Мне кажется, не совсем так стоило бы сформулировать. Скорее, всякий христианин для внешних - сам по себе немного юродивый. Вне миссионерского контекста.

И еще. Блаженный юродивый обличал христиан за недостаток христианских добродетелей. Юродство не ищет общественного призвания среди "целевой аудитории". Скорее, наоборот, оно рисковало получить в ответ возмущенную реакцию.

А натужная игра в юродство с миссионерскими целями - это нечто другое. Это стремление понравиться "внешним". Не поразить их чуждостью Евангелия всему тому, к чему они привыкли, и с чем им комфортно, а напротив: дать понять, что Евангелие - не такая уж страшная и неудобная штука. Вполне можно возить с собой в багажнике, или в виде татуировки в дополнение к закорюкам и краказябрам, или в виде креста на шее рядом с волчьей мордой. О.Андрей как бы старается дать им понять: смотрите, я свой, Я НЕ ЮРОДИВЫЙ! И если я нормальный, хоть и клирик, и вы готовы держать меня за своего, то и христианство - тоже для вас ПРИЕМЛЕМО, поэтому и Евангелие - это тоже не больно.

Поэтому, болезненно, безблагодатно юродивым о.Андрей кажется именно "верным", а для внешних у него в качестве главного аргумента - имидж нормальности, образ "адекватного прикольного чела".