"Главное, что придумали в свое оправдание заговорщики, стремясь подчеркнуть якобы официальный характер происшедшего, - ложь о том, что Государем был составлен и подписан манифест об отречении от Престола. Все свидетельства об “отречении” Государя, были написаны настоящими преступниками, теми, кто изменил своему долгу и присяге. Едва ли не всё, что нам известно о тех событиях – нам известно либо от участников заговора, либо от тех, кто заговору попустительствовал. Возникает вопрос - почему Император был немедленно изолирован от каких бы то ни было контактов с незаинтересованными лицами? К примеру, почему было бы не организовать публичное выступление “отрекшегося” Царя? Пусть бы сам “безвольный Николай” рассказал о том, как он “сдавал Россию”...

Если бы Государь и в самом деле вел себя так, как гласит “официальная” версия событий – то ему нужно было дать возможность свободной частной жизни. Кому он мог помешать, безобидный “гражданин Романов”? Любые контакты с ним только убедили бы, например, затаившихся монархистов в беспочвенности их надежд. Однако с Государем Николаем Александровичем обошлись именно как с несдавшимся и опасным врагом.

В 1927 году большевики опубликовали все изданные к тому времени воспоминания о свержении монархии под названием “Отречение Николая II”, сопроводив их предисловием еврейского публициста Михаила Кольцова, который злорадно, но очень точно написал об этих днях: “Нет сомнения, единственным человеком, пытавшимся упорствовать в сохранении монархического режима, был сам монарх. Спасал, отстаивал Царя один Царь. Не он погубил, его погубили”.

Кольцов, враг Царя и России, изобличает участников заговора в похабной подтасовке событий, в попытке оправдания собственной подлости и низости шельмованием Государя. Он четко зафиксировал абсолютное одиночество Императора и то, что Государь сопротивлялся так, как только мог. Только один человек до последнего сражался за Самодержавие и традиционную Россию: это был Николай II."