К 30-летию со дня кончины митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима (Ротова)

Пятого сентября 2008 года исполняется памятная дата для всего православного мира. В этот день тридцать лет назад отошел ко Господу митрополит Ленинградский и Новгородский Никодим (Ротов), Патриарший Экзарх Западной Европы.

Образ митрополита Никодима является одним из самых сильных в новейшей истории Русской Церкви. Он «внезапно прорезал небесный свод всей христианской экумены по весьма неожиданной, никак не прогнозируемой орбите"[1]. И до сих пор весь православный мир чувствует благодатные последствия такого высокого полета. Поистине, широта и необъятность церковной деятельности владыки Никодима поражает своими масштабами, учитывая и то, что осуществлялась она в годы открытого гонения на Православие в нашей стране, когда каждое, лишний раз сказанное слово, могло стать причиной тяжелых последствий. В этом смысле жизнь митрополита Никодима можно с полной уверенностью назвать священной эпопеей, ибо она действительно была таковой, как по гармоничной стройности пройденного пути, так и по почти неимоверному количеству свершенных в ней дел.

Митрополит Никодим (в миру Борис Георгиевич Ротов) родился 15 октября 1929 года в деревне Фролово Рязанской области. Уже на заре своей юности будущий иерарх начал свое подвижническое служение Господу. Чистую и простую детскую душу привлекала красота и благолепие богослужения так, что Боря пленялся строгим и мелодичным ходом службы, и самым заветным желанием отрока стало стремление принять монашеский постриг.

Шел 1947 год, беспокойное, тяжелое время для страны и Церкви, когда лагеря были наполнены репрессированными, когда люди даже боялись осенить себя крестным знамением, когда приходилось скрывать, что ты верующий. А ведь в те нелегкие годы молодого человека, обладавшего обширной эрудицией, учащегося педагогического института, ждало многообещающее будущее и высоты карьерного роста по партийной лестнице. Но Борис Ротов отверг этот принцип, вошел в конфликт с современной ему действительностью, в конфликт с советской системой. И вот в 17 лет сын партийного работника и школьной учительницы тайно принимает монашеский постриг. Так начинается путь его активного служения Святой Матери Церкви.

Прежде, чем имя владыки Никодима стало известно на весь христианский мир, он тринадцать лет прослужил пресвитером, поэтапно прошел путь от простого сельского пастыря, секретаря архиепископа Ярославского и Ростовского и настоятеля кафедрального собора до должности Заведующего Канцелярией Московской Патриархии, постигая на собственном опыте нелегкий, тернистый путь духовного водительства и окормления верующих.

Повседневные пастырские заботы иеромонах Никодим сочетал с духовным образованием в Ленинградских Духовных школах. В 1953 году он заочно заканчивает семинарию, затем всего за два года (1953−1955) — полный четырехгодичный курс Ленинградской Духовной Академии по первому разряду, тоже заочно — это есть живой пример изумительного трудолюбия и благородной любознательности.

Вскоре молодого инока замечают церковные власти. Ему поручаются все более ответственные послушания. Так, в возрасте 25 лет он становится настоятелем Ярославского кафедрального собора, в 28 лет он уже глава Русской Духовной миссии в Иерусалиме и возводится в сан архимандрита.

В 1959 году, возвращаясь из Палестины на Родину, о. Никодим посетил Святую гору Афон, став первым представителем духовенства из Советского Союза, поклонившимся ее святыням. Этот визит чуть не стоил ему жизни: в то время Грецией управляла военная хунта, отрицательно настроенная против иностранных гостей, тем более советских граждан. В Греции были приняты законы, ставившие целью превратить Афон в курортную зону. Такие планы глубоко обеспокоили пастыря, впоследствии он поднял мировой скандал вокруг проблемы Святой Горы, тем самым во многом поспособствовав ее сохранению от осквернения. Паломника потрясло и убогое состояние Свято-Пантелеимонова русского монастыря. Греки не давали возможности посылать туда молодое пополнение из России в надежде завладеть обителью. С тех пор русский Афон был всегда в его молитвах и заботах. Именно его предстательством впервые после революции на Афон стали прибывать иноки из монастырей Русской Православной Церкви, они пополнили численно оскудевшую братию Пантелеимонова монастыря.

Неутомимые подвиги молодого пастыря были высоко оценены Русской Церковью, которая изнывала от воинствующего атеистического советского режима. 21 июня 1960 года Святейший Патриарх Алексий I и Священный Синод повелели ему быть епископом Подольским и Председателем Отдела внешних церковных сношений. Так в жизни владыки Никодима открылась целая страница его выдающейся деятельности, а в истории всей православной России началась новая эпоха — эпоха никодимовская.

Молодой и энергичный руководитель ОВЦС решил, что в условиях ожесточенного преследования верующих и тотального гонения на всю Церковь «надо идти на поддержку советской власти во внешних отношениях и, не проявляя признаков непослушания, завоевывать на Западе для Церкви ключевые международные позиции, поставить власть в такое положение, чтобы она для успеха своей внешней политики и престижа нуждалась в Церкви. Сильные внешнеполитический позиции Церкви заставят власть как-то считаться с ней» [2]. Такой подход явился своеобразным продолжением забытой политики покойного патриарха Сергия, чьим почитателем и продолжателем считал себя владыка Никодим. Молодой архипастырь понимал, что необходимо убедить власть в том, что она не может и не имеет права игнорировать Православную Церковь, т.к. Церковь есть органическая составляющая в русской истории. Владыка Никодим стремился заставить советское руководство юридически признать Церковь частью национального общественного организма и смириться с этим, признав за Православием колоссальную положительную роль в отечественной истории и культуре, а также огромную нравственную силу. В те годы владыка Никодим на примере жизни Древней Церкви боролся за торжество и возрождение старой православно-византийской идеи симфонии Церкви и государства. Для этого надо было быть предельно лояльным по отношению к власти, и во внешних, международных делах выступать с ней вместе единым фронтом. Такая международная деятельность Церкви и престиж, который эта деятельность ей приносила, усиливала позиции Православия по отношению к советскому государству.

Укрепление и развитие активной внешней деятельности Русской Церкви, чтобы избежать новых гонений, было первостепенной задачей, которую ставил перед собой митрополит Никодим. При этом он проявлял ум и независимость в определении стратегии, которая хотя и сочеталась с интересами советской внешней политики, прежде всего была направлена на благо интересов Церкви. Владыка стремился к прорыву изоляции Московского Патриархата в мировом Христианстве, стремился к установлению постоянных связей, контактов, взаимного обмена в объеме, необходимом Русской Церкви, чтобы выжить в условиях антирелигиозной пропаганды. Так владыке удалось включить нашу Церковь в систему богословских диалогов, собеседований и двусторонних отношений, в целостность экуменического движения и его международных компонентов и организаций, прежде всего во Всемирный Совет Церквей. Вступив в ВСЦ, Московская Патриархия значительно укрепила свой международный авторитет, самим фактом вступления в экуменическое движение наша Церковь приобрела новое измерение в глазах советского руководства. Русская Православная Церковь вышла из внутренней изоляции и стала частью международного сообщества, всемирной общины церквей. Тогда советскому Правительству пришлось примириться с фактом, что любое действие против этой Церкви будет воспринято как вызов всемирному содружеству Церквей и как удар по международной христианской общественности.

Т.о. связи и авторитет владыки Никодима подняли международный авторитет нашей Церкви, что вынуждало властей считаться с ней. И хотя по инерции наступление на Церковь еще продолжалось, оно все более затормаживалось, пока не перешло в застойное и вялотекущее выжидающее состояние в эпоху Л.И. Брежнева.

В должности Председателя ОВЦС владыка Никодим стремительно продвигается по духовной линии. В конце 1960 года он назначается на Ярославскую кафедру, в 1961 году владыка становится постоянным членом Священного Синода и возводится в сан архиепископа, в 1963 году в возрасте 34 лет он уже митрополит Ленинградский, а в 1974 году к его прежним обязанностям прибавилась должность Патриаршего Экзарха Западной Европы.

Политика митрополита Никодима в отношениях с Западом носила отпечаток искренней и доброй воли. В этом заключалась одна из важных причин его большой популярности и высокого престижа в церковных кругах Запада. Владыка Никодим утверждал, что: «В нашем современном мире агрессивного атеизма различия между христианами гораздо меньше того, что объединяет их в противостоянии материализму и атеизму, и мы должны подчеркивать нашу общность, а не противоречия» [3].

Следует отметить, что во всей своей экуменической деятельности владыка Никодим всегда держался православного убеждения, считая, что «вполне естественным и единственно возможным путем к воссоединению христиан различных вероисповеданий в единстве веры является возвращение к догматическому учению древней неразделенной Церкви эпохи Семи Вселенских Соборов» [4]. Именно так владыка понимал основной смысл и целевую направленность богословского участия в экуменическом движении и во Всемирном Совете Церквей Московского Патриархата, который все свои межхристиаские общения и богословские собеседования XIX — начала ХХ века осуществлял в духе «православного экуменизма».

Трезвый, православный взгляд владыки Никодима на актуальные проблемы современной ему христианской жизни был выработан благодаря той исключительно высокой богословской эрудиции, которой он обладал. Богословская наука для владыки Никодима всегда была подвигом и служением. Этого принципа он придерживался всегда. Выполняя послушание в качестве начальника Духовной Миссии в Иерусалиме, несмотря на колоссальную повседневную занятость, он сумел составить прекрасный, научно откомментированный труд об истории нашего русского церковного посольства на Святой Земле [5], за это сочинение в 1959 году он был удостоен ученой степени кандидата богословия. И уже, будучи маститым архипастырем, в 1970 году за диссертацию о пантификате папы Римского Иоанна XXIII, защищенную в стенах Московской Духовной Академии, митрополиту Никодиму была присвоена степень магистра богословия, а в 1975 году Советом Ленинградской Духовной Академии он был удостоен степени доктора богословия за совокупность научных работ. Справедливо современники отмечали, что «все произведения автора отличаются широтой диапазона в раскрытии исследуемых вопросов, а его богословские концепции и суждения свидетельствуют об огромной эрудиции и высоком уровне его богословского потенциала» [6].

В конце 1963 года владыка Никодим становится митрополитом Ленинградским, где проявляет себя ревностным покровителем Духовных школ Ленинграда. Он много делает для повышения богословского уровня семинарии и Академии. Самым главным было то, что он добился создания при Академии сектора для студентов из-за границы, особенно православных студентов из Африки. Этим владыка укрепил положение Духовных школ, спас их от уничтожения. Властям неудобно стало оказывать на них давление, а тем более закрывать, т.к. там учились студенты из дружественных стран. Этот иностранный фактор также помогал развивать Академии международные связи, получать литературу из-за рубежа, посылать студентов для стажировки за границу.

В Ленинграде владыка Никодим приобретает также особую любовь и уважение у церковного народа. Дело в том, что с первого года своего служения в городе на Неве, он сам возглавляет ночные Пасхальные богослужения в Николо-Богоявленском кафедральном соборе, выходя на Крестных ход, чего не делали его предшественники по кафедре, проводя службы крайне скромно и буднично. Новый митрополит все поменял. Он стал привлекать на ночные богослужения воспитанников Духовных школ. Обращавшее на себя внимание молодое лицо заставляло задуматься сомневавшихся в необходимости обращения к Богу. Такое участие молодежи в богослужениях стало живой проповедью, свидетельством того, что Православие в нашей стране не является достоянием только пожилых и малообразованных людей. Власти не могли прямо запретить митрополиту участвовать в ночных богослужениях и выходить на Крестный ход, как не могли они запретить привлекать и учащуюся молодежь, среди которой были всегда и студенты так называемого иностранного факультета Духовной Академии. Появление этих темнокожих иподиаконов производило на толпу огромное, впечатляющее впечатление.

Т.о. не только внешняя, но и внутренняя деятельность Церкви, осуществлявшаяся под чутким водительством владыки Никодима, помогала уберечь православную жизнь от разгрома, провокаций, от растления изнутри силами, которыми располагал безбожный антирелигиозный режим. Искренние переживания владыки о судьбах наших святынь особенно сильно печалили его сердце, но эта боль никогда не переходила в отчаяние или уныние. Владыка Никодим всегда способствовал тому, чтобы чувство благодатного утешения вселилось не только в него самого, но и в окружавших его людей. Мало кто знает, но первая после разорения Валаамского монастыря Божественная Литургия в нем была совершена митрополитом Ленинградским Никодимом летом 1969 года. Совершалась эта Литургия тайно, как в первые века Христианства, и всего тремя паломниками: самим владыкой и двумя иеромонахами, один из которых по имени Кирилл впоследствии стал митрополитом Смоленским и Калинградским. Этот евхаристический подвиг вокруг окружавшей все «мерзости запустения», положил начало грядущему возрождению Спаса-Преображенского Валаамского монастыря после 25 лет забвения и осквернения. После совершения Божественной Литургии на Валааме владыка принес Бескровную Жертву и на Соловецкой земле, помнящей подвиг пострадавших за веру православных христиан. И уже в 1972 году на том месте, где пролилась кровь новомучеников российских, где совершались безумными палачами казни иерархов, священства и мирян, где были видны на камне следы от пуль, владыка Никодим отслужил первую за многие десятилетия Божественную Литургию. Это было знаком последующего возрождения обители и всей монашеской жизни на Руси.

Как заботливый и любвеобильный отец, владыка Никодим всегда стремился возжечь огонь божественной любви в сердцах своей многочисленной паствы. За время пятнадцатилетнего управления Ленинградской епархией владыка Никодим произнес не одну сотню проповедей, каждая из которых имела вполне определенные задачи и цели, и не было среди них одинаково похожих по содержанию — их всегда объединяло одно: все они носили печать сострадательного врачевания душ, были основаны «не на мудрости человеческой, но на силе Божией» (1 Кор. 2:1−5), были исполнены живого богословия, построенного по заповеди божественного апостола: «Горе мне, если не благовествую» (1 Кор. 9:16). И всякий раз, когда призывал к тому случай, он проповедовал. Справедливо будет утверждать, что слава проповеднического дара была постоянным спутником его высокого служения. И всегда свои глубокие, врачующие души и сердца верующих, назидания владыка Никодим завершал призывом взять на себя подвиг устроения, созидания и возрастания Царства Божия внутри каждого человека, тем самым способствуя умножению на земле любви Христовой и мира [7].

Свой титанический труд покойный владыка совершал, страдая сердечным недугом. В 1972 году после перенесенного инфаркта он оставил должность Председателя Отдела внешних церковных сношений, но остальные послушания продолжал выполнять с прежней энергией и силой, хотя здоровье его продолжало ухудшаться. После перенесенного пятого инфаркта в октябре 1975 года, врачи категорически потребовали от владыки резко сократить объем выполняемой им работы, но святитель неутомимо продолжал интенсивно участвовать в экуменической и миротворческой деятельности, одновременно продолжая управлять Ленинградской и Новгородской епархиями, Западноевропейским Экзархатом и окормляя Ленинградские Духовные школы. В это трудно поверить, но свою всестороннюю и широкую активную деятельность тяжко болящий архипастырь не просто выполнял, но выполнял образцово, на многие десятилетия решив целый ряд глобальных и ответственных задач, стоявших не только перед Русской Церковью и ее богоспасаемой паствой, но и имевших большое значение для всего христианского мира.

Особенно тяжелым стало состояние владыки в 1978 году, но он, невзирая на свой недуг, до последнего дня продолжал трудиться на ниве Христовой. Митрополит Никодим представлял Русскую Православную Церковь на торжествах, посвященных интронизации нового Предстоятеля Римско-католической Церкви. Силы владыки слабели, и пятого сентября 1978 года, во время приема у Папы Иоанна Павла I, последовала кончина митрополита Никодима. «Умолкли уста проповедника и архипастыря, глашатая единства всех христиан, последовательного защитника мира на земле; закрылись глаза дальновидного иерарха и церковного деятеля; остановилось сердце, любящее Бога, Церковь Божию и венец творения — человека; не внемлют уши, чутко внимавшие запросам возлюбленной паствы» [8]. Эти слова, сказанные на отпевании почившего владыки Святейшем Патриархом Пименом, исполнены болью и горечью об утрате всей полнотой Русской Церкви великого светильника и молитвенника Христова.

С тех пор прошло уже четверть века. Владыка ушел в горний мир в апогее своего величественного сияния, ему не было и пятидесяти лет, когда Господь призвал к Себе его душу. В свое время владыка пророчески сказал: «Все в руках Господних… Увидите. Быть может лет через 20 у нас будет не 3, а 20 семинарий» [9]. И действительно, поднялась, выстояла, окрепла наша Церковь, от этого ясно видно, что сегодня дело владыки Никодима живет. То, о чем он мечтал, о чем так искренне всегда молился, за что и душу свою положил, ныне воплощается в торжествующую реальность. Прекрасно сказал об этом протопресвитер Виталий Боровой: «Только в России можно было проверить, кто не словами исповедует Христа, а делом и жизнью. И вот теперь это испытание наш народ, наша Церковь выстояли. Впереди может быть много тягчайших испытаний. Но началось движение среди интеллигентной молодежи, началось вхождение в Церковь нового поколения, которое воспитано в неверующих семьях и которое потом само выстрадало свое обращение ко Христу… Это есть то новое в нашей Церкви, которое можно, конечно, приостановить, уменьшить, но вообще остановить его никто в мире уж не может, ибо за ним всесильная благодать и могущество Господа нашего Иисуса Христа, Который увидел исповедничество Своего народа на протяжении десятилетий… И встает Русская Церковь и идет во славу Божию проповедовать Христа всему миру» [10].

В период своей архипастырской деятельности митрополит Никодим постоянно подготавливал архиерейские кадры и принимал участие в епископских хиротониях, возглавляя многие их них. При этом владыке принадлежит заслуга в существенном омоложении нашего епископата, в повышении его нравственных и интеллектуальных качеств. Это именно те архиереи, которые начинали свой путь в Церкви, свое служение Христу и людям в эпоху владыки Никодима. Впоследствии многие из них удостоились епископского сана, стали членами Священного Синода — это виднейшие и опытнейшие архиереи Русской Церкви. Среди них особо следует выделить митрополитов: Смоленского и Калининградского Кирилла (Гундяева), Крутицкого и Коломенского Ювеналия (Пояркова), Минского и Слуцкого Филарета (Вахромеева) и целый сонм ныне здравствующих епархиальных и викарных архиереев Русской Православной Церкви.

Таким предстает для нас образ митрополита Никодима, стяжавшего своим непоколебимым подвигом во имя Русской Церкви любовь и уважение многих своих современников. Он явился для Русской Церкви в один из самых сложных и трудных для ее судеб период. Время митрополита Никодима приходится на самый апогей открытых гонений на Церковь в нашей стране, сильным эхом отразившимся на судьбах всего отеческого Православия. В трудных, подчас критических ситуациях, требовавших решительных, безотлагательных действий, владыка Никодим всегда находил силы, чтобы разогнать тучи, чтобы деятельным отважным поступком и живым примером защитить идеалы Православия, восстать против порока властей, стремившихся обезглавить нашу Церковь.

Мы можем сделать вывод, что митрополит Никодим прославился как выдающийся иерарх русского, всеправославного и вселенского значения, талантливый миротворец крупнейший ученый и знаток православного богословия, церковной истории и канонов Церкви, виднейший проповедник и миротворец своего времени. С именем владыки Никодима связано много важных событий в истории Русской Церкви и всего Вселенского Православия. В июне 1963 года владыка Никодим возглавил делегацию Московского Патриархата на праздновании тысячелетия монашества на Святой Афонской Горе. Многое сделано владыкой для провозглашения в 1970 году автокефалии Русской Православной греко-кафолической Церкви в Америке. Множество трудов он положил для подготовки и провозглашения в том же году автономии Японской Православной Церкви. Очень значителен вклад митрополита Никодима в нормализацию отношений со старообрядцами. Именно он инициировал деяние Поместного Собора 1971 года об отмене клятв на старые обряды и придерживающихся их. Покойный владыка придал творческий динамизм экуменической деятельности нашей Церкви, существенно повысив ее авторитет во всем мире.

Очень грустно и печально видеть сегодня, что «слишком легко некоторые люди, являя «ревность не по разуму», берутся судить о служении и деятельности покойного Владыки. Одному Богу известна мера жертв и страданий человека, всю свою жизнь отдавшего Церкви» [11]. Справедливо говорит митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл, что имя таким злодеям — легион (Мк. 5:8−9). «По убеждениям они могут быть либералами или консерваторами, но объединяет их общее стремление вернуть Русскую Церковь в социальную резервацию… Люди, ставящие перед собой подобные цели, и есть принципиальные оппоненты владыки Никодима и его идейного наследия» [12]. Они боялись митрополита Никодима при жизни, продолжают бояться его авторитета до сих пор, наклеивая ему всяческие ярлыки: «протестант», «католик», «грекофил» и даже «старообрядец», указывая на активную миротворческую и экуменическую деятельность владыки. Но «гнев человека не творит правды Божией» (Иак. 1:20). Покойный владыка неизменно выступал за то, чтобы Церковь была актуальна в контексте современности, чтобы ее голос был внятен и влиятелен для общества. И вполне логично, что подобная позиция вызывает открытое неприятие, переходящее в злобу и ложь врагов Православия, не исключение и сегодняшний день.

Всем нам следует помнить одно: никто, кроме Сердцеведца Господа, не может присвоить себе право выносить суд над архипастырем, положившим все свои силы, дарования и способности, да и саму жизнь на алтарь служения Церкви и Отечеству.
Мельков Андрей, кандидат филологических наук, член Союза писателей России, преподаватель Коломенской духовной семинарии

Примечания:

1 — Человек Церкви. М., 1999. С. 224.
2 — Поспеловский Д. Митрополит Никодим и его время // Посев. 1979. № 2. С. 21.
3 — Поспеловский Д.В. Русская Православная Церковь в ХХ веке. М., 1995. С. 313.
4 — Митрополит Никодим. О путях к всехристианскому единству // ЖМП. 1965. № 11. С. 44.
5 — Архимандрит Никодим (Ротов). История Русской Духовной Миссии в Иерусалиме. Серпуховской Высоцкий мужской монастырь, 1997.
6 — ЖМП. 1975. № 6. С. 8.
7 — ЖМП. 1969. № 2. С. 38.; 1966. № 4. С. 19.; 1969. № 3. С. 45.
8 — ЖМП. 1978. № 11. С. 11.
9 — Поспеловский Д. Митрополит Никодим и его время // Посев. 1979. № 2. С. 23.
10 — Цит. по: Поспеловский Д. Митрополит Никодим и его время // Посев. 1979. № 2. С. 24.
11 — Человек Церкви. М., 1999. С. 6.
12 — Там же. С. 422−423.