 |
| Коммерсант | 11.02.2004 |
Деревня Кнутби, расположенная в Центральной Швеции, до сих пор ничем в истории страны не прославилась. Обычная деревушка, о каких писала в своих романах нобелевский лауреат Сельма Лагерлеф. Здесь мало что меняется с течением времени. Добропорядочные жители знают друг о друге все. Многие семьи связаны родственными узами. Занесенные снегом домики создают ощущение пасторальной идиллии. Именно здесь и разыгралась трагедия. Холодным январским утром жену местного пастора (его имя, как и имена других действующих лиц этой истории, до окончания следствия не разглашается) нашли мертвой в супружеской спальне. 23-летняя Александра была убита двумя револьверными выстрелами в голову. Третья пуля прошила детородные органы.
Пастор объяснил, что ночевал отдельно от жены, в спальне одного из сыновей. Никаких выстрелов в доме не слышал. Мирно спал, не зная о смерти жены, пока утром его не разбудил звонок мобильного телефона. Звали на помощь к соседу — оказалось, что прихожанин местной церкви, по профессии компьютерный дизайнер, подвергся нападению. Кто-то выстрелил ему в лицо, но не убил, а тяжело ранил. Убедившись, что сосед жив, пастор вызвал скорую и поехал с пострадавшим в больницу. Выжил мужчина по чистой случайности.
Вскоре по подозрению в совершении убийства жены пастора и покушении на сотрудника компьютерной фирмы была задержана няня, долгое время работавшая у священника, но недавно покинувшая его семейство и уехавшая из деревни. На допросе молодая женщина призналась, что пыталась совершить двойное убийство. Впрочем, следствию удалось узнать от нее немногое: няня лишь рассказала, что приехала в деревню на машине отца и, расстреляв мужчину, а потом женщину, немедленно уехала, по дороге бросив пистолет с моста. Зачем она это сделала, так и остается неясным. Больше почти ничего от нее узнать не удалось. У няни обнаружились признаки психического расстройства, после чего она была отправлена в клинику и перестала давать показания.
В Швеции не так уж редко кого-нибудь убивают, и эта история, без сомнения, скоро канула бы в Лету. Но тут в деле произошел неожиданный поворот. По подозрению в соучастии в убийстве были арестованы сам пастор и его любовница — жена того самого компьютерщика. Пастор — прелюбодей и убийца — привлекательная тема для газет. В деле немедленно стали появляться захватывающие подробности. Прежде всего выяснилось, что любовница у пастора была не одна. Один из свидетелей сообщил, что отношения священнослужителя и няни были вовсе не безобидны: он видел их обнимающимися и целующимися. В среде верующих случаются порывы братской любви, которые можно неверно истолковать, но очевидец настаивает, что замеченные им действия имели «эротический характер». Пастор эту связь упорно отрицает: «Она была влюблена в меня. Но безответно!»
Рассказы жителей Кнутби заставляют отнестись к оправданиям пастора с большой долей сомнения. Оказывается, наставник учил свою паству, что женщина — это прежде всего подруга мужчины, а потому никогда не должна отказывать ему в близости. Для служителя церкви это, пожалуй, слишком сильное утверждение. Оригинальны по шведским меркам были и взгляды пастора на воспитание. Дети, по его мнению, должны воспитываться без излишней нежности, ибо, как говорит Библия, кто жалеет розог, тот не любит сына своего.
Не совсем обычными были и богослужения. Пастор был необычайно популярен в деревне. Ему внимали, как пророку. На проповеди собиралась вся община. Практически все жители деревни, принадлежавшие к так называемой «Шведской свободной церкви», были по-настоящему верующими христианами. Молилась деревня истово, а несколько лет назад даже выдвинула из своих рядов личность, которую до сих пор называют не иначе как Христова невеста. Эта женщина, как и пастор, входила в руководство общины. Сравнивая себя с Девой Марией, она выступала с зажигательными речами, после которых слушатели плакали от умиления. «Мария тоже была простой женщиной! — объясняла слушателям невеста.- А Вифлеем, как наше местечко, ничем особенным не отличался. И тем не менее там был рожден Иисус!» Посвященных она предупреждала, что широко оповещать о том, что она и есть Христова невеста, не следует. Дескать, пока мир не готов к подобным откровениям, хотя скоро всем все станет ясно. Тогда Христовой невесте предстоят путешествия на самолете, ее будут принимать президенты и короли. А там и Иисус возвратится. Пока же в ожидании Иисуса долгими ночами пастор и Христова невеста совместно отмаливали деревенские грехи (была ли Христова невеста любовницей пастора, не сообщается).
Короче говоря, община Кнутби если и не превратилась полностью в секту, то по крайней мере стала очень на нее похожа. О Кнутби, затерянной среди лесов, узнала вся страна. Следствие по делу об убийстве ведут не только правоохранительные органы, но и тысячи добровольцев, досконально изучающих быт и нравы этого местечка. Чтобы понять, почему эта история так взбудоражила Швецию, надо знать, какую роль в жизни страны играет «Свободная церковь».
Именно «Свободная церковь» способствовала возникновению той системы, которую принято называть «шведским социализмом». На рубеже XIX и XX веков параллельно развивались три движения: рабочее, добивавшееся улучшения условий труда, трезвенников, ратовавших за борьбу с тогдашним повальным пьянством, и христианское, выступавшее за свободу вероисповедания, равенство между людьми, социальные блага и правильный образ жизни. Движение, которым руководили основатели «Свободной церкви», быстро охватило страну, в городах возникали все новые и новые общины. Они оставались независимыми, но их действия координировались общепризнанными авторитетами. Движение приближало рождение «шведской модели», закладывая ее моральные и экономические принципы. Однако век спустя стало очевидно, что, получив лучшую в мире социальную защиту, шведы не заметили, как личное стало все больше уступать место общественному. Причем не на словах, как это было в СССР, а на деле. Семейные связи стали рваться — за стариков и детей отвечало государство. Не нужно было опасаться, что, разведясь, останешься без кормильца, не мучила совесть за брошенных престарелых родителей. Мощная и надежная рука государства подхватывала больных и слабых, давая им возможность не только выживать, но и процветать. И в конце прошлого века шведы обнаружили, что никто никому не нужен. Не принято стало просить помощи у друзей, собирать деньги на лечение родственников, спасать оставшихся без родителей ребятишек. Даже пожаловаться близким приятелям или подружкам значило «осуществлять психологическое насилие». Ведь для подобных случаев есть психологи, психоаналитики и психиатры — и вовсе не такие элитарные и дорогие, как, скажем, в Америке, а вполне доступные, «социалистические». Тут-то и появилась опять тяга к единению, к той большой семье, куда всегда можно прийти с радостями, печалями, страданиями. Общины и пасторы стали таким прибежищем — недаром «Свободная церковь» сегодня столь популярна даже среди молодежи. А уж для стариков, домохозяек и инвалидов приходы стали едва ли не единственной отрадой. Значение пасторов резко возросло — как выросла и опасность сектантства. Так и пастор из Кнутби прибрал к рукам прихожан — вместе с их мыслями, чувствами, надеждами.
Вот почему эта история так тревожит шведов. А жители Кнутби тем временем больше беспокоятся о своем пасторе. 90 членов общины категорически отказались от присланного им нового пастора. Сидящего в тюрьме страдальца сравнивают со святым Павлом, его ждут и в него верят. Даже раненый компьютерщик заявил, что благодарен «спасителю». Специалисты предупреждают, что исход может быть неожиданным и трагичным: борясь за свободу лидера, люди способны пойти на все, вплоть до массового самоубийства. Учитывая, что действие происходит в европейской стране и в XXI веке, действительно, есть о чем задуматься.
9 февраля 2004 г.
