимости при использовании новых технологий можно доказать, что мы намного конкурентоспособнее, чем индустриальное сельское хозяйство.
А в одиночку фермера очень легко задушить, что очень часто и происходит.
И какие есть варианты помощи? Опять просить деньги из бюджета?
Николай Случевский: У нашего центра есть пять тесно взаимосвязанных проектов. Первый — создание местных инициативных групп. Второй — фермерские консультационные службы. Они могут финансироваться правительством и администрироваться через сельхозвузы. В чем суть? У экспертов в институте есть полный профиль производства фермера, и они знают, что именно сегодня надо делать. Проще говоря, составляют повестку дня для работы фермера. Утром он открывает компьютер и видит в электронной почте — приходит список дел. Такие службы работают во многих развитых странах.
Третий момент — информационное пространство. Нужны базы данных сельскохозяйственных земель. Россия — единственная страна, в которой таких баз нет. У нас только один классификатор — сельхозугодья. А как правильно ими распорядиться, что там сажать и сеять — картошку или лен — непонятно.
Социальным проблемам села в этих проектах есть место?
Николай Случевский: Безусловно. Важный момент — поддержка пожилых. Вопрос здравоохранения в деревне имеет огромное значение. Надеюсь, в середине этого года мы запустим пилотный проект, направленный как раз на решение этой проблемы. Вероятнее всего, это будет в Ивановской области. И не в одной деревне, а в двадцати.
И, наконец, развитие культурных центров. Столыпин в 1899 году создал в Ковенской губернии первый «народный дом». Я хочу это возобновить. И, кстати, большие деньги тут не нужны. У нас ведь есть школы, библиотеки, различные неиспользуемые площадки. Там люди могут собираться, причем не только для развлечения. Скажем, в России из-за короткого сельскохозяйственного года традиционно играли большую роль разные ремесла. И сейчас такие центры можно использовать для развития занятости населения.
Подготовил Роман Маркелов
