Я не утратил, поэтому ветку лишь пролистываю.
Зато утратили почти все остальные. И теперь занялись обычным для себя выяснением личных отношений. Даже некий балканско-подданный увяз в этом заразительном деле.

Давайте. Но, боюсь, что область, в которую мы вступаем, уж очень сложна. Поэтому лучше бы нам определиться, что мы хотим выяснить. Наверное, все пробовали на себе проследить, как образуется речь, и примечали, что ей предшествует бессловесная мысль. Она и без слов внятна Творцу – именно об этом слова Спасителя. А электромагнитные и акустические волны нужны только для общения между плотскими созданиями. Именно это Вы и хотели высказать? Не спорю.
А молитве ничего этого не надо. Мы же поём: «Все святии! Молите Бога о нас!», значит верим, что есть молитва без физики, и что она-то и есть настоящая молитва.
Теперь вопрос, для чего же нам нужно молиться, произнося слова? И произнося на каком языке? Это можно было бы попробовать объяснить отдельно. Но тогда совсем в стороне остаётся вопрос о том, а как молятся глухонемые, которые не знают произношения, а знают лишь жесты-пиктограммы? А молитва, записанная иероглифами? Она должна будет звучать по-разному, смотря по тому, кто будет её читать (на мандаринском, на японском…), даже если читать будут одними глазами. Не станем же мы считать, что молитва в иероглифической записи ущербна? Или станем?
Но до всех этих рассуждений нужно было бы договориться о том, что считать языком. Тут вот тема о том, какой язык лучше. Но, вообще говоря, наука о языке, как она предстала передо мной когда-то давно в книге М.С. Козловой «Философия и язык», (М. Мысль 1972) не рассматривает никакие отдельные языки, но язык, как таковой, язык сам по себе, язык an sich, язык до его «перевода» в пригодный для произношения вид. Не он ли есть та самая дословесная мысль, внятная Богу? (см. выше)