По мере углубления экономического спада в Великобритании все большее количество британцев обращаются к Богу с молитвой о помощи, используя для этого возможности интернета, передает ИТАР-ТАСС. Как рассказал представитель Англиканской церкви доктор Джон Престон, в специально составленной электронной молитве о нынешней финансовой ситуации британцы призывают Всевышнего спасти их от разорения и сохранить в целостности их банковские счета и бизнес. Начиная с сентября, по словам Престона, количество «пользователей» этой молитвы почти утроилось.
«Господи, — в частности говорится в этой электронной молитве, — мы живем в тревожные дни, когда во всем мире растут цены, увеличиваются долги, обанкрочиваются банки, сокращаются рабочие места, а хрупкая безопасность становится все более эфемерной. Возлюбленный Господь, снизойди до нас в наших страхах и услышь нашу молитву, будь нам надежной опорой среди зыбучих песков и светочем в темноте, помоги нам воспринять твой дар умиротворения и направь наши сердца к истинной радости».
Что означает это интернет-обращение паствы Англиканской церкви к Богу с просьбой «сохранить в целостности их банковские счета и бизнес» и что происходит с западным христианством? На эти и другие вопросы корреспондента «Русской линии» ответил профессор Московской Духовной Академии и Семинарии, доктор богословия Алексей Ильич Осипов.
РЛ: Алексей Ильич, как следует расценивать подобные явления в жизни западного христианства? Противоречат ли подобного рода инициативы христианской традиции?
А.И. Осипов : Все зависит от контекста жизни. Дело в том, что на Западе уже давно совершился фактический поворот от искания какого-либо смысла жизни, выходящего за пределы этой жизни. И это произошло уже давно. Поэтому неудивительно, что все внимание обращено на финансовые, экономические, социальные, политические проблемы исключительно. Такое искажение христианской жизни и приводит к появлению подобных «молитв».
Особо ярко это выразилось в протестантизме, где учение о спасении привело к выводу о том, что раз Христос нас спас, то нужно только верить в Него, и всё. И тому, кто верит, прощаются все грехи — прошлые, настоящие и даже будущие. А поскольку все грехи уже прощены, то все силы души остается направить только на решение земных проблем. Отсюда и рождаются подобного рода молитвы.
Этот эпизод великолепно характеризует духовное состояние западных христиан, и, в частности, англикан. Эта молитва была бы, может, в какой-то мере оправдана, если бы не было забыто о самом главном — именно о вечной жизни, а не земной.
РЛ: Можно ли говорить, что электронная «молитва», составленная Англиканской церковью и посвященная нынешней финансовой ситуации, свидетельствует о влиянии на религию общества потребления, о том, что сама религия ставится сегодня людьми в подчинение своим потребностям?
Я бы сказал, что сама религия там давно деградировала, и отсюда общество оказалось в таком состоянии, которое мы наблюдаем теперь. Церковь исторически являлась как бы закваской западного общества. Она первична, а не общество. Потому именно искажение церковного учения привело к тому, что общество стало жить исключительно потребительскими интересами.
РЛ: Встречаются православные христиане, которым несколько претит молитва к Богу, обусловленная какими-то земными интересами, устремлениями; некоторые люди считают, что негоже просить Спасителя о «хлебе насущном», тогда как нужно душу спасать. А, между прочим, мы постоянно повторяем: «Хлеб наш насущный даждь нам днесь"…
Об этом и идет речь. Я и начал с того, что все зависит от контекста. По православному учению, Бог готов нам дать все блага — не только небесные, но и земные. Но только в том случае, если они не будут вредить нашему духовному состоянию, чтобы мы не привязались к земле окончательно.
В отличие, например, от восточно-азиатских религий, и от древнегреческих философских воззрений, где тело рассматривалось как тюрьма, христианство говорит о теле как о таком же творении Бога, как и душа. Первое сотворенное Христом чудо было совершено в Кане Галилейской, когда Он претворил воду в вино, ибо вина не хватило… Поэтому мы должны заботиться и о душе, и о теле. Но при этом не забывать, что первичным все же является душа, тело же — вторичным.
Это называется — стоять на ногах. Если мы перевернем человека головою вниз, то хотя это будет тот же самый человек; но в таком состоянии он погибает. Так и мы, когда проблемы хлеба и зрелищ начинают превалировать, а духовные — становятся вторичными, то человек, как существо духовное, личностное, погибает. Вот это перевертывание в западном христианстве, к сожалению, и произошло.
РЛ: Как Вы считаете, дехристианизация западного мира будет и далее углубляться? Это необратимый процесс?
За год до своей смерти Достоевский писал:
«Да она накануне падения, ваша Европа, повсеместного и общего. Муравейник, давно уже создавшийся в ней без Церкви и без Христа, с расшатанным до основания нравственным началом, утратившим все общее и все абсолютное, — этот созидавшийся муравейник весь подкопан».Об этом писали также Хомяков, святитель Игнатий Брянчанинов, К. Леонтьев, об этом говорил со страстностью и горячностью св. Иоанн Кронштадтский. Очень решительно говорили об этом Оптинские старцы. Обстоятельно писал Иван Ильин.
Действительно, там идет и, по-видимому, уже совершился необратимый процесс дехристианизации. Материализм стал религией, идолом и заменил Бога. Человечество движется к тому, что именно мамона станет настоящим божеством всех людей. И сама идея антихриста связана именно с этим. Христос предлагает нам Царство вечное, небесное. Антихрист же придет и скажет: бросьте вы искать этого журавля в небе, я дам вам в руки синицу — царство земное, вечное, настоящее. На этом пути стоит практически всё западное христианство. Подобные тенденции всё ощутимее проявляются уже и в Православии.
РЛ: По Вашему мнению, в России наблюдаются тенденции искажения роли и места Церкви в обществе?
Да, подобные тенденции можно, к сожалению, наблюдать сейчас и в России. Происходит постепенная «социализация» христианства. Обратите внимание — у нас все больше и больше внимания обращается на проблемы социальные, политические, экономические, международные — об этом мы говорим много, даже не замечая, насколько меньше стала идти речь о проблемах духовного порядка. Попробуйте поискать в интернете — много ли вы найдете конференций, которые были бы посвящены актуальным проблемам именно духовной жизни? Вы с изумлением обнаружите нечто удивительное — это проблема сегодня мало кого интересует.
Внимание уже давно и всё больше обращается на внешнюю сторону церковной жизни. Алексей Степанович Хомяков, вождь славянофилов, в связи с этим позволил себе даже так сказать о подобной тенденции в церковной жизни:
«Есть какая-то глубокая фальшь в союзе религии с социальными треволнениями; стыдно становится за Церковь, до того низко упавшую, что она уже не совестится рекомендовать себя правительствам или народам, словно наемная дружина, выторговывающая себе за усердную службу денежную плату, покровительство или почет… Когда Церковь вмешивается в толки о булках и устрицах и начинает выставлять напоказ большую или меньшую свою способность разрешать подобного рода вопросы, думая этим засвидетельствовать присутствие Духа Божьего в своем лоне, она теряет всякое право на доверие людей». Очень сильное высказывание…
Сейчас в нашей стране отсутствуют идеологические границы, которые существовали как преграда на пути Запада в Советском Союзе. Поэтому к нам вторгаются все пагубные идеи и мировоззрения.
РЛ: Все-таки, что можно противопоставить этому апостасийному процессу? Нужны государственные рычаги влияния, например, на СМИ, или необходимо активизировать миссионерскую деятельность Церкви?
Противопоставить возможно, но смотря как. Обратите внимание, опять же, Церковь неустанно говорит о миссионерстве, об образовании, нравственности… Мы можем хорошую пушку зарядить пухом, и она будет оглушительно стрелять? А какой результат? Что такое миссионерство? Проповедовать христианство, Православие, может только тот человек, который великолепно знает святоотеческую традицию, — то есть основы правильной духовной жизни. Тот, кто и сам в какой-то степени следует этой традиции, живет ею. Беда, однако, заключается в том, когда мы приобретаем знания внешние, компьютерные, складываем их на полку своего рацио, не рассматривая их применения в ключе христианской жизни. Должен быть критерий. У католиков он есть: что папа сказал — то истина; у протестантов — каждый профессор — сам себе голова. У православных критерий таков: мы считаем правильным только то, о чем согласно говорят святые отцы. Святые — потому что чисты, стоящие ближе к Богу. И когда они согласно говорят о чем-то, значит это не личное частное мнение (оно и у святого может быть ошибочно). Согласие отцов в духовных, вероучительных вопросах значит то, что это Дух Божий говорит через них — вот в чем дело. Вот наш критерий. И от этого критерия мы сейчас отступаем во многих вопросах. Стоит только посмотреть, что продается, зачастую, в
церковных лавках, чтобы убедиться в этом.
РЛ: «Церковь должна идти в ногу со временем» — такова позиция немалой части церковного общества, желающей «модернизации». Но где та грань, которую переходить нельзя, и в каких вопросах Церковь должна идти навстречу «велениям времени»?
Православные христианские критерии заключаются в том, чтобы не искажались, прежде всего, принципы духовной жизни и, естественно, истины вероучения. Когда спрашивают, можно ли носить женщине брюки, я отвечаю, что Церковь не знает таких понятий, как «брюки» или «платье». Церковь говорит о том, что должно одеваться целомудренно. Можно одеть такую юбку, что мужчина, сидящий напротив, не знает, куда глаза девать; а можно одеть и брюки, и все будет очень прилично. Так и здесь. Есть критерии нравственного и духовного порядка. Проводится какой-то дикий рок-концерт, а нам говорят, что через него молодежь должна прийти в Церковь. Это вызывает глубочайшее удивление. И когда приводят пример — что некоторые из любителей такого рока все-таки обратились к Богу, приходится возражать: простите, может нам тогда следовать и по пути Марии Египетской, которая до прихода к Богу была развратницей? Может женщинам следует таким путем приходить ко Христу? Нужно четко обозначить христианские критерии, и через них рассматривать все явления общественной, социальной, политической жизни, чтобы давать им верную оценку. Посмотрите — на Западе процветает гомосексуализм и, пожалуйста, уже целые церкви одобряют его… Что значит «идти в ногу со временем»? Что такое современность? Нужно расшифровывать эти понятия.
РЛ: Среди верующих широко распространено мнение о необходимости учитывать окружающие условия в меняющемся мире, делать политику нравственной, и вообще — не уходить из мира…
Это общие слова, которые ни о чем не говорят. Нужно конкретное рассмотрение отдельных сторон жизни общества и их правильная трактовка. Встала проблема этих так называемых «сексуальных меньшинств» — церковь должна дать оценку. Глобализация наступает — мы можем оценить ее последствия и высказать суждение. Появляются новые виды искусства — можно и нужно давать оценку. Но не так, чтобы вводить в Церковь всё подряд, или выводить монахов из монастырей, чтобы монахи занимались социальной деятельностью. Понимаете что это такое, когда молодой монах с молодыми ребятами и девушками занимается общественными проблемами? Это уничтожение монашества. Молодой монах служит на приходе. Неужели не понятно, куда он попадает? На раскаленную сковороду сажают молодого человека, а если он срывается, говорят: «Ай-яй-яй!». Но разве он виноват? Ну что вы. Так что разговоры о том, что мы должны идти в ногу со временем и Церковь должна участвовать в жизни общества, звучат очень красиво, — но надо посмотреть, что за этим стоит и о чем идет речь.
