Православие в России уже либерализовалось, без всяких экуменических богослужений и правок церковнославянского. Это произошло, когда нами была принята идея разумной умеренности. Православные 90-х оставались во многом наивны. Но это были определенные люди, искатели собственных корней и истоков, тайны православных семьи, воспитания, общины. У православных 00-х нет тайны. "Ах, святая вода... Ну да, есть святая вода, она не портится". Однако внимание устремлено на другое. Наша религия - это религия-без-крайностей. Скажите, что может быть неопределенней и суше человека, для которого главное - это отсутствие крайностей? Вы, предположим, хотите узнать, каков этот человек: добр или зол, симпатичен или не очень - и в ответ получаете монотонное: он без крайностей. Что это? Не отсутствие ли всяких характеристических черт? Да, отсутствие. Православные в России безлики. У них нет ни устоявшихся форм, ни отличительных занятий. Нами легко может быть представлен тип пронырливого мусульманина-мигранта. Или иудея, хозяина жизни. Но каков православный: чем он живет, что исповедует и в чем совершенствуется-подвизается - этого вы теперь не определите наверняка.
Православные эклектичны. Они, может, еще рожают больше, чем остальные. Но совершенно теряются, что с уже рожденными делать. И на подходе новый стандарт, в котором рожать детей - это вовсе не христианское, а мусульманское дело.
Наперебой православные состязаются в том, кого из себя считать более адекватным-нормальным. Чтоб ненароком не уйти в гетто. "Маргинал" - приговор почище анафемы. Православные растворены в этом мире, тужась поодиночке отыскать себе узкие щели меж экономических и общественных шестеренок. Но "быть адекватным" - чему и кому? Вообразите себя человеком неверующим. Будет ли вам интересна религия, представители которой состязаются в равнении на "мэйнстрим"? У буддистов и алкоголиков в России больше возможности привлечь ищущие души.
Среди православных решений бывали разные. Было горение, не знающее покоя вне прямого общения с Господом. Были и более сдержанные формы: воздержание, дающее простор интуиции и уму, или благочестивый уклад, обставляющий повседневность тысячей напоминаний о мире сакрального. Но никогда не было этого, распространившегося в последнее время: жизни без крайностей, религии разумной умеренности. Иначе напрасными придется признать стойкость мучеников, аскезу утомительных многолетних трудов и напряжение молитвы.