*Миша и Сандра боятся:

http://www.inopressa.ru/corriere/2008/08/21/13:16:52/sandra

Сандра Рулофс-Саакашвили: "Теперь мы боимся, что нас отравят"

Андреа Никастро

"Россия, как кажется, испытывает уже персональную враждебность в отношении моего мужа. Мы уже знаем, на что они способны. Я думаю об обезображенном лице президента Украины Виктора Ющенко, отравленного диоксином, или о нескольких подозрительных смертях на Западе", как например, смерть бывшего шпиона Александра Литвиненко. "Я испытываю страх, да, мне кажется это естественным. Москва пыталась свергнуть правительство моего мужа с первых дней "революции роз". Она пыталась это сделать при помощи экономических санкций, блокируя импорт грузинского вина в Россию, финансируя выступления протеста на площади прошлой зимой. А в эти дни дошла очередь до бомб и вторжения. Теперь они могут попытаться добиться своего при помощи супа с диоксином или чая с полонием".
Сандра Рулофс-Саакашвили – первая леди Грузии. Жена неутомимого прозападно настроенного президента. По рождению – голландка, с 2006 года – почетная гражданка Грузии, но паспорт с двойным гражданством она получила только в этом году. "Этим вопросом занимаются люди из службы безопасности. Мы проверяем еду, мы пытаемся предпринимать любые возможные меры безопасности. Но я предпочитаю не думать об этом. Два наших ребенка в безопасности, они находятся в секретном месте. А я ради своего мужа пытаюсь убедить себя, что есть ангел-хранитель, который нас защищает, что тот, кто борется за справедливое дело, в конце концов, победит. Он также подходит к происходящему. Это сражение за жизнь или за смерть. Это не только его сражение. А сражение всей страны".
Сандра, как зовут ее грузины, чтобы не произносить голландской фамилии, кажется идеальной половинкой президента. Как и он, она высокая, спортивная, красивая и говорит на шести языках. Он – адвокат и лыжник, она – журналист и бывшая волейболистка. Они познакомились в Страсбурге, на курсах по защите прав человека. Муж и жена, естественно, представляют единственную версию событий. "Когда русские атаковали, – рассказывает Сандра, – я была с детьми в Пекине, в составе грузинской олимпийской делегации. Мы были потрясены. Спортсмены хотели отказаться от участия в соревнованиях в знак протеста, но муж убедил их остаться и защищать в спорте честь страны". В какой-то мизерной степени и она способствовала ухудшению отношений между Тбилиси и Москвой. Как кажется, именно первая леди посоветовала Грузинской федерации "натурализовать" двух бразильских спортсменок, входивших в состав команды по пляжному волейболу, которая одержала победу над россиянками, заставив их злиться. "Они вели себя очень патриотично, чтобы отпраздновать, они завернулись в грузинский флаг", – улыбается она.
Будучи идеальной первой леди, Сандра Саакашвили основала ассоциацию по оказанию помощи новорожденным, она собирает средства для самых бедных, преподает французский и английский в университете, а в эти тревожные дни совершала поездки по центрам сбора беженцев из зон боевых действий, раздавая то, что удавалось найти, "даже игрушки своих детей". Если абстрагироваться от риторики, Сандра, как и ее муж Михаил, являются представителями нового поколения политиков. И не только в бывшем советском блоке. Она давала интервью в старой квартире без кондиционера, заваленной пакетами с помощью.
Ее ждали на лестничной площадке, потому что внутри не было места. Она в блузке и в брюках, никаких украшений, волосы, просушенные феном. В 40 лет она уже написала автобиографию "История идеалистки", в которой рассказывает о своей первой поездке в Грузию, о встрече с тем студентом, который "хотел получить образование на Западе, чтобы вернуться и помочь своей стране", и, наконец, о восхождении супружеской пары к власти в результате "революции роз".
Обвинения в авторитаризме в адрес ее мужа ее не волнуют. "Грузия всегда была частью Европы, – говорит она. – После длительного советского периода некоторые вещи следует исправить, но народ открытый, информированный, ездит в Европу. Мой муж из тех людей, за которыми идут. Было много сложных моментов, но правительство продолжало функционировать, а в момент всеобщего стресса народ видел, что президент постоянно работает, у них появлялся мотив доказать, что Грузия не потерпела крах. И этого не произошло".