Ну-ну, как сказал бы Рогозянский...
Какой смысл выносить на обсуждение статью и свои комментарии, если уровень обсуждения не устраивает?
Тогда можно говорить о богословском, философском, филологическом уровне исходного текста и разойтись на дружной ноте "сам дурак".
Что же тут удивляться ожесточению, если предлагается перевод богослужения на русский язык? И это в то время, когда корпус богослужебных текстов на русский язык уже переведен; в то время, когда вопрос перевода постоянно педалируется частью православных. И если Вы видите проблему только в том, чтобы между людьми мир был, а проблемы языка не видите, то чему же удивляться?
Отвечаю на Ваши пункты.
1. Нет ни одного прихожанина в храме, у которого бы не работал рацональный уровень восприятия. Причем, у каждого своя мера рациональности, своя личная христианская история, своя мера горячности: один понимает на копейку, и ему достаточно; другой понимает на рубль, в чем выражется его мера достаточности. Проблема церковнославянского языка не имеет никакого отношения к этому тезису, так как такая ситуация, при которой непонятно ничего, нереальна. "Отче наш" понятно, "Господи, помилуй" понятно, и человек уже в службе, в таинстве. А уж потом каждый начинает постигать в свою меру.
2. Почему "должен быть понятен" надо решать путем перевода? Этот вывод из посылки логически не обязателен. Можно ведь пойти и путем изучения текста вне службы. К тому же, проблема перевода здесь не главная, так как есть проблема восприятия на слух. Боюсь, что тогда и священника из алатря выводить придется. А там, логически продолжив, и престол в центр храма... Тогда совсем все понятно будет. "Поэтический перевод" - это сильно. Простите, у меня складывается впечатление, Вы не совсем понимаете, что это за явление - язык.
3. Почему рациональное постижение должно происходить именно во время богослужения? приведите хотя бы элементарные богословские основания. Или на все вопросы один тезис: богослужение обращается в том числе, и к...? Ведь, как сами утверждаете, речь идет только об Апостоле и Евангелиях. Почему вне храма мы получаем суррогат? Непонятно.
4. Если Вы не с Марса, то должны знать, что проблемы языка для церковного люда просто не существует. Со сколькими прихожанами за почти 20 лет христианской жизни приходилось беседовать, и никогда эта тема не возникала в качестве проблемы. Есть, конечно, исключения. Пару-тройку технарей, которым все и вся надо знать и руками потрогать. Эти на второй день начинают Церковь вопрошать: а почему это так, а это так; а почему бы не сделать так... Один из таковых ушел из Церкви, другой разницы между Православием и протестантизмом большой не видит. Словом, определенный тип человека.
Тогда возникает очевидный вопрос: если народ проблем не видит, зачем тему поднимать? И народ-то никогда от языка не откажется. Если реформы и придут, то сверху. И зачем тогда о любви говорить?


Мы уже имеем, мягко говоря, не совсем хороший Синодальный перевод. С другой стороны, это лучшее, что у нас есть. Но это была культура 19 века, высокая культура. А что нас ожидает сейчас? Даже такой известный филолог, как Аверинцев, Писание переводил так, что святых выноси. А что же другие-то? А здесь еще богослужебное звучание языка...