Русская линия / Новости / Жорес Алферов: «Я все время был против ЕГЭ»

«Я все время был против ЕГЭ. И сегодня против. И в нашем Физико-техническом лицее большинство учителей — против. Есть, правда, те, кто рассматривает его модификации и надеется, что из него что-то полезное можно извлечь. Но лично я считаю, что ЕГЭ — это хороший экзамен при получении прав на вождение автомобиля. В автошколах он может быть основным методом проверки знаний. Но не в университетах. Для нас всегда, даже для тех, кто имел золотую медаль, было обязательным собеседование. Так должно быть и сейчас. Вот и все», — заявил в интервью ИА «Росбалт» вице-президент РАН, лауреат Нобелевской премии, академик Жорес Алферов.

Он также прокомментировал открытое обращение к премьер-министру и Президенту России группы российских ученых, работающих в западных исследовательских центрах. В письме, содержащем ряд предложений и рекомендаций по развитию отечественной науки, дана нелицеприятная оценка ее нынешнему положению. По словам Жореса Алферова, «дела с наукой у нас не самые лучшие. Это так. Правительство, президент, министерство образования и науки, Академия наук должны заниматься тем, чтобы поднять нашу науку на уровень решения тех задач, которые, в том числе, поставил президент — технологическая модернизация России. Это правильно. Что касается конкретных предложений — ничего нового. Письмо меня даже разочаровало».

Говоря о предложении, изложенном в письме, о создании единого Российского исследовательского института, Нобелевский лауреат отметил, что «такой институт есть», это, по его словам, Российская Академия наук. «Слава Богу, нам удалось не дать ее разрушить, отстоять ее как систему научных организаций. А такие намерения были, и они еще не оставлены. Предлагалось, например, всю науку передать в университеты, как это сделано на Западе, а РАН предложить статус общественной организации, сделать из нее что-то вроде клуба по интересам. Но западный опыт нам не подходит — мы имеем другую историю страны и другую историю РАН. На нашу Академию было достаточно нападок еще в 20-е годы прошлого столетия. Тогда ее хотели ликвидировать как наследницу царского режима. Стали создавать Комакадемию и всякую другу чепуху. В начале 90-х годов РАН хотели ликвидировать уже как наследницу тоталитарного советского режима. Тогда опять появилась „куча“ всяких академий и чего угодно под таким названием. Но надо помнить, что Российская Академия наук основана Петром Первым, что она уже до революции имела в Петербурге 40 научных учреждений. Столько же имеет в этом городе и сегодня. Не дав ее разрушить, мы, конечно, сохранили вместе с положительным опытом много отрицательного и знаем об этом. Но мы убеждены, что РАН — основная база развития науки в стране. Ее надо развивать и совершенствовать», — считает ученый.

Он также заявил, что не выступает против развития науки в университетах. «В университетах науку развивать нужно. Я говорил об этом 20 лет назад и не устаю повторять сегодня. Но это не значит, что нужно ломать РАН. Я убежден: нужно развивать науку в университетах и образование — в Академии наук. Чем я и занимаюсь сегодня, создав Академический университет. Нужно развивать, а не ломать. Вот и весь подход. В письме я этого не увидел. Возможно, авторы письма не имеют серьезного опыта в организации науки. Письмо подписали ученые, которые занимают должности ассистентов, доцентов. В их числе практически нет выдающихся ученых. Пусть они меня простят, но складывается впечатление, что это письмо подписали те, у кого на Западе не сложилась научная карьера. Уехали, надеялись, но, не сложилось», — полагает Алферов.

Тем временем он положительно отнесся к предложению открыть в России вакансии для зарубежных ученых. «Но такие возможности давно открыты. К тому же сегодня в России нет того отношения к уехавшим ученым, какое было в последнее десятилетие советской власти. Тогда на каждого из них смотрели как на предателя Родины. Сейчас все изменилось. Сейчас очень много наших коллег, работающих на Западе, приносят пользу нам, мы имеем массу совместных научных проектов», — отметил он.

«Есть общепринятый механизм международного научного сотрудничества. Профессор, например, имеет право, если он получил приглашение, поехать в любой зарубежный университет. При этом ему сохраняется его зарплата в его университете. Мы имеем возможность приглашать зарубежных ученых, и приглашаем их. При этом мы не устанавливаем им какую-то особую стипендию или зарплату, отличную от стипендий или зарплат наших специалистов. Они получают у себя дома свою зарплату. Мы же даем им квартиру бесплатно или на льготных условиях, и возможность участвовать в наших исследованиях. Это общепринятый механизм. Потому ничего нового в предложении авторов письма в данном случае тоже не вижу», — признался академик.
Русская линия