Русская линия | 8.07.2024 |
Российского генерала Скобелева, который вошел в историю под псевдонимом «Белый генерал» (Ак-паша), современники сравнивали с Суворовым. Он не проиграл ни одной битвы, всегда заботился о своих солдатах и у него был такой высокий авторитет, что прикажи Скобелев своим войскам не отдать честь самому российскому императору, не отдали бы.
Михаил Дмитриевич Скобелев родился в Петербурге в семье потомственных военных. В детстве воспитанием Михаила занимался дед Иван Никитич, который много рассказывал ему о военных годах, а затем отец пригласил немца в качестве гувернера, который стал обучать Михаила с помощью пощечин и розог. Но натолкнулся на упрямство Михаила, который в одной из подобных сцен сам ударил немца. В результате этого инцидента горе-воспитатель был уволен, а Михаил через непродолжительное время оказался в парижском пансионе Жирарде.
Педагог-француз сразу оценил способности молодого человека. Под его руководством Михаил прошел курс мировой литературы и всеобщей истории, освоил несколько европейских языков. Сначала предполагалось, что Михаил будет поступать на физико-математический факультет в Санкт-Петербургский университет. Однако в 1861 году университет был закрыт по причине студенческих волнений. Не желая терять времени, Скобелев подал императору Александру II прошение о зачислении себя юнкером в лейб- гвардии Кавалергардский полк, а затем подал прошение на зачислении в Николаевскую академию Генерального штаба и после блестяще сданных экзаменов был принят в число слушателей.
После академии Скобелев попадает в Генеральный штаб, а затем отправляется на службу в Среднюю Азию в распоряжение генерал-губернатора Туркестана К.П. Кауфмана. Венцом деятельности Скобелева в Хивинском походе в 1873 году стала рекогносцировка пути на Хиву, которую надлежало по плану Кауфмана пройти Красноводскому отряду. Скобелев отклонил предложение послать на рекогносцировку специальный отряд и предложил лично провести разведку путей. Его сопровождали лишь два казака и три туркмена. Он не просто составил стратегически важную карту в условиях пустыни, но и собрал этнографические сведения о хивинцах. За отвагу, проявленную в этом походе, он был награжден орденом Св. Георгия IV степени.
В 1876 год он вновь добился назначения в Туркестан, где получил новое задание Кауфмана, достаточно неожиданное для Скобелева. Восстание против хана совпало с выступлением его собственных сыновей против отца. Поскольку к восстанию присоединились феодалы и духовенство, Худояр-хану пришлось обратиться за помощью к Кауфману, а тот в свою очередь направил для окончательного выяснения всех обстоятельств в Коканд посольство под охраной казаков Скобелева. Посольство вывезло хана из столицы. Благодаря ловкости Скобелева, охране не пришлось пускать в ход оружие. На Кокандском престоле оказался сын Худояр-хана Насреддин-бек, попытавшийся продолжать дружественную политику в отношении России. Но это уже не устраивало кокандских феодалов и улемов, мечтавших о священной войне ("газавате") против неверных. Кокандцы начали вторгаться в Туркестанское губернаторство, совершать налеты на почтовые станции, убивать русских чиновников и наконец осадили русский гарнизон в Ходженте, который своевременно деблокировал отряд Скобелева. Вождем кокандцев был избран Абдуррахман-автобачи, решивший сражаться до конца.
Для подавления мятежа из Ходжента выступил четырехтысячный отряд под командованием самого Кауфмана. Казаками, составлявшими всю кавалерию отряда, командовал Скобелев.
В Средней Азии навсегда запомнили "Ак-пашу" ("Белого генерала"), появляющегося на поле боя в белом мундире и на белом коне. Скобелев считал, что в этой форме он никогда не будет убит. Говорили, что он заговорен от пуль. И мало кто знал о его ранениях в Хивинском походе 1873 года и о ранении, полученном у Maxрама.
За Кокандский поход Скобелев был награжден также орденом Св. Георгия III степени и Св. Владимира III степени с мечами. Указом Александра II от 18 февраля 1876 года Кокандское ханство было упразднено, а на его территории образовалась Ферганская область, вошедшая в состав Туркестанского генерал-губернаторства. Первым губернатором Ферганы и всех войск, расположенных на территории области, был назначен Скобелев. Каждое утро Скобелев принимал по любым вопросам население, выслушивал просьбы жителей. В короткий срок он уничтожил в Фергане рабство и упорядочил систему налогов. Чтобы не развращать местных чиновников, Скобелев запретил подношение им дорогих подарков.
Дары, полученные при вступлении в должность губернатора, Скобелев продал с аукциона, а на вырученные деньги купил землю, построил на ней кишлак и провел арык, поселив наиболее бедные семьи. Скобелев думал и о простых солдатах, были построены военные городки. Русские школы, солдаты смогли в Фергану перевезти свои семьи и тем самым в Азии закреплялось русское население.
Между тем в Европе назревал очередной Восточный кризис, неизбежно ведущий к новой войне России с Турцией за освобождение балканских славян. Зная об этом, Скобелев добивался направления в Дунайскую армию.
Русскими войсками, которым предстояло овладеть перевалами и проложить дорогу к Константинополю, командовал генерал И. В. Гурко. Вначале его передовой отряд действовал успешно и даже освободил от турок древнюю столицу Болгарии Тырново. Но уже к началу июля русские войска столкнулись с сильным сопротивлением турок, укрепившихся на Шипкинском перевале. Двигавшийся на соединение с войсками Гурко отряд генерала Н.И. Святополк-Мирского начал тяжелые фронтальные атаки перевала, но так и не смог продвинуться далее и запросил подкреплений.
По личному указанию главнокомандующего Дунайской армией великого князя Николая Николаевича Скобелев лично возглавил атаку перевала. В течение нескольких часов 7 июля противник был выбит с Шипкинского перевала. Но вскоре триумфальное шествие русских войск по Болгарии сменилось крупными неудачами. Турки захватили Плевну. Скобелев в русско-турецкой войне проявил весь свой полководческий талант. При штурме Плевны Осман-паша был ранен в ногу и скоро объявил о капитуляции своих войск. После представления Осман-паше Скобелев сказал: "Каждый человек по натуре более или менее завистлив, и я как военный завидую Осману в том, что он имел случай оказать своему отечеству важную услугу, задержав нас четыре месяца под Плевной". Поблагодарив, Осман ответил: "Русский генерал еще молод, но слава его уже велика. Скоро он будет фельдмаршалом своей армии и докажет, что другие могут ему завидовать, а не он другим".
Первым русским военным губернатором Плевны был назначен Скобелев, которому была поручена охрана Осман-паши. И новый губернатор, успев уже подружиться со своим пленником, приставил к нему почетный караул.
На следующий день в Плевну приехал Александр II. Побывав в доме, занимаемом губернатором, император от всей души поблагодарил генерала за все, что он и его войска сделали под Плевной. Скобелеву предстояла задача очистить город от разлагающихся трупов, найти медиков для лечения раненых турок и принять жесткие меры к мародерам любой национальности.
После капитуляции Плевны великий князь Николай Николаевич разработал план перехода через Балканы с целью скорейшего выхода к Константинополю. На пути наступавших стояла тридцати пятитысячная армия Вессель-паши, войска которой по-прежнему блокировали Шипку. Планом операции предусматривалось окружение турецкой армии силами трех колонн под командованием генералов М.Д. Скобелева, Н.И. Святополк-Мирского и Ф.Ф. Радецкого.
По плану операции колонна Скобелева, сосредоточенная в Габрове, двигалась западнее Шипки через Имитлийский перевал. Местные жители говорили, что даже летом через Имитли можно пройти лишь по одному человеку, зимой же на такое вряд ли кто отважится. 25 декабря авангард колонны Скобелева выступил в поход. Следом двинулись и основные силы.
Снег достигал двух метров. Тропинку можно было расчистить лишь для движения людей, но никак не для орудий и повозок. На пути встречались многочисленные провалы, над которыми нависали ледяные карнизы замерзшего снега. Был и другой путь для колонны, но в таком случае она рисковала подвергнуться фронтальному обстрелу турецких стрелков, находившихся у Шипки.
И все же столкнуться с турками пришлось. У селения Имитли противник обнаружил движение колонны. Действиями авангарда турки были обращены в бегство. Впоследствии генерал вспоминал: «Невозможно было двигаться иначе, как по одному, люди на каждом шагу проваливались в глубокий по пояс снег, местами же было так скользко, что приходилось с помощью рук карабкаться по крутым каменистым подъёмам, часто делая шаг вперед для того, чтобы скатиться обратно шага два…»
Фактически Скобелев повторил подвиг Суворова, Шипка была взята, а Вессель-паши попал в плен. После перехода через Балканы Скобелев был назначен начальником авангарда армии и двинулся через Адрианополь к окрестностям Константинополя. Скобелев был убежден, что русские войска должны войти в Константинополь. Великий Князь Николай Николаевич разделял мнение Скобелева, но постоянно был останавливаем приказом своего державного брата.
Европа угрожала России новой Восточной войной. В этих условиях Александр II приказал своему брату вместе с дипломатами срочно форсировать подписание с турками одностороннего мирного договора. 19 февраля 1878 года в предместье Константинополя Сан-Стефано был заключен мирный договор, согласно положениям которого Сербия, Черногория и Румыния становились независимыми государствами. Босния и Герцеговина получали автономию. Болгария также становилась автономным княжеством, платившим дань султану. На Кавказе к России присоединялись крепости Ардаган, Карс, Батум и Баязет. Турция выплачивала контрибуцию в размере триста миллионов рублей.
Скобелев все же попал в Константинополь, но одет он был в штатский костюм: ведь военную форму офицерам, посещавшим турецкую столицу, надевать запрещалось.
В начале апреля великий князь Николай Николаевич, еще оставаясь в должности главнокомандующего Дунайской армией, включил Скобелева в состав своей делегации, направляющейся с визитом к султану. Великий князь не оставлял своей идеи заключить с турками военный союз, восстанавливающий положение договора 1833 года, согласно которому черноморские проливы были открыты для русского военно-морского флота и оставались закрытыми для военных судов других европейских держав. Султан сам показывал свою готовность заключить подобный договор и говорил, что новой войны его империя не выдержит.
Такие притязания на роль дипломата дорого обошлись великому князю. В Петербурге их болезненно воспринял не только давний соперник великого князя военный министр Милютин, но и император Александр II. Он приказал великому князю немедленно прервать переговоры с турками и занять береговые укрепления над Босфором. Опасаясь, что в этом случае султан сразу кинется в объятия англичан, великий князь отказался исполнять волю императора и подал в отставку с поста главнокомандующего. На его место был назначен генерал Э.И. Тотлебен. Но и тот опасался лишь одного, не раз говоря: "Проснусь и узнаю, что Скобелев залез в Константинополь со своим отрядом".
Европейские державы, выражая недовольство положениями Сан-Стефанского мирного договора, потребовали созыва европейского конгресса для окончательного послевоенного устройства на Балканах. Местом конгресса стал Берлин как столица нейтральной державы, не имеющей на Балканах собственных интересов. Однако такие интересы имела Австро-Венгрия, уже давно тяготевшая к Германии. На конгрессе Россия оказалась в изоляции. Бисмарк, обещавший русскому императору пребывать в роли арбитра, ничем не помог России. Условия Сан-Стефанского мирного договора претерпели значительные изменения. Болгария была поделена Северную и Южную (Восточную Румелию). И если Северная Болгария отныне становилась независимой державой, имеющей право на собственное войско, то Южная по-прежнему оставалась турецкой провинцией, платящей дань султану.
Многие русские офицеры пожелали остаться среди болгар и помочь им в создании национальной армии. Скобелев прибег к хитрости. По его инициативе болгары стали создавать Гимнастические общества, в уставе которых было записано, что их цель подготовка учителей гимнастики и стрельбы. Незаметно это общество обзавелось ружьями.
Скобелев оставил завет участникам гимнастических обществ: "Если нужно, отдайте жен, детей, именье, но берегите ружья". Верные заветам своего любимого героя, болгары сохранили оружие, с которым в 1887 году участвовали в восстании за объединение страны.
30 августа 1878 года Скобелев был произведен в генерал-адъютанты.
Но в эти же дни в штабе корпуса произошел инцидент, имевший серьезные последствия для семьи Скобелевых. Совершенно неожиданно генерал узнал, что из его наградной шпаги, полученной за храбрость в Туркестане, вынуто пять самых крупных бриллиантов. Этот случай был неслыханным для всех офицеров корпуса, которые разом приняли участие в поисках бриллиантов. Вскоре выяснилось, что вором оказался не кто иной, как один из скобелевских ординарцев Николай Узатис. Не желая "марать рук", Скобелев распорядился отчислить офицера…
После истечения срока пребывания русских войск в Болгарии войска IV корпуса вернулись в Россию, где были расквартированы в районе Минска. Население сразу избрало Скобелева почетным гражданином города.
Прибыв в Минск, Скобелев приказал отчислить свое жалование корпусного командира "в особую запасную сумму, которая будет расходоваться нуждающимся чинам корпуса". Популярность генерала в России доходила до того, что из ее разных уголков к нему приходили просьбы о помощи и не только деньгами. По мере сил Скобелев пытался помогать обращавшимся к нему людям.
Но деятельность Скобелева не ограничивалась лишь командованием войсками корпуса. Ему приходилось выполнять и задания иного характера. После Берлинского конгресса начали осложняться русско-германские отношения. Бисмарк считал, что ни одна страна не сможет противостоять Германии в ведении войны. Скобелев видел в Германии будущего противника России. Он охотно принял предложение Александра II поехать в Германию и ознакомиться с ее армией. Там генерал увидел перспективу сближения Германии с Австро-Венгрией и понял, что этот союз будет направлен против России. О своей командировке Скобелев составил подробный отчет, о сильных и слабых сторонах германской армии и дал указания военному министерству России, что должно быть сделано для укрепления армии.
Не успел Скобелев приехать из Германии, как его вновь направляют в Туркестан. Там бунтовали текинцы. Отряды кочевников уже узнали о начале новой экспедиции, которую возглавил "Ак-паша", и теперь всеми силами пытались помешать его отряду двигаться к Геок-Тепе: отбивали отары овец, закупленных в качестве провианта для солдат, и даже совершали налеты на русские укрепления. Текинцами руководил авторитетный старейшина Тыкма-Сардар. Он с тринадцати лет привык совершать набеги на курдов и персов и каждый раз умел выводить своих текинцев из окружения с превосходящими силами противника. Скобелев решил взять крепость Геок-Тепе, которая имела пятиметровые стены в толщину, и никто не верил, что эту крепость можно взять. Несмотря на то, что в крепости было лишь несколько устаревших орудий, гарнизон ее насчитывал около 30 тысяч человек. Все это не позволяло рассчитывать на молниеносный захват Геок-Тепе. В декабре началась осада крепости, а в январе она уже была взята.
В конце мая 1881 года Скобелев прибыл с рапортом о взятии Геок-Тепе в Петербург. Здесь его принимал уже новый император Александр III. Встретившись с бывшим главой правительства покойного императора, графом М.Т. Лорис-Меликовым, Скобелев жаловался, что ему победителю, император не предложил даже сесть.
Холодный прием Александром III был не первым ударом, обрушившимся на Скобелева после русско-турецкой войны. В декабре 1879 года была внезапная смерть отца Скобелева Дмитрия Ивановича, но более страшная весть настигла Скобелева на полпути к Геок-Тепе.
Мать Скобелева Ольга Николаевна собиралась строить храм в Болгарии на средства, собранные в России. Еще во время войны в Болгарии хорошо узнали мать героя, которая основывала больницы и приюты для пострадавших от турок. Разъезжая по стране, она и теперь отказывалась от охраны, и сопровождала ее лишь небольшая группа хорошо знакомых людей. Однако в Восточной Румелии к ним присоединился еще один человек Николай Узатис, служивший в местной полиции и хорошо знавший Ольгу Николаевну.
Когда-то он был ординарцем у Скобелева, но после истории с кражей бриллиантов из его наградной шпаги генерал перевел его в полк, не предавая дела огласке. Возможно, об этом не знала и Ольга Николаевна и потому не скрывала от офицера полиции Узатиса, что везет кроме дорогих икон и церковной утвари еще огромную сумму денег.
6 июля под предлогом сильной жары Узатис предложил Ольге Николаевне выехать вечером. По дороге на коляску, в которой ехала мать Скобелева и ее спутники, напали грабители. Ими были убиты горничная и сопровождающий офицер, а Узатис зарубил Ольгу Николаевну. Только унтер-офицеру Иванову, получившему два ранения, удалось бежать и добраться до Филипполя. Отряд дружинников пустился в погоню за убийцами и настиг их у селения Дермедере. Завязалась перестрелка, в ходе которой бандиты были убиты, а сам Узатис застрелился. Денег найдено так и не было. Причины поведения Узатиса так никто и не узнал.
И Дмитрий Иванович, и Ольга Николаевна были похоронены в родовом имении Спасское на Рязанщине. Рядом с ними Михаил Дмитриевич приготовил могилу и для себя. Все чаще его стали посещать мысли о близкой кончине, и не раз он говорил близким по духу людям: "Я знаю, мне не позволят жить. Не мне закончить все, что я задумал".
Скобелев вернулся в Петербург в конце января 1882 года и по случаю первой годовщины взятия Геок-Тепе устроил прием для своих соратников по походу. После обычных тостов, произнесенных офицерами, слово взял Скобелев, который объявил, что многие подумают, что он это сказал под действием винных паров, а потому, не желая создавать подобного впечатления, он заменяет горячительные напитки обычной водой. На приеме были журналисты и выступление генерала в самом разнообразном изложении отразилось на страницах газет. Становилось очевидным, что этот тридцативосьмилетний генерал от инфантерии начинает залезать со своими идеями в самые высшие сферы политики и будоражит офицеров в весьма неспокойное время. Скобелев едва ли не насильно был отправлен в отпуск, который ему рекомендовали провести в его любимой Франции. Скобелев продолжал встречаться с журналистами Парижа, которым высказывал свои взгляды на виновников бед Европы и своей Родины. Главный враг России немец.
Рано или поздно, продолжал генерал, борьба между славянами и тевтонами начнется. И несмотря на то, что она будет жестокой кровавой, победит славянство. Александр III приказал немедленно отозвать генерала. Берлинским и венским дворам было дано разъяснение, что сказанное в Париже личное мнение генерала и не отражает мнение русского правительства. Однако слухи притушить не удалось передавали, что на черновиках готовящегося выступления Скобелева имелись пометки председателя правительства, известного защитника славян графа Н.П. Игнатьева.
По приезде в Петербург Скобелев явился к военному министру П.С. Ванновскому, который объявил ему устный выговор. Затем он был вызван к Александру III. Очевидно, император был уже подготовлен к разговору со Скобелевым, и когда тот явился к нему со словами: "Несу повинную голову, русское сердце заговорило", продержал его у себя целых два часа. Свидетельств о разговоре не сохранилось, но Скобелев вышел из кабинета императора «веселый и довольный», хотя и сказал, что тот задал ему «порядочную головомойку». Он не лишился ни должности командира корпуса, ни звания генерал-адъютанта и уехал в Минск.
Александр Баттенбергский, прослышав об опале, которой был подвергнут любимец болгар, попросил императора отпустить генерала в Болгарию, чтобы тот занял там пост военного министра. Александр III ответил, что Скобелев нужен самой России.
Скобелев последнее время постоянно думал о близкой кончине. Он начал распродавать родовое золото и ценные бумаги. В написанном завещании родовое Спасское передавалось инвалидам скобелевских походов.
Проведя маневры корпуса, он закончил свои дела в Минске и 22 июля выехал в Москву, объявив, что хочет посетить Спасское, где строятся больницы и школы.
Приехав в первопрестольную столицу утром 25 июня и остановившись в гостинице "Дюссо", Скобелев сообщил Аксакову, что будет у него на следующее утро. Однако в тот же день он явился к нему на Волхонку и со словами: "В последнее время я стал подозрительным”, передал связку бумаг. Расставаясь, он сказал: "Я всюду вижу грозу".
Днем 25 июня Скобелев был в известном московском ресторане "Эрмитаж", проводя время в одиночестве. Но уже вечером в другом ресторане "Англия", находящемся в Столешниковом переулке, он оказался в компании, пьющей за его здоровье. Вечер продолжился уже в номерах известной московской особы по имени Ванда. Все дальнейшее известно лишь с ее слов, когда она, в ужасе прибежав к дворнику, рассказала, что у нее в номере умер офицер. Вместе с полицией дворник вошел в номер и увидел мертвого «Белого генерала».
Тело Скобелева было вначале перенесено в гостиницу "Дюссо", а затем в церковь Трех Святителей у Красных ворот.
Скобелева решили похоронить в его имении. Вначале гроб несла специальная военная команда, которой было поручено сопровождать тело Скобелева в Спасское. Но вблизи села к команде подошли крестьяне, помнившие последний приезд Скобелева зимой этого года, новогоднюю елку с роскошными подарками, которые он привез для их детей. Они попросили разрешения самим нести гроб последнего владельца Спасского.
Гроб был внесен в местную церковь Преображения, где после отпевания состоялось его захоронение в приделе св. Михаила Архангела. Множество венков, присланных из самых отдаленных мест России, было возложено на гробницу героя.
Спустя некоторое время в местах, где проходил жизненный путь генерала, стали открываться музеи и монументы. Так было в Средней Азии (Фергана и Геок-Тепе) и особенно в Болгарии, где был сооружен Плевненский мемориал в память погибших русских солдат и установлен бюст Скобелева и где в каждом городе именем "Белого генерала" названы улица или площадь. В Вильне и Минске, где стояли войска IV корпуса, также были установлены бронзовые бюсты Скобелева. Был установлен памятник в Москве. Но в 17 году снос памятников начался именно с монумента посвященного Скобелеву.
В начале 1950-х годов, казалось, наступает пора восстановления памяти Скобелева. Этому содействовал и фильм братьев Васильевых "Герои Шипки", в котором легендарного генерала сыграл Евгений Самойлов. Но прошло несколько лет, политическая ситуация опять изменилась, и более чем на тридцать лет имя Скобелева снова оказалось под негласным запретом.
Лишь в последние годы оно постепенно начинает возрождаться. Выходят книги, документальные фильмы, образуются скобелевские общества. В 2014 году около здания Военной академии Генерального штаба Вооруженных Сил России в Москве был установлен конный памятник легендарному русскому генералу работы народного художника России Александра Рукавишникова. Кроме того, в столице в Южном Бутове появилась Скобелевская улица. В Рязани также не так давно был торжественно открыт памятник генералу Скобелеву.
Автор - Ольга Иорданская
