 |
| 07.07.2001 |
Прежде всего, предпосылки, к сожалению, к таким негармоничным отношениям заложены в Законе о свободе совести. Увы, мы не могли иначе поступить. Время, в которое принимался закон, обязывало к определенным решениям, и сама ситуация, в том числе политическая, влияла на принятие этого закона. И, тем не менее, мы сегодня пришли к такой ситуации, что практически в России при том, что существует многоуровневая система религиозных организаций, и местных, и региональных, и российских, и новых, и старых, исторических, традиционных, тем не менее, религиозные организации в Законе о свободе совести у нас практически в правах уравнены. Признавая право каждого гражданина России исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, тем не менее, я хотел бы сказать, что, безусловно, проблема определения понятия «традиционная религиозная организация России» или «традиционная религиозная организация отдельных народов России» — уже созрела, и думаю, что нам так или иначе, возможно, осенью, придется к этому вопросу возвращаться. С чем это связано? К сожалению, многие проблемы взаимодействия между Церковью и государством, проблемы взаимодействия в социальной сфере, проблемы взаимодействия в сфере образования, культуры, как раз лежат в той области, что, к сожалению, вновь создаваемые религиозные, иногда псевдорелигиозные, организации, иногда религиозные организации, которые на самом деле исповедуют культы, находящиеся в сложных отношениях даже с самим Законом о свободе совести, имеют, по существу, те же самые права и те же самые возможности для своих действий, каковыми наделены традиционно исповедующиеся на территории РФ вероучения.
Во многих, в том числе европейских, странах есть понятие традиционной религиозной организации и выделяются те религиозные организации, которые сыграли серьезную роль в становлении истории, культуры народа, которые исповедуются большинством населения. У нас, к сожалению, сегодня этого нет, и мы рано или поздно вынуждены будем эту проблему решать.
Самым главным здесь вопросом является определение критерия, по которому ту или иную религиозную организацию можно считать традиционной или нельзя считать. К сожалению, до сих пор этот критерий не выработан. Есть разные подходы к этому критерию: по численности верующих, по времени существования, по роли в истории культуры, хотя, действительно, кто будет оценивать эту роль, по наличию того народа, который проживает на территории Российской Федерации и исповедует эту религию.
Я думаю, что эта работа должна быть проведена в тесном сотрудничестве со многими религиозными организациями, но рано или поздно мы должны выработать этот критерий и внести такие изменения в закон, которые бы это понятие вводили. Не умаляя прав граждан исповедовать любую религию, я еще раз это подчеркиваю: какие-то определенные, скажем, льготы не льготы, назовем это особые условия деятельности для традиционных религиозных организаций, безусловно, должны существовать, если мы озабочены и нравственностью в своем государстве и уровнем культуры и образования, и вообще, так сказать, озабочены своим будущим как государства.
Вторая проблема заключается в том, что сегодня светский характер нашего государства, закрепленный в Конституции, понимается, к сожалению, по-разному, и, увы, прежде всего, понимается как атеистический. То есть по существу, когда мы начинаем говорить о проблемах образования и, например, религиозного преподавания в школе, когда мы говорим о других взаимодействиях Церкви с гражданами и с участием государственных органов или вне этого, тем не менее, всегда этот вопрос возникает. У нас светское государство, а поэтому Церковь не должна вмешиваться в те или иные вопросы. К сожалению и в образовании понятие «светский» также сегодня понимается как атеистический. Если мы берем образование в стандартной средней школе сегодня, то увы, это можно констатировать, можно посмотреть наши учебники, сегодня эта проблема встала во всей своей силе. Потому что, образование в школе сегодня, если оценивать его с позиции светскости, оно реально носит атеистический характер, потому что, на самом деле, в том числе ряд, так сказать, теорий, которые преподаются по биологии и т. д. они преподаются как данность, преподаются как совершенно научная реальность, и все это говорит о том, что понимание, какое существовало раньше в советском государстве, осталось также на сегодняшний день. Поэтому толкование слова «светский» придется давать и придется раскрывать это понятие, может быть, в Законе о свободе совести.
Кроме этого, отделение Церкви от государства, о котором здесь уже говорилось — это третье препятствие, которое сегодня мешает гармонизировать взаимоотношения между религиозными организациями и государством. Это так. Ведь в государстве работают люди, в государстве работают чиновники, к сожалению, большинство из них на сегодняшний день воспитаны на определенных догмах, на определенных понятиях. Конечно, взгляды меняются, люди тоже меняются. Но говорить о том, чтобы в массовом порядке изменилось отношение, в том числе и государственного аппарата к религиозным организациям, пока рано. Думаю, что для этого все-таки необходимо также правильное толкование того, что собой являет отделение Церкви от государства России. Думаю, что это как раз также должен сделать при внесении дополнений в Закон о свободе совести. У нас конституционно это закреплено, но толкование и понимание, однозначное понимание этого отсутствует. Потому что, не дав такого понимания, мы сегодня порождаем те проблемы, которые есть.
Что же касается конкретных областей, в которых эти проблемы существуют, областей взаимодействия Церкви и государства, то можно начать хотя бы с экономики. К сожалению, это самое отделение Церкви от государства и его светский характер понимаемый как атеистический приводит к тому, что в целом ряде законодательных актов, в том числе, в актах правительства, актах субъектов глав Российской Федерации присутствуют такие положения, которые не могут быть безразлично или равнодушно восприняты теми или иными религиозными организациями.
Увы, когда у нас создается тот или иной правовой акт, никто ни в одном правовом управлении, никогда не просматривает этот акт, для того, чтобы определить содержит ли он в себе элементы антирелигиозные, содержит ли он в себе элементы какого-либо ограничения свободы совести или не содержит. Когда речь идет, например, об экономике, казалось, ну что же здесь может ограничивать вроде бы свободу верующего? Но многие из вас знают историю с ИНН и о тех последствиях, которые она принесла. А это была не только история с ИНН, это был целый ряд законодательных актов, в том числе и о документах, удостоверяющих личность гражданина, предполагалась ввести нумерование, в том числе и присвоение личного кода каждому жителю Российской Федерации пожизненно. К счастью, мы сумели депутатскими силами, при участии комитета, и с понимания комитета по госстроительству и его председателя, снять эту проблему. Но проблема ИНН осталась на сегодняшний день и, хотя сегодня есть понимание и в правительстве, что нужно здесь найти определенные подходы, которые бы ослабили то напряжение, которое существует среди православных верующих, и в Государственной Думе это понимание существует. Тем не менее, на стадии разработки соответствующих законодательных предположений, не было их экспертизы с этой точки зрения. И, к сожалению, вообще говоря, это практика, такой экспертизы нет. Может быть, скажут многие, это дело самих религиозных организаций. Но я думаю, что просто у религиозных организаций физически нет таких возможностей, даже у самой крупной религиозной организации — Русской Православной Церкви — чтобы практически отслеживать и рассматривать на эту проблему все законодательство. Возможно, здесь необходимо создание общественного совета на эту тему или какого-то иного органа, который бы занимался просмотром законодательных и других правовых актов на этот предмет.
Что касается образования, я уже говорил об этом, необходимо серьезно посмотреть на то, какие возможности в правовом отношении сегодня имеет религиозная организация в плане участия в образовании. Если мы внимательно посмотрим на закон об образовании или на закон о Свободе совести, мы увидим, что таких возможностей просто нет. Реально, кроме как факультативным курсом преподавать религиозные программы нельзя, и вообще еще лучше, если это будет в рамках той религиозной организации, которая занимается распространением того или иного вероучения, а не в рамках средней школы или дошкольного учреждения. Я думаю, что на сегодняшний день те опасения, которые высказываются, что если мы откроем ворота для религиозных организаций в плане образования, то по этому пути пойдут и все религиозные организации, тоталитарные религиозные организации, в том числе, как здесь говорили «секты».
Действительно здесь, наверное, прав представитель Католической церкви, слово «секта» имеет другое значение. Нам нужно просто найти определение, которым назвать эти религиозные организации, которые действительно действуют достаточно деструктивно и наносят достаточно серьезный ущерб и здоровью граждан, мы знаем такие ситуации, и финансово используют способы мошенничества и так далее. Я думаю, что здесь, для того, чтобы этого не случилось, опять таки необходимо понять нетрадиционные религиозные организации, и тогда мы может для традиционных религиозных организаций определенным образом эти ворота открыть. После того, как дадим это понять российским или народам России. Причем, я сразу оговорюсь, этот список не должен быть закрытым.
В принципе, любая организация религиозная существующая в России и не имеющая статуса традиционной, должна иметь определенные возможности, если она будет исповедоваться большинством населения или какие-то другие критерии будут использованы, стать такой. Это не должен быть какой-то список закрытый, это и понятно, значит, тогда действительно будут ограничены права верующих. Но, тем не менее, такое понятие ввести нужно. Отделить все-таки. Иначе любой человек создает сегодня секту, религиозную организацию. А вы знаете, это экономические льготы определенные, это определенные льготы связанные просто с ведением любой хозяйственной деятельности, создает организацию в рамках любой религии, может даже самой экзотической, которую сам он придумал, и вот такая организация считается уже религиозной, во всеми последствиями. Кроме этого, существует проблема опять-таки культуры, взаимодействие в области культуры.
Вот недавно в Государственной Думе был принять закон в первом чтении о культурных памятниках. Он, к сожалению, опять-таки, хотя мы старались во втором чтении учесть мнение религиозных организаций и учесть это мнение, исходя из того, что многие сегодня памятники культуры и особо ценные еще не возвращены религиозным организациям, а те, которые возвращены и находятся на правах аренды. Мы считали, что все-таки здесь необходимо главенство религиозных организаций, их приоритетная роль в этом делении и использовании этих памятников, и способы ведения содержания и сохранности этих памятников. Тем не менее, не все здесь было услышано, хотя закон стал лучше. Тем не менее, опять просматривается, к сожалению, и в Государственной Думе тоже, определенные не то чтобы пренебрежительные, но достаточно холодное отношение к религиозным организациям, в этом смысле.
Средства массовой информации — особая болезненная тема, которая сегодня существует. Многие религиозные организации могут сказать о том, что, увы, возможность, и прежде всего для традиционных конфессий, нормального свободного представительства в средствах массовой информации, сегодня ограничено. Не то, чтобы ограничено, а просто-напросто та экономическая ситуация, которая существует, ведь, в основном СМИ существуют, как коммерческие организации, нет заинтересованности и нет реального стимула показывать или давать какую-то информацию о деятельности религиозных организаций. С нашей точки зрения, каждая религиозная организация, вот когда мы соберем это понятие традиционная, традиционная в первую очередь, должна иметь право на определенное время представления своего вероучения в средствах массовой информации. То есть давать информацию о себе через СМИ. Возможно, это может быть в определенном пропорциональном соотношении численности и верующих или по-другому. Но, тем не менее, такое право должно быть, если мы этого не сделаем, то на сегодняшний день мы будем видеть определенные культы, у которых есть деньги. Я каждый практически день вижу рекламу замечательного какого-то магического центра, которая, я не помню какой канал, то ли ТВ-6, то ли еще какой-то, постоянно звучит по вечерам. Сколько же денег нужно, чтобы оплатить эту рекламу, диву даешься. Тем не менее, этот магический центр постоянно рекламирует себя. И вообще-то подобное происходит постоянно, но к сожалению, если говорить о деятельности традиционных конфессий России, увы, то мы видим их только по религиозным праздникам. А те передачи, которые существуют небольшие, сталкиваются со многими проблемами, прежде всего, с экономическими.
Но, и кроме того, естественно, я бы хотел вкратце упомянуть и социальную сферу. На сегодняшний день здесь также законодательно не урегулированы законодательные отношения Церкви и государства, потому что, если вы хотите посещать тюрьмы, если вы хотите быть в армии, это об этом уже говорилось, но на сегодняшний день, это как правило, договоренности, договоренности частные, либо какие-то отдельные распоряжения органов государственной власти, либо должностных лиц. Что же касается социальной сферы, здесь вообще можно было бы действительно говорить об общественном, о государственном религиозном договоре, государственно-церковном договоре, который позволил бы Церкви реально включиться в сферу социального презрения. Что на сегодня, увы, это скорее частное инициатива Церкви, и в полномасштабном объеме таких возможностей нет.
Ну и последний, самый или один из самых болезненных вопросов — это вопрос собственности. Вы знаете, пострадали у нас все конфессии. Другой вопрос, что просто храмов православных было уничтожено очень много, а, извините, закрывали и мечети, это мы прекрасно помним. А буддизм вообще был, насколько я понимаю, просто стерт с карты, вообще не было практически буддийских храмов, они начали только возрождаться сейчас. Поэтому пострадали здесь все, и я хочу сказать, что проблема возвращения собственности очень болезненный вопрос. И, к сожалению, здесь, увы, опять-таки не учитывается реальная ситуация. Необходимо специальный закон, который бы регулировал возврат собственности незаконно изъятой у религиозных организаций, начиная с марта 1918 года по новому стилю. Совершенно очевидно, что вопрос этот сложный. Нельзя взять все и вернуть. Во-первых, часть уже утрачена, часть в частной собственности. Мы не можем просто так это изъять. То, что +находится в государственной собственности, иногда является особо ценными объектами культуры, и здесь тоже необходимо особый порядок, бережный порядок передачи, чтобы действительно это было сохранено для будущих поколений. Я думаю, что здесь вопрос делится на две части. Прежде всего, необходимо определиться с тем, что мы сегодня реально можем и наверное должны вернуть религиозным организациям, это нужно сделать. И вторая часть — это то, что сегодня мы по разным причинам вернуть не в состоянии, но в принципе, когда-нибудь это возможно, и тогда здесь необходимо установить мораторий на отчуждение таких объектов из государственной собственности для того, чтобы они не перешли в частные руки. То есть, даже то, что мы не можем сегодня вернуть, пусть оно будет лучше у государства, нежели оно перейдет в частные руки, и навсегда будет утрачено без возможности быть возвращенным религиозным организациям.
Ну, и наверное, в заключении я хотел бы сказать следующее. Что на сегодняшний день государственно-церковные отношения выстраиваются, и свидетельство тому не только документ, которые принят Русской Православной Церковью, на который многие здесь ссылались и обсуждали. Есть реальные, конкретные реальные шаги взаимодействия Церкви и государства. Я просто приведу один такой пример. Вы знаете, если есть государственно-церковный проект — Православная энциклопедия, рассчитанная на 12 лет и финансируемая, в том числе, с участием бюджета Российской Федерации. Я считаю, что это замечательный научный проект, который свидетельствует о том, что если подходить к вопросу, действительно, разумно и с желанием, и в том числе, со стороны государства, то прекрасно можно решить все вопросы. И я считаю, что такой проект и вообще подобные проекты в разных областях жизни являются красноречивым свидетельством того, что несмотря на некоторые правовые акты, церковно-государственные отношения — они выстраиваются и перспективы этих отношений, безусловно, я ее оцениваю оптимистически.
Страна.Ru
