"...будем внимательнее к тому, что пишем, издаем и распространяем"

Это девиз, начертанный на щите церковного журналиста Ольги Куровой. Хочется снять шляпу и поклониться благородному слову благочестивой жены. Вот только странно как-то смотрится этот призыв на фоне того самого "забора", который сделался на форуме РЛ предметом острой дискуссии. Что греха таить, всем нам в какой-то степени свойственно это гаденькое оборотничество. Это когда мы на людях одни, а дома - совсем другие. Когда меняем маски - одну надеваем там, где получаем жалованье, другой пользуемся в неофициальной тусовке, где можно, так сказать расслабиться и "заголиться". Что там апостол Павел говорил насчёт того, что не может из одного источника течь сладкая и горькая вода?.. Течёт и та, и другая в изобилии, словно из кухонного крана - стоит только в нужное время повернуть вентиль в нужном направлении. Прогресс, однако.
Дневник - это такая интимная форма литературного делания, которую люди любой культуры традиционно держали, так сказать, в столе, никому не показывая. Потому, наверное, что дневнику человек всегда доверял только такое, чего не доверил бы даже ближайшему другу. Бывало сие во все времена, когда человек дорожил ещё стыдливостью, высоко ценил скромность, не говоря уж о богобоязненности. Может быть, мою категоричность в этом вопросе можно оспорить, но достоянием стороннего читателя дневники, как правило, становились всегда после смерти их автора (если представляли подобный интерес и ценность). Совсем другое дело - Живой Журнал, который стал для многих своеобразной формой дневника, однако, не предназначенного уже исключительно для "своего стола", но так или иначе становящегося публичным достоянием. И поэтому не стоит г-же Куровой так уж всерьёз настаивать на том, что её ЖЖ - это дневник, предназначенный только для неё и её же друзей. Такая установка идёт, очевидно, от желания избавить себя от ответственности за всякое сказанное в дневнике слово. Но если сама же Ольга Курова в одном издании публично призывает "быть внимательнее к тому, что пишем и распространяем", а в другом фактически опровергает собственный призыв, то это можно квалифицировать как оборотничество в особо злостной форме. По той причине, что слишком много получается свидетелей этого процесса. Значит, для благочестивого реноме перед читателями "Церковного вестника" можно иметь одну маску, а в кругу "домашних" позволительно показаться в своём, быть может, настоящем естестве? Не стоит г-же Куровой патетически взывать: "кто из вас без греха..." Грешны, матушка, все грешны. Да только не все, пожалуй, плетут себе из греха "фенечки" для домашних тусовочек, да ещё и выговаривают "посторонним": "не нравится - не смотри". Да, ещё как не нравится, но не смотреть - не получается, слишком уж на виду торчит. Однако, опыт здешней полемики подсказывает, что г-же Куровой, похоже, тем веселей, чем виднее...
Впрочем, за всякое праздное слово человеку, наипаче публичному, обещан, как известно, гонорар, и немалый. Этого ли не знать столь начитанной церковной журналистке?
Вообще же странная ситуация: женщине пытаются объяснить, что у неё некоторый непорядок в платье, а она заголяется пуще прежнего... "Не нравится - не смотрите".