Белое Рождество

Накануне праздника в Англии заспорили о его политкорректности

«Сисливого вам Лоздества, сисливого вам Лоздества!» — пропел китайский Санта Клаус, которого я задела рукой на полке супермаркета. Это случилось в октябре. Тогда же в витринах появились первые наряженные елки.

В Англии Рождество — главный праздник. Думать о нем многие начали с лета. Нетерпение оказалось так велико, что рождественское шествие жителей нашего городка прошло в ноябре.

Конечно, в торговле предвкушение праздника было коммерческим, ведь магазины делают на «Кристмасе» половину годовой выручки. По предварительным подсчетам, среднестатистический британец в этот раз потратит на индейку, всякие пудинги-пироги, напитки и подарки 600 фунтов стерлингов. Начатые раньше обычного распродажи так вдохновили народ, что правительство попросило граждан не влезать в очень большие банковские долги.

К затратам прибавятся счета за электричество: мода подсвечивать сады и дома захватила всех. В соседнем с нами Дагенхэме есть дом-сказка, перед которым водители притормаживают, — переливающийся сотнями огней, с электрическими снежинками, сосульками, снеговиками, оленями.

Среднестатистическому англичанину предстоит написать немалое число поздравлений родственникам, друзьям и соседям, которые пришлют ему ответную гору открыток. Открытка ценится выше, чем телефонный звонок, она будет выставлена на почетное место над камином и простоит там до середины января среди десятков других. Писать их нетрудно, все уже сказано и придумано, ваша задача — выбрать подходящую в своем разделе и подразделе (например, «Замечательному мужу — поздравления с Рождеством») и добавить к готовому тексту пару строк и крестики-поцелуи.

Английское Рождество — это поколениями отшлифованный волшебный ритуал: с гимнами любви и благодарности, ангелочками и бумажными коронами, обязательными хлопушками-сюрпризами, чулком у камина, венком из остролиста и еловых веток, песенками детей, постучавшихся в дверь в сочельник.

Готовясь к празднику, многие в суматохе не вспоминают о его религиозной основе. Но в этом году само слово Рождество наряду с остальными христианскими образами было удалено из официальных поздравительных открыток Министерства культуры. На них, судя по снимкам в «Дейли мейл», можно было увидеть абстрактные композиции, велосипедные гонки, танцоров из Индии, — короче, самые разные, не соответствующие христианскому празднику сюжеты. Решение, принятое исключительно из соображений политической корректности, чтобы не задеть чувства приверженцев других религий, вызвало дискуссию в печати и на телевидении.

Дело в том, что-то же самое может начаться в офисах, особенно после вступления в силу нового закона о равных правах работников на религиозные убеждения. Юристы уже говорят, что закон написан туманно и способен вызвать злоупотребления. «Вполне вероятно, — сказал Д. Уинкап, глава отдела по рассмотрению трудовых конфликтов адвокатской ассоциации Лондона, — что уже в это Рождество будут жалобы от сотрудников-нехристиан по поводу предпраздничного украшения контор христианскими символами. С другой стороны, они могут потребовать освобождения от работы в дни, торжественные для их религий». Ведь в стране зарегистрирован 81 религиозный праздник, включая зороастрийскую встречу весны.

«Но мы — у себя дома, почему мы должны стесняться своей веры? Что это за Рождество — без Христа? И почему никто не спросил о наших чувствах?» — спрашивают противники такой политкорректности. Их беспокоит заметное в последние годы вмешательство в рождественские традиции. В Бирмингеме, к примеру, где живут немало мусульман, местный совет однажды объявил, что рождественские фестивали будут называться просто зимними фестивалями и станут универсальным праздником.
До английской глубинки с преимущественно коренным населением новые веяния пока не дошли. Именно Рождеству, а точнее — диккенсовскому Рождеству, был посвящен фестиваль, который устроили жители Рочестера, расположенного в 25 милях к юго-востоку от Лондона. Великий английский писатель жил в этих краях долгое время и описал старые дома и закоулки Рочестера в своих романах. Внешне городок мало изменился с тех пор. Каждый декабрь диккенсовские персонажи прогуливаются по его главной улице, делают покупки на ярмарке, танцуют под музыку шарманщиков, пьют горячее вино из деревянного бочонка, устраивают вечернее шествие со свечами и поют рождественские «кэролы» на площади.
Я видела, как жмотина Скрудж из святочной сказки «Рождественская песня» разговаривал с бандитского вида крепким господином, Биллом Сайксом из «Оливера Твиста». Рядом с ними натягивал поводок красноглазый бультерьер мистера Сайкса. Здесь даже не гуляли, а просто жили Оливер Твист, беглый каторжник Мэгвич, Пипп, десятки незнакомых мне героев.
Из полутьмы выбежал страшный, с седой бородой, в дерюге и войлочной шляпе, в полосатых чулках то ли нищий, то ли сумасшедший, подскочил к стоявшей рядом женщине, и та испуганно хихикнула.
— Что, голубушка, замерзла?
Снежные хлопья кружились вокруг свечных ламп, которые люди держали в руках, падали на черное сукно сюртуков — и не таяли. Все новые лица проходили мимо меня к стенам тысячелетнего собора — солидные господа во фраках, цилиндрах, котелках и с тростями, их немолодые спутницы в рединготах, шляпках и чепцах.

Солдат в красном парадном мундире и его жена раздавали листки: «Пойте с нами, пожалуйста». Жена кокетливо наклонялась вперед, показывая концы смешных длинных панталончиков, торчавшие из-под широкого кринолина.

Музыканты заиграли, и люди, собравшиеся на площади, запели. Многим не понадобились бумажки с текстами, потому что слова и мелодии рождественских гимнов хранились в их памяти с детства.

В этой английской толпе девятнадцатого века, на фоне одного из древнейших замков мира — Рочестера, в декабрьских сумерках, неизбежно в какой-то момент теряешь чувство реальности. Была моя предновогодняя Москва в этой жизни или в какой-то другой?

Хотя на дворе по-прежнему — третье тысячелетье. Спет последний «кэрол», снеговьюжная установка выключена, и продрогшая миссис достает из ридикюля мобильный телефон. Для настоящего белого Рождества нужен снег, а он здесь выпадает редко. На юге острова его не видят по два-три года.

Я смахиваю с плеча искусственную снежинку и вдруг догадываюсь, что англичане тайно завидуют нам. В России есть то, что нельзя купить в супермаркете и о чем они мечтают и поют каждую зиму.
Лондон