Что же Вы предлагаете? Сидеть, сложа руки, и тупо взирать на весь этот беспредел? С покорностью кроликов, которых пожирает удав? Если бы в середине девяностых не было широкого протестного движения против секспросвета в школах, уже бы повсеместно и обязательно ввели, еще тогда, начиная с детского сада, и мы бы получили еще более разболтанное и развращенное поколение молодых, и уж точно не было бы пусть и минимального, но все же прироста рождаемости, который едва-едва сейчас наметился. Вы только представьте, какой разгул подростковой преступности начнется, как только будут приняты все положения этой самой ювиналки. Мы тоже в молодости всяко безобразничали и по мелочам даже хулиганили, но и в четырнадцать лет, и в пятнадцать, и в шестнадцать, мы ОЧ-ЧЕНЬ хорошо отдавали себе отчет в том, что есть «детская комнаты» в милиции, есть оценка по поведению в школе (сейчас ликвидирована), за которую ниже четверки уже выгоняли из школы, есть детские колонии, есть, в конце концов, ремень отца и строгий выговор матери, лишение сладостей, похода на природу за город или рыбалки, покупки обещанного велосипеда и т.д., и держали себя – соответственно - в рамках. Все-таки в рамках, в том числе, да, и из-за страха наказания. А теперь все это предлагатся отменить. Все предшествующие века, во всех странах и цивилизациях именно так и воспитывали детей. Другого способа нет. И нормальные вырастали люди. Все через это прошли, и великие и малые мира сего. Толстому не нравилось, как его пеленали в детстве и ограничивали свободу движению, ничего – великий писатель вырос, хоть и с уклоном в ересь. Мне вот лично тоже не нравилось, когда меня ставили в угол или когда отец вытаскивал меня из дурных компаний. Ничего, кроме благодарностей, теперь не могу сказать ему, ныне покойному. Многие из этих компаний, выросши, потом загремели по тюрьмам, судьбы их были исковерканы, многих уж нет в живых. А я как никак отслужил в армии, закончил институт, получил специальность… Представляю, чтоб было, если бы ввели ювиналку уже тогда. Да на улицу нельзя было бы выйти. Городок, в котором я жил, и так отличался по всей области свой креминогенной обстановкой. Да никакой милиции бы не хватило, весь город бы разнесли в клочья. Пришлось бы армии вызывать. Как в Караганде. Я точно вам говорю. Без всяких преувеличений. По всей Европе прокатились волны массовых беспорядков, в Греции вот недавно, с поджогами машин и магазинов, ларьков, и именно с участием подростков, которых – там, где уже давно введена ювиналка, - нельзя, видите ли, трогать, дабы не травмировать их нежные души. Вы думаете нас это минует? У нас, вот посмотрите, это приобретет еще более чудовищные размеры и формы, при нашей-то ментальности, при нашей-то «широте души», при нашей природной смекалке. Да вы ста метров не пройдете тогда по улице, чтобы у вас не выдернули из рук кейса, портфеля или дамской сумочки. А мобильники и даже не думайте показывать при людях. Подойдет какой-нибудь сопляк, лет двенадцати, за спиной которого будет маячить здоровый двадцатилетний бугай, и скажет: «Дядя, дай-ка? Зачем он тебе? Мне он нужней». И куда вы побежите, в милицию? А там вам скажут: «Успокойтесь, гражданин. Нельзя обижать ребенка. У него ПРАВО! А у вас какие права? Ну, и че вы пришли? Не мешайте работать». И все. И карманы покрепче сразу зашейте. И жену не выпускайте дальше балкона – «пристанут» и «облапают» только так. Это будет хаос, беспредел в кубе, причем хаос управляемый извне – теми и в том направлении, кому все это надо (и майданы буду, похлеще чем в Киева и многое чего еще, чего трудно и представить).
Хотим мы так жить? Хорошо, будем сидеть по домам, в своих бронированных квартирах, перед «ящиком», и ждать с мазохистским упоением дальнейшего развития событий, очередной серии криминального сериала – ну-кась, что там дальше?.. И попивать чаек… Думайте, отсидитесь? Нет, не отсидитесь. Никто не отсидится. Помяните мое слово. Всех коснется. Даже и тех, у кого нет детей. Чужие придут, морду набьют.
Это одна сторона дела. Другая сторона – развал семьи, последнего, наряду с Церковью, оплота общества, о чем тут уже много говорили. Не будет семьи – не будет ничего. Просто не о чем уже будет говорить. Страх перед собственными павликами морозовыми, перед какой-то жуткой, никому не подчиняющейся машиной, которая как молох будет пожирать детей, у многих отобьет последнюю охоту кого-то вообще рожать, что сейчас уже и происходит в Европе. Не будет семьи – малой церкви – не будет и Большой, потому что представить себе Церковь без мамаш, папаш, бабушек, дедушек, причащающихся детей (нельзя водить в церковь, у ребенка должен быть выбор!), крестных, кумовьев и кумушек, я, например, не могу. Или это будет уже совершенно другая церковь, церковь сатаны – церковь для извращенцев и гедонистов-самолюбцев, которые уж не знаю, что там будут замаливать, проклятую жизнь свою, что ли, никому не нужную, не Богу, не людям. Ибо сказано: «плодитесь и размножайтесь»… И: «Чтите отца и матерь свою». Перепишем, отредактируем Святое Писание? Ну, что ж, давайте переписывать, редактировать. Только я в этом не собираюсь участвовать.
Вопрос совершенно ведь прост и понятен: хотим мы вообще жить дальше-то или уже не хотим?.. Или как в том советском анекдоте: «Завтра вас всех вещать будут». Возглас из зала: «Простите, а веревку как, с собой приносить или от профсоюза выдадут?..»
Все ведь совершенно элементарно, ясно, как Божьим днем. А вы с умным видом – про какие-то ассиметричные инициативы. Хоть бы пояснили, для тупых, что это такое и с чем это есть.
Простите, если обидел. Совсем не хотел. Да и не время сейчас обижаться. Действовать надо.
С уважением. (Может, что-то не понял...).