А вот мнение одного из летчиков-испытателей о профессионализме испытателя реактивного истребителя Ла-15 Федорове Иване Евграфовиче.

Из книги Игоря Шелеста «Лечу за мечтой».
"Часть шестая. Быстрота реакции.
5. Правильное решение

Году в сорок восьмом, при испытании одного из опытных реактивных истребителей Семена Алексеевича Лавочкина — кажется, это был ЛА-15, — у Ивана Евграфовича Федорова произошел такой феноменальный случай.
Федоров планировал на посадку. Вдруг наблюдавшие со старта заметили, как истребитель стал быстро крениться. Больше, больше... «Конец!» — обожгла всех мысль, когда самолет и вовсе перевернулся на спину... Но нет. Будто подхваченный горизонтальным смерчем, истребитель вертанул крылом еще резче и вышел в нормальное положение. Под ним оказалась бетонная полоса, и секундами позже он покатился по ней как ни в чем не бывало.
Захотелось протереть глаза: «Было, не было?» Но, переглянувшись, люди поняли: «Да, было!»
Сперва никто не мог отделаться от мысли, что Женя-Ваня, как называли тогда Ивана Евграфовича товарищи, отчубучил на планировании перед самой посадкой непростительно дерзкий номер — бочку. Но выяснилось совсем иное.
Он только было нажал на рычаг выпуска закрылков-щитков, как тут же почувствовал: самолет резко устремился в крен. Федоров — отличнейший мастер высшего пилотажа, можно сказать, «воздушный акробат» — не воспрепятствовал машине, уловив сразу же, что это не в его силах, а скорей рефлекторно помог ей без зарывания носа к земле закончить полный оборот.
Пока самолет «доворачивался» к нормальному положению, Иван Евграфович успел догадаться, что во всем виноват щиток-закрылок, и быстро перевел кран в исходное положение. Самолет тут же прекратил вращение.
Все это Федоровым было выполнено поразительно точно. И оказалось единственно правильным действием.
Когда самолет обрел послушность, летчик сосредоточился на посадке и выполнил ее, по своему обыкновению, очень хорошо.
Он подрулил на стоянку, и устремившиеся к нему люди немало подивились, что Женя-Ваня выпрыгнул из кабины, как обычно, в своем веселом расположении духа. Правда, потом он дал себе волю и, смеясь, бранил п о д л ы й щиток-закрылок, говоря механикам: «Не будь я Женей-Ваней, из-за подлейшего, факт, сыграл бы в ящик!»
Механик забрался в кабину и повернул кран щитков на выпуск. Под правым крылом щиток-закрылок выпустился на весь угол, под левым — не шелохнулся. Техник поддел щиток отверткой, тот выпал и повис на петлях. Ушко тяги управления закрылком было сломано.
Мы от души поздравляли в тот день нашего Женю-Ваню. С везением?... Нет, с умением....
За время испытаний упомянутого самолета Женя-Ваня, что называется, вжился в него, всем существом улавливал малейшие его настроения. Вот почему и «кульбит» этот, и последовавшая за ним посадка, казалось, выполнены были с точностью электронного робота,
Но мы-то ведь знали: в кабине был наш товарищ с душой и сердцем, отнюдь не робот!
И вот что еще важно. Летчик доставил на землю неоспоримые доказательства едва не состоявшейся катастрофы и предотвратил в дальнейшем возможные неприятности из-за поломки этого ушка тяги".

Читая, как Ла-15 перевернуля на спину, вспомнил, что подобное произошло с Гринфельдом Э.С. в октябре 1949 года (в очерке, написанном А.Бышенко) . Не в этом ли причина катастрофы в которой он погиб, г-н Симонов?