Информационное агентство «Белые Воины»

Православие.Ru

Граф Георгий Шереметев

20.06.2018 


Благороден тот, чьи поступки благородны

Георгий Александрович Шереметев впервые увидел Россию в 2001-м году, в возрасте 56 лет: он из тех русских, кто появился на свет уже за границей, у родителей-белоэмигрантов. Его жизнь и жизнь его родных была полна гонений и скорбей, странствий по трём континентам, по чужим странам, среди людей разных национальностей и вероисповеданий.

Но во всех этих странствиях и путешествиях Георгий Александрович и его семья сумели остаться преданными православной вере, хранить русский язык, любовь к Отечеству, чтить память святых Царственных страстотерпцев, новомучеников и всех жертв богоборческой власти, всегда молиться за православную Россию и русский народ. Вот истории Георгия Александровича, которыми он поделился:

С Георгием Александровичем Шереметевым в старом соборе Сан-Франциско

С Георгием Александровичем Шереметевым в старом соборе Сан-Франциско

«Бог сохраняет всё»

Мои предки старались всеми силами, всей душой служить Отчизне. Шереметевы не только владели вотчинами – они занимались благотворительностью, строили больницы и странноприимные дома. Девиз дворянского рода Шереметевых гласил: «Бог сохраняет всё».

Мой прадед, граф Александр Дмитриевич Шереметев, родился в Санкт-Петербурге в 1859-м году, был композитором и флигель-адъютантом Государя Императора Николая II, а также крупным меценатом. Он отошёл ко Господу в Париже в 1931-м году.

Граф Александр Дмитриевич Шереметев

Граф Александр Дмитриевич Шереметев

Мой дед, граф Георгий Александрович Шереметев, родился в 1887-м году в Санкт-Петербурге.

Он учился на историко-филологическом факультете Санкт-Петербургского университета, затем служил в полку кавалергардов, а шефом полка была императрица Мария Фёдоровна. Позднее дедушка навещал её в Дании, куда она смогла уехать после революции.

Меня зовут так же, как и дедушку: это наша семейная традиция – называть старших сыновей именем деда. У меня растёт внук, которого тоже назвали в честь меня – Георгием.

В 1910-м году дед, 23-летний бравый офицер, сочетался браком со светлейшей княжной Екатериной Дмитриевной Голициной. В 1911-м году у них родился сын – мой папа, назвали мальчика, конечно, Александром.

Духовное завещание

Граф Георгий Александрович Шереметев в форме кавалергарда

Граф Георгий Александрович Шереметев в форме кавалергарда

О том, какими принципами руководствовался дедушка в воспитании маленького Саши, можно судить по его духовному завещанию. Его он написал уже в зрелые годы, но обобщил в нём всё то, о чём размышлял ещё с собственной юности. В этом завещании мой дед, граф Шереметев, наставлял сына:

А ещё дед писал о земном счастье так:

«Недостаточно просто жить на свете и наслаждаться жизнью. Надо ещё помогать жить тем, кому жить трудно. И чем больше доставишь облегчения и радости другим – тем радостнее станет и твоя жизнь. И́бо в полной любви и помощи другим заключено самое радостное на земле счастье».

Императрица Мария Фёдоровна

Императрица Мария Фёдоровна

За Веру, Царя и Отечество

Но семейное счастье самих дедушки и бабушки довольно скоро оказалось под угрозой: началась страшная Первая мировая война, количество человеческих жертв в которой превзошло количество жертв во всех ранее развязанных на Земле военных конфликтах. Граф Георгий Шереметев прошёл всю войну в рядах своего полка, в чине ротмистра, защищая веру, царя и Отечество. Сражались они вплоть до самой революции.

Когда в Крыму возродился Кавалергардский эскадрон, дед вернулся в родную часть и воевал в рядах Добровольческой армии до самой её эвакуации из Крыма. В 1920-е годы служил секретарём Великого князя Николая Николаевича. С супругой и сыном дед встретился уже за границей. Екатерина Дмитриевна отошла ко Господу в 1936-м году.

Александр III с Марией Фёдоровной и детьми

Александр III с Марией Фёдоровной и детьми

В годы Второй мировой войны дедушка, как русский, был интернирован и оказался в лагере «для перемещённых лиц» под Гамбургом. В 1950-м году был рукоположен в священнослужители, несколько лет спустя служил в Лондоне в юрисдикции РПЦЗ, являлся духовным наставником будущего епископа Константинопольской Православной Церкви Каллиста (Уэра). Был также настоятелем храма при Благовещенском монастыре в Лондоне, основанном в 1954-м году по благословению владыки Иоанна Шанхайского. Дедушка отошёл ко Господу в 1971-м году в Лондоне.

Отец Георгий в Лондоне

Отец Георгий в Лондоне

Воспоминания о дедушке игумении Елизаветы

Игумения Благовещенского монастыря в Лондоне матушка Елизавета (Ампенова) (1908–1999), вспоминая о моём дедушке с огромной любовью, писала о нём: «Его умение обращаться с людьми и подойти к душе вызвало любовь не только среди офицерства, но и среди нижних чинов… Живая вера в Бога, глубокая любовь к Родине, преданность Государю, уверенность в воскресении Святой Руси, редкое знание отечественной истории и не только русской, но и европейской литературы делали его интересным и поучительным собеседником.

Благородство старинного рода сочеталось в нём с изумительной скромностью и почти детской простотой. Показывал он свои записные книжки, куда ещё с юных лет, а потом будучи весёлым блестящим офицером, он вносил всё, что интересовало или трогало его – уже тогда были там выдержки из Добротолюбия о молитве и духовном совершенствовании…

Отец Георгий любил и умел молиться и вымаливать – тепло, сердечно и искренно. Неизменно доброжелательный, ласково внимательный, радостный, он умел поддержать, утешить, а когда то было необходимо, и со строгостью наставить.

Бессребреник, он с лёгкостью мог отдать нуждающемуся буквально последнее, что имел. При своём аристократическом происхождении он был вместе с тем на редкость скромным, был всем нам примером смирения и христианской любви…

А с каким горячим усердием он поминал! – надо было только видеть его помянник с сотнями сотен имён живых, болящих, скорбящих, в гонениях и ссылках сущих, а также усопших, начиная с царей, воинов, духовенства и поимённо всех, богоборческой властью умученных, друзей, родных и тех, кого он похоронил или заочно отпел…

Последнее время он часто повторял, что устал и стар стал, но как-то не верилось, что конец его так близок. Он утешался тем, что, несмотря на свои немощи, мог ещё сам себя обслуживать, никому не быть в тягость. Он часто мне говорил: ‟Матушка, не смерть страшна, а трудно умирание!”

И Господь призвал его к Себе быстро и безболезненно, в день праздника Преполовения – точно в знак того, что его жизнь на земле переполнилась. Девятый день совпал с тем праздником, когда Святая Церковь вспоминает знамение Честного Креста Господня в Иерусалиме, как знамение, что он честно и праведно донёс свой крест до смерти. Знаменательно, что сороковой день совпал с праздником Всех Святых, в Земле Российской просиявших».

Игуменья Елисавета и протоиерей Георгий Шереметев

Игуменья Елисавета и протоиерей Георгий Шереметев

Мои родители

Мой папа, Александр Георгиевич, оказался в эмиграции десятилетним ребёнком. Учился во Франции, после учёбы попал на работу в металлургическую компанию, работал переводчиком – он знал семь языков. Папа воевал с гитлеровской Германией в рядах французской армии, попал в плен и был отправлен на принудительные работы.

Моя мама Марина Иосифовна (Мамацишвили) – грузинка, но она воспитывалась в русском духе, поскольку росла с русским отчимом, графом Александром Илларионовичем Воронцовым-Дашковым, флигель-адъютантом Государя Императора Николая II, участником Белого движения.

Родители мамы участвовали в Первой мировой войне и весь первый год своей совместной жизни (1916-й год) провели в действующей армии, где бабушка Анна Ильинична, урождённая княжна Чавчавадзе, была сестрой милосердия. В их доме, как и в прочих особняках Воронцовых-Дашковых, был устроен лазарет, где лечились раненые.

Добровольческая белая армия

Добровольческая белая армия

После революции Александр Илларионович сражался в рядах Добровольческой армии, а его супруга Анна Ильинична с детьми (моей мамой в том числе) скрывались, чтобы избежать ареста и расстрела. В своих воспоминаниях Анна Ильинична, моя бабушка, отмечала: «Подробно обо всех ужасах писать невозможно, столько крови, столько слёз и горя кругом!»

«Нас, если хочешь, убивай, а детей отпусти!»

Бабушка Анна Ильинична Воронцова-Дашкова

Бабушка Анна Ильинична Воронцова-Дашкова

Мама вспоминала, как её семью арестовали и вели на расстрел: бабушку – Анну Ильиничну, тогда совсем молодую женщину, саму маму, тогда маленькую девочку, её сестричку Веру, младенца-брата Иллариона и няню. Няня взмолилась к одному из солдат: «Побойся Бога! Что ты делаешь? Здесь дети! Отпусти их! Нас, если хочешь, убивай, а детей отпусти!»

После этих её слов один из красноармейцев пристально на неё посмотрел и скомандовал: «Убирайтесь вон, немедленно! Чтоб через пять минут и духа вашего не было!»

И бабушка с детьми и няней скрылись в толпе, а потом спрятались у друзей. Это их спасло. На следующий день солдаты пришли за ними во второй раз, но прислуга ответила, что их ещё вчера арестовали. Тогда солдаты в ярости разгромили дом и ушли.

Скитания по странам и континентам

Я родился в 1945-м году, и меня, конечно, назвали в честь дедушки – Георгием. После войны в Европе царила разруха, и папа в 1948-м году увёз нас с мамой в Южную Америку. Так что я родился во Франции, затем трёхлетним ребёнком оказался в Южной Америке.

Мы приплыли сначала в Бразилию, а потом переехали в Аргентину. Нас встретил Буэнос-Айрес – крупнейший порт страны с типично европейской архитектурой и застройкой. Здесь папа стал работать секретарём директора металлургического завода и переводчиком в той же металлургической отрасли.

Буэнос-Айрес пятидесятых годов

Буэнос-Айрес пятидесятых годов

Погода в Буэнос-Айресе часто казалась нам непредсказуемой: скачки температуры от +5 до +20 зимой, сильные ветра, летняя жара и высокая влажность. Климат южноамериканских стран не всегда легко переносится европейцами.

В 1950-е годы страну трепали экономический и финансовый кризисы. Правда, всем казалось, что ещё немного, и вернётся «золотой век» Аргентины: до Первой мировой войны она считалась одной из самых богатых и преуспевающих стран мира, по доходам на душу населения находилась на одном уровне с Францией и Германией и существенно опережала Италию и Испанию. Но с годами дело принимало всё более печальный оборот, что отражалось на судьбе и коренных жителей, и эмигрантов.

И снова странствия

Папе пришлось искать способы перевезти семью в США, и наконец ему это удалось. В 18 лет я снова оказался в чужой стране. Я говорил по-русски и по-испански, но теперь мне пришлось учить английский.

Мне было очень тяжело полностью менять свою жизнь и окружение. Но такие скитания дали мне возможность познакомиться с культурой других стран, мировоззрением и менталитетом людей разных национальностей. Кроме родного русского языка, сейчас я владею английским, испанским и французским.

В Америке мы сначала поселились в Лос-Анджелесе. Потом я поехал в Нью-Йорк учиться, а родители остались в Лос-Анджелесе, в 1973-м году они переехали в столицу Калифорнии – город Сакраменто. Мама умерла в 1991-м году, а папа отошёл ко Господу в Сан-Франциско в 1996-м году.

Я закончил университет по специальности путей сообщения. Работаю в компании, специализирующейся на многоязычном туризме и международных технических визитах.

Старый Лос-Анджелес

Старый Лос-Анджелес

Как мы сохранили русский язык

Я родился во Франции, рос в Аргентине, живу в США, а кровь русская и чувства – русские. С детства родители старались прививать нам чувство причастности к русскому народу, культуре, истории.

Дома у нас строго запрещалось говорить на каком-то другом языке, кроме русского. У нас всегда было ощущение, что мы русские, что наша прямая обязанность – хранить и продолжать то наследие, которое оставили нам наши родители, деды. Конечно, в молодости, когда живёшь в иностранном обществе, волей-неволей в какой-то степени свыкаешься с местными обычаями, но корни остаются свои.

Родители отлично понимали: выйдешь из дому – будешь говорить на языке той страны, в которой ты находишься. Но дома – это было свято: только на русском, и всё. У меня две дочери и два сына: старший – Александр и младший – Николай. И я тоже сохраняю русский язык, так приучаю своих детей, и надеюсь, что они и своих детей, наших внуков, будут так же приучать.

Мария Николаевна

Моя супруга, Мария Николаевна, происходит из рода потомственных дворян Херсонской губернии Ревуцких. Она родилась в Бельгии, в Брюсселе, куда выехала её семья после революции. Супруга иногда вспоминает рассказы своего папы, он рассказывал, что его родители были арестованы и сидели в Чрезвычайке, приговорённые к смерти, а он бегал и передавал им через окно еду. Чудом дедушка и бабушка остались в живых, но претерпели множество скорбей.

В США Ревуцкие приехали в 1951-м году. Здесь мы с Марией Николаевной познакомились и поженились. По профессии она искусствовед, профессор истории искусств в Сан-Францисском городском университете, почётный член музея искусств Сан-Франциско. Её докторская работа была посвящена византийскому искусству, развитию иконостаса в России.

Духовная мощь России и епископ Нектарий

Когда Мария Николаевна училась в Лондоне, ещё в 1982-м году, в ходе работ над диссертацией, она ездила в Россию, побывала во многих храмах, в том числе в Троице-Сергиевой лавре, где ощутила, по её словам, всю духовную мощь России, несмотря на обстоятельства, в которых жила страна в то время.

Духовником моей супруги и её семьи был викарный епископ Западно-Американской епархии РПЦЗ Нектарий (Концевич, †1983), который был духовным чадом преподобного старца Нектария Оптинского и близким сподвижником преподобного Иоанна Шанхайского. Епископ Нектарий приобщил семью Ревуцких к Оптиной, он очень живо рассказывал им о монастыре, и они все Оптину полюбили.

Епископ Нектарий_(Концевич)

Епископ Нектарий_(Концевич)

Владыка Нектарий служил панихиды по Царской Семье, проводил беседы об их значении для России. Именно по его настоянию был решён вопрос о канонизации Царской Семьи РПЦЗ уже в 1981-м году, за 19 лет до их прославления РПЦ.

Императрица Александра Фёдоровна с дочерьми ассистирует в операционной 1915 год

Императрица Александра Фёдоровна с дочерьми ассистирует в операционной 1915 год

Я познакомился с владыкой Нектарием через мою жену, когда он уже был стареньким, больным человеком, но его духовная мощь чувствовалась даже при всей его телесной немощи.

Преподобный Иоанн Шанхайский, Сан-Францисский чудотворец

Ольга, мы с вами сейчас беседуем в старом соборе, где служил столп нашей Зарубежной Православной Церкви, преподобный Иоанн Шанхайский и Сан-Францисский (†1966). Настоятель собора, отец Иаков (Коразза), только что отслужил молебен перед иконой святителя, и мы все приложились к мантии преподобного, бережно сохраняемой здесь. И это очень символично, потому что святитель Иоанн Шанхайский – самый главный в духовной жизни нашей семьи.

Молебен с мантией преподобного Иоанна Шанхайского

Молебен с мантией преподобного Иоанна Шанхайского

Моя супруга Мария Николаевна и её семья знали владыку Иоанна Шанхайского ещё по Бельгии. Супруга вспоминала, как служил владыка Иоанн: он был невысокий ростом, но его духовная сила просто поражала, чувствовалась благодать его служения. Когда он благословлял своих прихожан крестом, то осенял их крестным знамением во весь рост, до самого пола, с убедительной верой во всепобеждающую крестную силу.

И хоть я сам видел святителя Иоанна Шанхайского только один раз, когда приехал в Сан-Франциско в 1965-м году, но сейчас мы ходим и в этот старый собор, где он служил, и в новый кафедральный собор в честь иконы Пресвятой Богородицы «Всех Скорбящих Радость», строительство которого закончилось благодаря его неутомимым трудам за год до его блаженной кончины. В новом соборе покоятся мощи этого великого молитвенника и чудотворца.

Духовниками у нас были святые люди

В нашей семье всегда была крепкая вера, и жизнь моей семьи всегда была связана с Церковью. Мой дед был священником, мои мама и папа всегда пели в хорах на клиросе. Духовниками у нас были святые люди. Я сам в Церкви с детства.

Мой первый духовник, ныне покойный протоиерей Иоанн Грамолин, настоятель церкви преподобного Сергия Радонежского в Буэнос-Айресе, исповедал меня в первый раз в моей жизни, когда мне было семь лет, а ему уже под сто. И он меня исповедал полчаса, и всё мне объяснял и наставлял меня.

Последние годы своей жизни этот высокодуховный старец, митрофорный протоиерей, жил в русском доме престарелых в Буэнос-Айресе, и когда он отошёл ко Господу, администрация увидела его настоящие документы. А он, оказывается, сбавил себе более 10 лет, чтобы ему разрешили въехать в Аргентину, так как во многие страны не принимали пожилых людей. И вот, по аргентинским документам ему был 101 год, а по русским документам – 110, и родился он в 1857-м году. И когда я окормлялся у этого старца-протоиерея, это была прямая и живая нить, которая тянулась к середине XIX века.

Потом я окормлялся у архимандрита Саввы (Сарачевича; 1902–1973), он был серб. Позднее его перевели в Канаду викарным архиереем Канадской епархии, епископом Эдмонтонским. Он был выдающимся архипастырем по своей образованности, дару духовного слова и ревности в служении Церкви.

Он призывал усердно молиться за Россию и очень почитал преподобного Иоанна Шанхайского, помогал ему во время вызванного клеветой судебного процесса, который завершился полным оправданием преподобного. После блаженной кончины святителя Иоанна Шанхайского епископ Савва написал о нём ряд статей, а также собирал материалы о его жизни, свидетельства о его чудесной помощи, которые потом сыграли значительную роль в канонизации преподобного в 1994-м году.

Епископ Савва (Сарачевич)

Епископ Савва (Сарачевич)

Оптина Пустынь и родство душ

Наша с супругой совместная поездка в Россию произошла в 2001-м году, когда я впервые вступил на русскую землю. Мы, конечно, поехали в Оптину Пустынь, и, по Божьему Промыслу, первый человек, с которым мы познакомились в Оптиной, был скитоначальник игумен Тихон (Борисов), с которым у нас возникло то, что называется родством душ. С тех пор Оптина стала для нас духовным пристанищем, и там мы получаем духовный заряд, который стараемся удержать в нашей душе.

Старец Илий и скитоначальник игумен Тихон (Борисов)

Старец Илий и скитоначальник игумен Тихон (Борисов)

Не эмиграция, а эвакуация

Те русские, которые приезжают в Америку сейчас, часто едут ради улучшения жизненных стандартов, думают, что, приехав сюда, найдут тут рай земной. А наши семьи не эмигрировали – мы эвакуировались. Эвакуация – вот самое правильное слово. Эмиграция и эвакуация – два разных смысла. Наши семьи жили в полном достатке в России, а здесь мы жили в большинстве случаев в нищете, и очень трудно нам удавалось войти в русло здешней жизни.

Титулованные люди, российская аристократия, мыли полы в больницах, работали таксистами, грузчиками, чего только не делали – и это не умаляло их достоинства. Да, конечно, тоже стремились улучшить свой стандарт жизни, но это не было главной целью. Наша цель была – вернуться в Россию. И это долго длилось. Мы сидели на чемоданах. До недавнего времени сидели на чемоданах – ждали момента, когда можно будет вернуться на Родину.

Сейчас для людей моего поколения, наверное, уже поздновато это делать – жизнь прожита… Но мы живём Россией, следим за ней с сердечной тревогой.

Оптина

Оптина

Свет Невечерний

Мой дедушка, протоиерей Георгий Шереметев, писал об осени жизни так: «Не надо бояться старости. Конечно, сначала кажется так грустно, что не можешь больше делать того, что прежде было так легко и физически, и духовно. Но если найдёшь в себе силу смириться и преклониться перед волей Божией, установившей незыблемые физические законы, то наступает некоторое успокоение. Больше не торопишься закончить то или иное дело, ибо мудрость старости уже научила, что всего не переделаешь. И больше уходишь в себя, во внутреннее общение со своим Создателем…

И так тихо становится на душе. Она как бы уже отрывается понемногу от земных забот, видит уже Свет Невечерний и благодарно славит Бога. Такие тихие минуты настолько светлее весёлых и бодрых порывов молодости, которые были тоже хороши – в своё время.

Весенние цветы чудны и прекрасны. Но так же благословенна тишина и беззвучная грустная мелодия падающих листьев. Они смиренно ложатся на землю, соединяются с нею, давая соки жизни для весенних цветов. А их тихая мечта возносится к Богу, как безмолвная молитва, освящающая эту задумчивую красоту осеннего леса. Ибо никакая былинка не забыта у Бога. Эта тихая молитва звучит для духовного слуха, как нежная гармония природы, славящей Творца. Называется она тишиной, и как жалко тех, кто её не чует.

И вечер пришёл. День, хоть и плохо, но отработан. Тяжёлые жизненные задачи остались позади. И душа благодарит Бога, давшего ей силы и помощь на её жизненном пути. Приближается тихий ‟сон” и покой до светлого Воскресения… Да будет благословенно имя Господне ныне и во веки».

А нам так и хочется воскликнуть: «Аминь»!

Подготовила Ольга Рожнёва

http://www.pravoslavie.ru/113783.html


Каталог Православное Христианство.Ру Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика