Свидетельство о вере
Издательство «Русская симфония» выпустило книгу
проповедей и бесед протоиерея Бориса Николаевского

Всякая книга, кроме того, что несет некую информацию, возбуждает определенный набор мыслей и чувств, производит еще и общее впечатление. Какие-то книги утешают, какие-то обличают, какие-то заставляют даже заплакать о себе или о людях, какие-то внушают отвращение, какие-то заставляют думать, какие-то являются руководством к активному действию. А книга, о которой пойдет речь, является ярким свидетельством веры, живой сердечной веры, какой многие из нас — люди последних поколений могли бы позавидовать. Нет, конечно не чувство зависти вызывает эта книга. Читая ее, на память приходят лермонтовские строки: «Да были люди в наше время, Не то, что нынешнее племя, Богатыри — не вы…». Богатыри духа — они же любящие и мудрые пастыри.
Автор книги «Духовные беседы» протоиерей Борис Николаевский (1884−1954) был четырнадцатым священником в своем роду. Наверное, этим и объясняется невероятная органичность его мыслей и чувств, рожденных верой и выраженных в опубликованных беседах. Как говорят, нужно лет десять подряд не пропустить ни одной воскресной литургии в Церкви, для того, чтобы по-настоящему воцерковиться. А, если у человека в генах заложен огромный духовный багаж, тогда и появляется такая удивительная органичность. Во всех текстах отца Бориса нет никакой риторики (то есть слов не из сердца и опыта сказанных), а все его существо, как мы уже сказали, дышит верой — не временами, ни минутными порывами — это его жизнь.

«Еду я в трамвае, и люблю беседовать с детьми сидящими в вагоне.
— Как тебя зовут?…
Малыш убежденно отвечает: Мама жнает…
— А где ты живешь?…
— Мама жнает…
— А где мама твоя?…
А тут…А тут…- и ручкой показывает в сторону мамы.
-А как мама тебя зовет?
— Миленький…
Такие и подобные разговоры у меня часто бывают, и как они характерны…
Вы вдумайтесь: для ребенка мама — все. Мама знает, что ему нужно. Мама все вовремя сделает. Мама и даст все, когда нужно. К маме можно и обратиться и отказа не будет. А главное дело: она всегда тут.
Мама, бо-бо! — тянет ушибленный пальчик… А мама уже целует его… Обидели: — Мама! — В этом слове и защита, и утешение.
Устал — «на ручки» — и мама несет на груди своей.
Нашалил — мама сердитое лицо сделает, смотрит на шалуна, а как только скажет «прости», и блеснет слезка на глазах малютки — мама уже все забыла, и ласкает и целует дитя.
Зачем я вам все это говорю?
А затем, что это слабое, но совершенно точное подобие отношений Господа Бога к человеку на земле. Поставьте вместо слова «мама» слово «Господь Бог» и вместо слова «дитя» — человек в земной жизни, и будет полное сходство отношений…
«Мама, бо-бо!» — наши слезы в молитве, в скорбях и печалях… Нашалил — не послушался. Согрешил — своевольничал. Непослушен остался — маму и розгу взяла, а то и ремень.
Скорби, болезни, тревоги. Как говорили: «удары судьбы», «крест жизни».
«Не ходи к собаке, укусит…»
«Блюдите себя, како опасно ходите…Яко враг ваш диавол, яко лев рыкающий ходит, — иский кого поглотити,  — учит Апостол Христов.
«Укусила» — крик и плач.
Соблазнился на грех — совершенный грех.
«Мама, прости».
Покаяние…
Слезки, тревога, боль…
Господи, помилуй! Пощади! Пожалей!
Мама бежит, обнимает, целует…
«Властию мне данной, прощаю и разрешаю!»
Устал — «на ручки» и мама на груди несет.
Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные и Аз упокою вы, — говорит Христос Господь.
— Кто тебе купил пальто, сапожки? — «Мама». А мама добавляет: «Все куплю, только послушным будь».
Говорю Вам, не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить (Мф.vi, 25−34) Ищите же Царствия Божия (т.е.будьте послушны Господу, доверьтесь Ему…)
Эти параллели можно еще продолжить.
Думайте, думайте над тем, что нас окружает!…
Ведь то, что я сейчас рассказал — это самая повседневная жизнь наша. Здесь нет ничего выдуманного».

Сколько тепла в процитированных словах, и как они просты. Это вера, которая не требует огромных цитатников из авторитетных текстов, не требует подкрепления авторитетом каких либо наук, будь то естествознание или психология, не требует подлаживания под «дух времени», освоения каких-то «новых форм миссии». Эта вера — как скала. И она не зависит от всех, мною перечисленных преходящих факторов. Она вообще не зависит от «веяний времени» — такой она была у простых рыбарей-апостолов, такая она у лучших людей земли и сейчас.
И только человек с верой крепкой, как та, о которой мы говорим, мог произнести слова, особенно знаменательные: «Там (в загробном мире) веры уже не будет».
Эти слова заставляют ценить веру, как главное земное сокровище. Потому что Вера есть уверенность в невидимом, как в видимом, и в желаемом и ожидаемом, как в настоящем (Евр.XI, 1).
«Уверенность в невидимом» — в невидимом мире, но ведь тогда мы сами будем там. В этом, сейчас невидимом мире, и все увидим и узнаем, следовательно вера отпадет".
Большая часть бесед протоирея Бориса Николаевского посвящена молитве. Он учил своих духовных чад, прежде всего, молитве — то есть укреплению и сохранению своей веры. Слова отца Бориса можно поставить в один ряд с самыми проникновенными творениями о духовном делании.

«Видите, как важно человеку в скорби научиться молитве. И всякому, кто хочет освободиться от скорби — вернее, не от скорби, а от тех болезненных переживаний, какие любая скорбь (болезнь или смерть близких, обиды окружающих и т. п.) причиняет — надо научиться правильно молиться.
Молитва, как всякое дело, имеет множество степеней, по которым, как по лестнице, человек восходит к Богу. И никак нельзя перепрыгнуть через 2−3 ступени, а приходится медленно переходить с одной ступени на другую.
Что дает благодать, то человеку самовольно взять нельзя. Надо ждать, когда благоволит Господь.
И это очень-очень хорошо: самомнению, самоцену места не будет, но на какой бы ступени мы не стояли, в молитве всегда найдем силу и поддержку в бедах и скорбях наших.
И — дивное дело: когда человек стоит на низких ступенях молитвы, ему и скорби посылаются небольшие; а тем, кто ближе к Богу поднялся, и скорби посылаются покрепче: ибо они большие скорби перенести могут.
Но и это еще не все.
Молитва внедряется в сердце, овладевает умом человека, оживляет дух человека и начинает управлять душой и телом, и начинается новое диво-дивное: открывается человеку новый, до того совершенно неведомый мир.
Первая ступень в этом деле такая.
Те слова молитвы, которые до сих пор произносили и слушали равнодушно, часто не вдумываясь в их смысл, произносили просто, скороговоркой — вдруг точно оживают, делаются такими глубокими, крайне важными, смысл этих слов открывается с поразительной ясностью, внимание к ним приковывается, да так, что и оторвать нельзя, да и не хочется отрывать: так бы все и думал о них…»

На этом я намеренно прерву цитирование, чтобы читателю этой статьи непременно захотелось найти книгу, изданную издательством «Русская симфония» и самому углубиться в ее освоение. Из книги вы узнаете и биографию отца Бориса Николаевского, прочтете воспоминания ныне здравствующих его духовных чад, увидите замечательные фотографии из семейного архива. А главное: войдете в беседу с батюшкой. Когда вы читаете даже на бумаге написанные начальные слова проповедей: «Мне задан вопрос: Что такое подвиг и подвижники?» Или: «Откуда взялось такое слово — „прелесть“? Кто первый употребил его?», или: «У меня в квартире однажды сидел один Божий человек. Разговаривали. По столу ползала маленькая букашка…» — тогда вы, как будто становитесь участником разговора, все слова батюшки, кажется, обращены прямо к вам. И неважно, что сказаны они были полвека назад. Это свойство всякого слова, помазанного благодатью Святого Духа, — оно вневременно. Хотя при этом, еще раз повторим, оно абсолютное простое по форме. «Простецкое богословие» можно было бы назвать все сказанное и написанное отцом Борисом, вкладывая в слово «простец» Евангельский смысл.

---

Справка. Родился Борис Константинович Николаевский 24 апреля 1884 года в селе Борисово, неподалеку от Старой Руссы. Служил поначалу в Варшавской епархии, а впоследствии был переведен в Санкт-Петербург.16 лет прослужил в храме свт. Иоасафа Белгородского на окраине северной столицы. В 1933 году вступил на тернистый путь исповедничества, отбывал срок в Казахстане. Во время войны работал на заводе на Урале. В общей сложности пробыл в ссылке 13 лет. После возвращения в город на Неве служил до конца дней в храме Святой Троицы В Лесном. Отошел ко Господу 21 августа 1954 года.