все вам предатели мерещатся.. ну почитайте..

Лесоповал

В английской печати развернулась кампания за прекращение закупок советского леса, поскольку он добыт каторджным трудом заключенных. Появились сообщения, что при разгрузке доставленных из СССР партий леса были обнаружены прибитые к бревнам гвоздями отрубленные человеческие ладони. Об этих сообщениях я узнал из статьи в "Правде", которая обрушилась на "провокационную клевету". Вероятно, большинство читателей "Правды" поверили тогда гневной отповеди, которую дала газета "английским империалистам". Но заключенные лесопромышленного Каргопольлага хорошо знали, что англичане писали правду, а "Правда" лгала.

Лесоповал, лесоповал...
Никто не поверит, кто сам не бывал.
Летом в болоте, зимою в снегу,
Пилим под корень, согнувшись в дугу.
Дзинь-дзень, дзинь-дзень,
Каждый день, целый день.
Руки болят, костенеет спина,
Черной повязкой в глазах пелена.
Дзинь-дзень, дзинь-дзень,
Дерево - пень, дерево - пень...
И впереди еще тысячи дней,
Тысячи сосен и тысячи пней.
А я невиновен, как эта сосна,
Пилят ее потому, что нужна...
Дзинь-дзень, дзинь-дзень,
Был человек - останется пень.
Лес как решетка кругом обступил,
Пробиться не хватит ни сил, и ни пил.
Вдруг страшная мысль взметнулась костром.
Я левую руку рублю топором.
"Что дальше? Что дальше?" Вот чудится мне
Чья-то ладонь на окрашенном пне,
Бледный товарищ бежит со жгутом...
Что же потом? Что же потом?
Почему на работу идти не велят...
Начальник зачем-то оделся в халат,
Что-то завязано, что-то болит,
Кто-то о ком-то сказал "инвалид"...
Друзья мою руку прибили к бревну.
Бревно продадут в другую страну.
Славное дерево - первый сорт!
Поезд примчал его в северный порт.
Чужой капитан покачал головой,
Табачной окутался синевой,
Плечами пожал, процедил - "Yes!
Мой народ не берет окровавленный лес".
На мостик ушел он зол и угрюм.
Пустым в лесовозе остался трюм...
Отцы наши, братья, а что же вы?
Ужель не поднимите головы?
Знаем, что нет. Всех вас страх сковал.
Чуть шевельнетесь - на лесоповал,
В пекла каналов, в склепа рудников -
Всех заметут, не щадя стариков,
Женщин и девушек не щадя,
Всех залмают во славу вождя!
Тяжко быть пленным в своей же стране
В лесном океане на самом дне.
Летом в болоте, зимою в снегу
Пилим под корень, согнувшись в дугу...
Лесоповал, лесоповал,
Никто не поверит, кто сам не бывал.

Х. 1951.









Николай Данилов

Из стихов, написанных мысленно (без карандаша и бумаги) в одиночной камере следственного изолятора КГБ осенью 1968-го г.

Деревянные ложки,
В них тупы черенки.
Отпороли застежки,
Отобрали шнурки.
Отнимая железное
И вервийное, сбились
С ног, чтоб мы не зарезались
Или не удавились.
Полотенце короткое
И без гвоздика стол,
Чтобы этот, с бородкою,
От суда не ушел.
Чтоб не вскрыл, вас дурача,
Никакую из жил
Или как-то иначе
Руки не наложил.
Мне становится весело:
Ну, качайте права!
Захотел бы повеситься -
Разве нет рукава?
Вы мне искренне нравитесь,
Только это фигня:
Вы скорее удавитесь,
Сохраняя меня.



Вадим Попов

Гренада-Колыма

Семью он покинул,
Ушел воевать,
Чтоб землю в Гренаде
Крестьянам отдать.

Вернулся из тех
Романтических мест
И вскоре, бедняга,
Попал под арест.

Спросил его опер:
- Скажи, на хрена
Сдалась тебе, как ее,
Эта Грена?

Бледнел он, как снег,
И краснел, как пион,
А опер орал:
- Ты немецкий шпион!

Судьбы колесо
Чуть не сбило с ума:
Решеньем ОСО -
Десять лет, Колыма.

Он мыл золотишко,
Слезы не тая,
И пел, как мальчишка:
- Гренада моя!

Почти Эльдорадо -
Тут золота тьма.
- Гренада, Гренада,
Моя Колыма...

Повыпали зубы
Средь каторжной мглы,
И мертвые губы
Шепнули:
- Колы!..