За что пытаются посадить долгопрудненских милиционеров? В городе Долгопрудном Московской области в эти дни идет суд. На скамье подсудимых двое милиционеров: майор Валерий Блохин и старлей Алексей Коноваленко. Офицеры обвиняются в избиении задержанных, Блохин еще и в незаконном хранении патронов. Возбудила и расследовала уголовное дело местная прокуратура. И, конечно же, за подробностями и комментарием я обратился именно туда. Однако обращение к ее представительнице, которая поддерживала обвинение в суде, закончилось неудачей: разговаривать с журналистом государственная служащая не пожелала. А потому мне пришлось обращаться к другим фигурантам. этого дела. Рассказывает майор Валерий БЛОХИН: — Все началось пару лет назад. У меня не сложились отношения с нашим заместителем по кадрам — подполковником Галимовым. Я полагаю, что причиной тому могли стать задержания тех, кого трогать, оказывается, не стоило. Всем известно, что подполковник дружен с прокурором. Возможно, именно поэтому прокурор на оперативных совещаниях стал повторять, что я — претендент номер один на «посадку». В 2001-м году мы с Коноваленко прихватывали много «южан». Был даже такой случай. Однажды задержали некоего Аскерова, который, как выяснилось, был земляком Галимова. При Аскерове обнаружили 50 граммов героина. Он позвонил по мобильнику подполковнику, и тот предложил нам отпустить задержанного. Но мы не отпустили и оформили уголовное дело. Потом был суд, и обвиняемый вопреки всем ходатайствам получил срок. После этого Галимов пообещал мне, что он этого так не оставит… Был такой разговор или нет — пусть это останется на совести Валерия Блохина. Когда я позвонил подполковнику Галимову и попросил его Сергей Гаджиевич искренне возмутился: «Это уголовное дело возбудила прокуратура, передала его в суд — пусть там и разбираются по справедливости. Я же уверен: все, что утверждает Блохин, — чистая ложь. Ведь представители ГУВД области уже проводили проверку и никаких нарушений с моей стороны не обнаружили. Что касается Блохина… Ведь известно: самая лучшая защита — это нападение. Я уже написал заявление в прокуратуру с просьбой возбудить новое уголовное дело — за клевету. Как бы то ни было, но наметившийся конфликт получил продолжение. Вскоре было совершено тяжкое преступление — приезжий с Кавказа убил свою сожительницу. В составе опергруппы Блохин и Коноваленко отправились на местную овощебазу „Вегетта“ — у них была информация, что именно там скрывается подозреваемый в преступлении. Было известно, что с некоторых пор эта база стала перевалочной для распространения наркотиков, которые везут все те же „южане“. Подозреваемого тогда отыскать не удалось. Но во время проверки оперативники притормозили гостя из Дагестана — некоего Алиева. Рассказывает майор БЛОХИН: „Алиев активно сопротивлялся, не давал себя обыскать. Но мы его все же обыскали и обнаружили 10 патронов. В качестве вещ дока Коноваленко вырезал у Алиева карман, в котором находились эти патроны. После чего задержанного отправили на пять суток в камеру“. Казалось бы, рядовой случай. Однако эпизод с Алиевым для сотрудников угрозыска имел далеко не радужные последствия. Поначалу, как это положено, возбудили уголовное дело. Потом были и следствие, и суд. Но в суде дело развалилось из-за недостатка доказательств. Блохин рассказал, что за несколько дней до суда нечто странное случилось с вещдоками: вдруг из уголовного дела исчез тот самый карман. Более того, все десять изъятых патронов оказались не пригодными для предъявления в суде. Эксперты почему-то их отстреляли все до одного. Нет патронов — нет доказательств. избили, патроны подложили…» Выходило, что виноват опять-таки майор Блохин. Вот так, просто на основании показаний Алиева, появилось новое уголовное дело, теперь уже против милиционера. Майор пытался доказать, что он не подбрасывал патронов и не изуверствовал. Но ему следователи не поверили. Вскоре Блохин стал фигурантом еще одного уголовного дела, возбужденного все по той же статье Уголовного кодекса — «Превышение должностных полномочий». — У одной из дискотек, — вспоминает майор, — вспыхнула драка. Вызвали милицию. Среди драчунов оказался парень по фамилии Лайко — он сильно избил одного молодого человека, причинив ему тяжкие телесные повреждения. И, поскольку Лайко во время задержания оказал сопротивление милиции, пришлось применить силу. По заявлению Михаила Лайко уголовное дело против меня лично появилось очень быстро. В прокуратуре этот эпизод для полноты картины присоединили к эпизоду с Алиевым, а меня, как и грозили раньше, отправили в камеру, в следственный изолятор в Капотню. Из-за решетки я написал жалобу в Люблинский суд, что не согласен с арестом, что можно бы обойтись подпиской о невыезде. Вот что ответила мне судья: «Мы не можем вас выпустить на свободу, потому что согласно характеристике с места работы вы — социально опасный человек». В следственном изоляторе я просидел шесть месяцев. За это время находившийся на свободе Лайко успел совершить новое преступление — вооруженный налет на торговую палатку. Старший лейтенант КОНОВАЛЕНКО вспоминает: «Когда Блохин сидел в СИЗО, меня вызвали к следователю и предложили дать показания на Блохина. Я отказался. А когда через некоторое время я захотел перевестись в другое отделение милиции, вдруг выяснилось, что по делу Алиева вместе с Блохиным обвиняюсь и я». Однако и с Коноваленко одним эпизодом не обошлось. Он обвиняется еще и по делу о превышении полномочий в отношении беженки из Абхазии Анжелы Дарсании. вспоминает Коноваленко, — начальник отдела дал приказ проверять торговые точки на наличие наркотиков. Когда мы появились у палатки, которая, кстати, принадлежала брату одного из офицеров милиции, Дарсания сказала нам, что никого не пустит: для нее есть только два авторитетных милиционера — Галимов и Рашидов. Но мы все же вошли и увезли продавщицу в отделение. Врач не зафиксировал у задержанной ни следов побоев, ни жалоб на здоровье. Тем не менее Анжела Дарсания написала в прокуратуру заявление с просьбой привлечь к ответственности за нанесение ей побоев. Дело все-таки возбудили. — Когда меня вывели за штат, я все равно каждый день приходил на работу, — рассказывает Блохин. — И каждый раз начальник ОВД говорил мне на разводе, чтобы я «встал и вышел по указанию прокурора». Незадолго до этих конфликтов мне вручали грамоты, присвоили звание майора. Сослуживцы из отдела уголовного розыска, где работали Блохин и Коноваленко, несколько месяцев назад отправили коллективное письмо в их защиту. Правда, после этого многие сыщики уже успели поменять место службы — за два года угрозыск обновился едва ли не полностью. Пришли совсем еще молодые люди. Между прочим, Алексей Коноваленко — старший лейтенант с высшим образованием — тоже ушел из органов, хотя мог бы служить еще долго. Неизвестно также, останется или нет в милиции майор Блохин после всего что случилось. Коллеги по угрозыску говорят, что жаль будет, если уйдет толковый сыщик. А у долгопрудненских милиционеров сегодня едва ли не самая большая головная боль — наркотики. Их продают на улицах, в частных квартирах, торговых палатках. Говорят, за сутки такая палатка приносит прибыль 35 тысяч рублей. P. S. Как нам сообщили в Главном управлении собственной безопасности МВД России, там заинтересовались этим делом, и после решения суда готовы проанализировать сложившуюся ситуацию, и по результатам принять необходимые меры.
