Присоединяюсь к реплике В.К.Невяровича. Вместе с тем хочу перевести обсуждение темы отречения благоверного Царя-мученика Николая в другую плоскость. Исторические аргументы и факты, на которых сосредоточено все настоящее обсуждение, интересны, важны и полезны, однако история – коварная наука. Субъективные установки, молодость или самонадеянность исследователя иногда обусловливают его предвзятость, когда на место постановки задачи ставится ответ. Тогда ум, грамотность и информированность заменяют истину, особенно если установки исследователя совпадают со вкусами активного большинства и достаточно растиражированы. Социалистическое прошлое дает нам бессчетное количество примеров сему.
В данном случае мы тоже имеем дело не просто с документально-хронологическим описанием событий, а большим и кропотливым изучением деталей отречения с благородной, конечно, целью доказать, что оно было насильственным. Остается чувство некоторой чрезмерности, какого-то недоверия Святому Государю, точнее недопущения проявления им какого-либо поступка, который мы сочтем за слабость. Не знаю, как тогда быть с Евангелием, в котором есть и моление о Чаше, «да мимо идет», и отказ от борьбы («Вложи меч твой в ножны»). Схожесть событий требует иного, духовного подхода.
Вот в такую плоскость евангельского осмысления, а не только оперирования историческими деталями хотелось бы перевести общественное обсуждение одного из сложнейших исторических событий ХХ века – свержения с Царского престола последнего русского Самодержца, в своем нежелании проливать братскую кровь уподобившегося первому нашему страстотерпцу Борису.
В подтверждение этому хочу привести только один, не упомянутый здесь никем общеизвестный факт, что первым (и, увы, последним) отречением с передачей скипетра Вел.Князю Михаилу Государь надеялся сохранить Самодержавие и позже с этой же целью желал отречься в пользу Царевича Алексия.
Следующий текст взят из доклада «Русский путь спасения» на 7 конференции «Царские чтения», г.Иваново, 19 мая 2007г.
«Наше сегодняшнее покаяние во всенародных грехах клятвопреступления и цареубийства было бы неверно сводить к осуждению ряда личностей, общественных прослоек и классов. Каждого отдельного человека судит Господь, мы же можем осуждать за грехи лишь себя. В этом смысле мы и каемся за свой народ, частицей которого являемся. Не будем же упрощать нашу историю поиском дешевых сенсаций со злодеями и маньяками, выстраивая ее по сюжетам современных американских фильмов. Трезвая оценка произошедшего, несводимая лишь к поиску и обличению «врагов народа», требует оставить эмоции и страсти и осознать всю глубину духовной катастрофы России. Надо честно признать: царская армия и ее высшее командование, на которое ныне вешают всех собак, была ничуть не лучше и не хуже других слоев российского общества, впавшего в революционные заблуждения. Кризис самодержавия, как общее нежелание нести крест всенародного спасения, уже давно зрел в высших сословиях и толще народной. Действующие персонажи русской драмы только отражали духовное состояние населения Российской Империи, не более того.
Все это стройное, иерархическое тело Царства оказалось лишь скелетом, лишенным силы наполняющих его частей и мускулов, поскольку держалось на вере, долге и чести. Созданная в умах система заблуждений, проникнув в сердца, разрушила к началу ХХ века все истоки сил и умертвила Царство еще до его падения. Собственные его части, ранее действовавшие по воле Самодержца, стали разрушающей силой и, в конце концов, естественно обратились против Царя и самого духа Самодержавия.
Резиденты западных стран и масонские ложи эксплуатировали своеобразный патриотизм неверующих людей, не ведающих, что творят. А уж что тогда думали и вовсе немыслимо (например, что пророк Магомет, Будда и прп. Сергий Радонежский – великие святые своих народов и прп. Сергий лучше для нас лишь потому, что он русский…)! За свои ошибки они дорого заплатили, возможно, некоторые и личным спасением. Почти вся армейская верхушка погибла на фронтах Гражданской войны, искупая свое предательство и косвенное соучастие в цареубийстве. Бог с ними.
Нам надо, по-видимому, больше думать о будущем, а для него важно лишь, что Царя-батюшку «отрекли», как выразил это арх. Петр из Боголюбовского монастыря. «Отрекли» своей изменой, как крайним выражением нелюбви, Армия, Церковь, Народ. В роковой день 2/15 марта Государь в одночасье лишился духовной поддержки своих подданных, вернее осознал ее давнее отсутствие. В этом смысле он был первым Новомучеником и Исповедником Российским, принявшим самый сильный удар вышедших из преисподней бесов, о которых написал свой роман Ф.М.Достоевский еще в половине XIX века.
То духовное напряжение, которое испытал Император Российский, находившийся в самом эпицентре сатанинского землетрясения, нам, простым смертным, едва ли можно себе представить. По Сеньке и шапка. Уже то, что славный, родной наш Царь и Отец Николай не потерял самообладание в эти страшные дни начала величайшей русской смуты, что смог достойно разговаривать с наседавшими на него ничтожествами, осознавшими тогда, как они позже признают в своих воспоминаниях, духовную силу и высоту Царя, и написал полное любви к Отечеству и боли за него письмо об отречении, - неужели не является самым настоящим христианским подвигом святого благоверного Государя, Великого Страстотерпца Николая II Александровича?
Это отречение, как и самопожертвование многих наших благоверных князей, может служить примером к подражанию, хотя, возможно и было ошибкой в политическом смысле, но не нам теперь судить о том. Известно, что сам Государь после сожалел о нем.
Вспомним Господа нашего Иисуса Христа в подобных обстоятельствах, накануне мучений молившегося о Чаше, «да мимо идет»... Никакая человеческая душа, идущая на подвиг, не может миновать такого моления и, если угодно кому-то видеть сие отречение слабостью человеческой, пусть считает его таковым молением нашего последнего Государя о своей Чаше.
Так грех клятвопреступления – нарушение присяги Государю, привел к падению последнего Православного Царства, удерживавшего мировое зло всей мощью величайшей в мире тысячелетней Империи. И как Царь Иудейский был предан народом на Распятие, так и русский Царь взошел на свой крест под крики «Долой Самодержавие!».
«Лобзанием ли Сына человеческого предаеши?» - за 30 сребренников «свободы, равенства, братства».
В заключение заметим, что началась революция на другой день после отъезда Царя из Петрограда – 23 февраля (8 марта по новому стилю), почему и называется «февральской». Закончилась она под названием «октябрьской», однако об общности этих злоделаний, как бы не ругали «осенние» делатели «весенних» и наоборот, свидетельствуют даты весенних праздников, назначенных «осенними» делателями. 23 февраля и 8 марта, символизируют один и тот же день, разнесенный по разным стилям. И, конечно, это не дни создания Красной армии и женской «солидарности». Дважды в году потомки революционеров отмечают начало успешно завершенной революции, дважды в году бесы нагло хохочут, празднуя начало своей великой победы над Православным Царством.
Господь ждет нашего воцерковления и покаяния с отказом от языческих заблуждений и возвратом к вере, долгу и чести – главным скрепам Самодержавия».

Ст.науч.сотр.РАН О.В.Коршунов