Постоянные читатели "Русского слова", быть может, помнят мою статью о генерале Сергее Николаевиче Войцеховском, опубликованную в конце 2003 года. Статью о моем двоюродном деде – блистательном русском офицере, не принявшем большевистский переворот в 1917 году, сражавшимся в рядах Белой армии, а затем руководившим частями чехословацких легионеров в Сибири. В 1920 году он эмигрировал в Чехословакию, где продолжил свою блестящую военную карьеру, заняв третью по значимости должность в довоенной армии республики. До последнего момента он был сторонником сопротивления германской агрессии и даже на последнем перед вступлением вермахта в Чехословакию заседании правительства с цифрами в руках доказывал, что чехословацкая армия не только в состоянии противостоять, но и разгромить вермахт при его попытке оккупировать страну. Увы, он не был услышан и понят. В первый же день оккупации он ушел в отставку, и, наивно дождавшись освобождения Чехословакии Красной Армией, был, несмотря на свое чехословацкое гражданство, тайно арестован НКВД, переправлен в СССР, осужден к десяти годам лагерей и погиб в нечеловеческих условиях Озерлага возле Тайшета.
Посмотри, читатель, еще раз внимательно на фотографии генерала С. Н. Войцеховского. Первая сделана в Чехословакии, вторая на Лубянке. Так расправлялись в Совдепии с лучшими сынами России. Более того, факт его похищения долго, слишком долго отрицался советской стороной, несмотря на настойчивые действия чешского правительства по выяснению судьбы своего гражданина. Но лед, наконец, тронулся.
В конце 2004 года Чехию посетил министр иностранных дел России С. Лавров, который признал факт ареста и насильственного перемещения в 1945 году чехословацкого генерала армии, в прошлом русского эмигранта Сергея Войцеховского в СССР.
Одновременно С. Лавров официально передал чешскому Министерству иностранных дел копии части документов из следственного дела арестованного. В свою очередь, их получил и я. Это Ордер на арест, явно выписанный задним числом, Обвинительное заключение, Выписка из протокола заседания Особого Совещания при Народном Комиссаре Внутренних дел СССР, согласно которому Сергей Николаевич получил 10 лет ИТЛ (исправительно-трудовых лагерей). Столь "мягкий" приговор – а в те времена расстреливали и за меньшие "провинности" – я объясняю тем, что мой дед отказался возглавить вместо А. А. Власова войска РОА (Русской Освободительной Армии), несмотря на настойчивые предложения немецких военных властей. Советская разведка наверняка знала об этом.
Завершает подборку документов печальная Справка о реабилитации, где в графе "Дата освобождения" записано то, что не исправить никакой реабилитации. Там стоит роковое слово – умер.
То, что нынешние российские власти перестали твердокаменно отрицать темные стороны недавнего прошлого (по историческим меркам, конечно) весьма разумно и похвально, а перенос праха генерала А. Деникина на родную землю, широко освещавшийся в российских СМИ, можно считать поворотным пунктом в подходе нынешней России к историческому прошлому. Это отрадное явление для старой русской эмиграции и для их потомков.
То, что мы перестали быть для России "белогвардейской сволочью" или, в моем случае, "последышем белогвардейской сволочи", меня убедил мой визит в Екатеринбург в конце прошлого года.
По приглашению чешского внешнеполитического ведомства я принял участие в открытии выставки под названием: "Генерал Сергей Войцеховский – солдат и демократ". Событие, еще несколько лет тому назад немыслимое, все же состоялось. Инициаторами и организаторами выставки выступили, с одной стороны, Генеральное консульство Чешской Республики в Екатеринбурге во главе с генеральным консулом господином Карелом Харанзой, и вице-консул, прекрасный знаток истории местного края, господин Иво Славичек. С российской стороны это был Научно-исследовательский центр "Белая Россия" (какой прогресс и какой бальзам на душу), возглавляемый заведующим кафедрой истории России Уральского Государственного Технического Университета – Николаем Ивановичем Дмитриевым.
В прекрасном старинном особняке "Усадьба М. М. Ошуркова" с большим вкусом были расположены стенды, рассказывающие о жизненном пути генерала С. Войцеховского в России, о взятии в июле 1918 года Екатеринбурга Западной группой чехословацких легионеров, которой он в тот момент командовал. Почему усадьба М. М. Ошуркова? Не только потому, что в настоящее время это один из престижнейших выставочных залов Уральского центра ремесел, а и потому, что в 1918 году это была резиденция генерала Р. Гайды, которому после окончания разгрома красных генерал Войцеховский передал командование гарнизоном, а сам пошел дальше на восток. Уходил он с тяжелым чувством невыполненной главной задачи – спасения царской семьи.
В ночь с 16 на 17 июля 1918 года в подвале дома инженера Н. Ипатьева (похороненного в крипте Ольшанского храма Успения в Праге), без суда и следствия была варварским способом убита вся семья Николая Второго. И это несмотря на то, что еще за несколько дней до роковой ночи в окруженный легионерами город просочились чешские разведчики. Более того, они сумели передать уральским коммунистическим главарям ультиматум генерала Войцеховского. Смысл его был прост – освободите царя с семьей, а я вам гарантирую беспрепятственный выход из окруженного Екатеринбурга, в противном случае взятие города и смерть для вас неминуемы. Увы! Не получилось. Город был взят, но руководители и участники расстрела сумели улизнуть, оставив на расправу рядовых большевиков.
Это была, кстати, вторая по счету неудача моих прямых и не прямых предков по спасению семьи Николая II.
Первую попытку за более чем полгода до этого предпринял мой родной дед – полковник Генерального штаба Николай Николаевич Тилли. Человек отчаянной храбрости и, чего греха таить, с определенными чертами авантюриста.
Когда двигавшийся из Могилева в Царское Село спецпоезд Николая Второго, уже отрекшегося от престола, застрял в Вырице неподалеку от Царского Села, где в ту пору была интернирована императрица с детьми, дед решился на отчаянный поступок. С револьвером в руке он захватил в Вырице паровоз и заставил машиниста прорываться в Царское Село. Под предлогом необходимости доставить императрице срочную телеграмму, он рассчитывал выкрасть и вывезти царскую семью. К сожалению, он был арестован пьяной матросней, чудом избежал расстрела, и, воспользовавшись поголовным пьянством "борцов за свободу", сумел бежать.
Об этом эпизоде с большими подробностями мне рассказывала моя бабушка Зинаида Николаевна Войцеховская. Упоминает об этом случае, правда не зная подробностей, и Александр Блок в "Последних днях императорской власти". Кстати, мало кому известно, что А. Блок был не только поэтом, но и активным членом какой-то "коммуняцкой" комиссии, правда быстро в большевиках разочаровался и жизнь свою закончил не лучшим образом.
Но вернемся к выставке. Открыл ее Генеральный консул господин Карел Харанза, отметив, что такие культурные мероприятия, носящие знаковый характер, способствуют сближению народов России и Чехии, и начало этому было положено еще в двадцатые годы, когда в рамках так называемой "Русской акции" Чехословакия предоставила убежище многим русским беженцам, хлынувшим в Европу после окончания гражданской войны, более того, финансово их поддержала, создала все условия для дальнейшего образования и врастания в новую жизнь.
О военном пути генерала С. Войцеховского в Чехословакии рассказал прилетевший из Москвы заместитель военного атташе подполковник Властимил Павек. Чрезвычайно интересно о чешских легионерах и о Белом движении на Урале говорил Н. И. Дмитриев. А историк, краевед и биограф С. Н. Войцеховского – Геннадий Георгиевич Канинский из Челябинска зачитал приветственное письмо из США от внучек генерала. После чего все с интересом осмотрели экспозицию. Завязалась непринужденная беседа между посетителями и организаторами выставки.
Меня же поразило большое количество посетителей, представлявшие все слои общества – студенчество, профессура, краеведы, представители всех конфессий. Было много пожилых людей, для которых чехословацкие легионеры, Белое движение не было чем-то чуждым. События тех лет были им приближены их родителями и близкими. Все это было очень трогательно и сердечно.
Для меня эта выставка была особенной тем, что я спустя полвека побывал в тех местах, где не по своей воле, но пришлось побывать юношей и мне. Дело в том, что принадлежность к семье Войцеховских-Тилли не прошла незамеченной для советских так называемых "компетентных органов". В пятидесятые годы прошлого века наша семья (чехословацких граждан, кстати) мановением волшебной палочки была перемещена в Советский Союз. И вот после освобождения из "мест не столь отдаленных" нам было сказано этими же органами, что мы можем ехать куда угодно, кроме столиц союзных республик, а о возвращении в Чехословакию следует забыть и не докучать с этим вопросом, а то можно загреметь еще раз, да похуже.
И тогда мой отец, инженер-металлург по специальности, раскрыл карту СССР, ткнул пальцем в Свердловск (нынешний Екатеринбург) и принял решение ехать туда. В центр металлургической промышленности. Так я оказался на Урале.
Вице-консул Иво Славичек был настолько любезен, что не только прокатил меня по обновленному городу, но и свозил туда, где я когда-то мыкал свое горе луковое. Это был пригород Свердловска – "Уралхиммаш", где в литейке мне пришлось потрудиться подсобником. "Химмаш", кстати, как стоял полвека тому назад, так и стоит до сих пор. Сохранился даже магазин N 22, с тем же номером, в народе – две двойки, где в ту пору уже в четыре утра я занимал очередь за хлебом. На жгучем, ветреном уральском морозе нужно было лизнуть свою ладонь, чтобы очередной (от слова очередь) присвоил тебе номер. Как правило, это были трехзначные числа. И хлеба не всегда хватало…
Побывал я и на месте, где стоял дом инженера Н. Ипатьева. Прекрасно его помню.
Помню, как когда-то смотрел я на него и думал думу грустную. Сейчас на этом месте возвели роскошный храм. Храм на Крови. Сколько таких храмов надо бы построить кающимся россиянам!
И все же хочется закончить это повествование на мажорной ноте. И Россия, и русский менталитет стали, становятся иными. Поэтому меня крайне удивляют проскакивающие в российских СМИ и произносимые разными видными деятелями сожаления о том, что вот, мол, после падения коммунистического режима не стало в стране национальной идеи, к которой следует стремиться. Да полноте господа! Идея для России есть. Она проста и, даст Бог, достижима – Свобода, Достаток и Законность. Надо ли искать лучшего?
http://www.ruslo.cz/rs12006/7.htm