Никто не уверяет, что родовые муки непременное условие спасения. Но допустим - "несмотря" на проклятие Евы, роженица таки спасается. Допустим, что древним иудеям и в голову не приходило, что муки могут очищать, а для язычника - страдания, в т.ч. родовые, зло очевидное и бессмысленное.

Но есть ощущение, что ни Вы Марина, ни проф.-отцы не договариваете. А именно, это рассуждение требует и того, что мужчина спасается "несмотря", на то, что работает как прОклятый (а змей "несмотря" на брюхо и жевание праха). И Ваша будет правда, что идеал христианской (монашеской) жизни никак не презентует лозунги "Слава Труду!" и "Живите дольше, рожайте больше!". Да, Антонию Великому ангел особо! открыл о чередовании труда и молитвы, т.е. вещи вовсе не самоочевидной.

Но смутно представляется, что провозгласив это с трибун Академий и Амвонов, что мы теперь "вне проклятия" - девушки тут же изберут участь благую, а кругом появятся нищие странники-молитвенники I-IV вв. Куда "органичней" это приводит к православной "теологии процветания" (перетрансформация уже идет полным ходом, сравните: "Твоя болезнь противоречит воле Божией" (нео-50ник Коупленд) - "болезнь это отьятие благословения" (игумен Евмений)). Так разные "неурядицы" типа орущих детей, низкооплачиваемой работы, "отсталой страны", "год без Анталии" должны быть уничтожены в пафосе "евангелия для" успешных духовно и телесно.

С другой стороны, и Марина и профессора сами дисквалифицируете академическое богословие. Чем? очень просто - средневековые схоласты из кожи вылезли, чтоб родить объективное, а значит несубъективное/безличностное, беспристрастное знание. И старое латинизированное богословие МДА не требовало для спасения личной веры в сущности и акциденции, поскольку над-личностное научное знание сознательно! оторвано от личных убеждений, моральных устоев, правила жизни. Для сравнения представьте себе: были бы авторитетны тексты Св.Отцов, если бы ни их личная святость? а вот "Сумма теологии" Аквината немного потеряет, если бы ее написал Абеляр или даже ранний Лютер.

Поэтому рождение академического богословия в православии, где личная жизнь носителя идеи поважнее самой идеи, заодно дало и плеяду страстно желающих срочно применить научные достижения на практике, сделать их общеобязательными, не обмозговывать века идеи в Академиях, а сразу внутрь народа, в жизнь Церкви.

И "патетика" в докладе о. Ианнуария совершенно справедливо сравнивается Марией Н. с "спокойным размышлением исследователя". Жгучая личная пристрастность самих профессоров и вызывает реакцию Колышкина как на "откровенное хамство". Ведь всех возмутило не "ЧТО" сказано (то что женщина вне семьи практически не могла себя проявить и так всем ясно), но то "КАК" сказано (мать=аппарат-инкубатор). Не-научный диспут задевает, а то что нельзя разобрать кто первичней - профессор или священник. И оттого-то так трезво выглядит отзыв монахов-кандидатов Зинковских, укоряющий не священников в бездуховности, но профессоров в проф.некомпетенции - что есть уже должностная обязанность научных сотрудников.

Если кратко, у нас профессорами, школами, методиками миссии и катехизации нет понимания, что "всяк сверчок - знай свой шесток".