Контекст - вещь относительная. Во-первых, контекст не всегда известен нам полностью. Во-вторых, зная контекст легко впасть в логическую ошибку "post hoc ergo propter hoc". Наконец, контекст в богословии - понятие вообще неопределимое. Кому-то кажется, что "омоусиос" имп. Константина (а может быть, и не его) - располагается в контексте споров на Вселенском соборе, а с точки зрения Божественной Истории - это откровение людям. Контекстом можно задавить суть; принизить его значение, - именно этим и занимаются талмудисты (имею в виду именно определённое ответвление раввинистического иудаизма).
Возьмём простой пример: "се, Дева зачнет во чреве...", иудеи относят - именно в контексте! - только к определённому факту в древней истории, по поводу которого пророк Исайя и высказался таким образом (сроки нашествия ассирийского царя, см. Ис., 7-14). Но мы-то знаем, что это - пророчество не ограничивается узкими рамками межгосударственных отношений древнего Израиля, это - пророчество о Рождении Мессии.
Иудеи же твёрдо стоят на "контекстуальной" почве: вот, это пророчество указывает просто на срок, в пределах которого на Иудею нападёт ассирийский царь, и всё. Пророчество исполнилось и обсуждать дальше нечего.
Вот Вам пример "контекстуальной" трактовки пророков, - и безо всяких намёков на "неортодоксальность", а прямо антихристианский.
Контекст - это вечно меняющаяся окружающая нас среда. Для Божественного Откровения этот контекст - как облака, которые постоянно закрывают солнце. Солнце светит всегда, но часто облака его скрывают от нас, но так совпадает, что в одно время между облаками появляются просветы, и сквозь них льётся солнечный свет. Зависит ли как-то этот свет от облаков? Имеет ли смысл изучать эти облака для того, чтобы понять, что такое Солнце?
Богословие надмирно; а контекст - отмирен.