@Церковь во время богослужения обращается к нашим чувствам, зрению… При этом, рациональное восприятие является не единственным, не главным, но необходимым. Откаваться от него значит обеднять богослужение @

Но тогда ради «рационального восприятия» богослужения ЗРЕНИЕМ следует отказаться от «малопонятных» и архаичных византийских богослужебных облачений, или начать и их реформу.
А заодно – и некоторых «малопонятных» иконописных изображений.

@язык Евангельских чтений и Апостола должен быть понятен@

Каждый православный человек имеет дома Священное Писание и читает его регулярно (чаще всего на русском). Поэтому никаких трудностей с пониманием Апостола и тем более евангелия у него нет. А для разъяснения – существует древняя традиция: проповедь непосредственно после чтения на литургии Св. Писания, в которой священник и говорит на тему прочитанного.

@Нет ничего важнее в церковной жизни чем дух любви между христианами, поэтому никакие полезные усовершенствования не стоят того чтобы этот дух потерять, а значит, введение использования русского языка при чтении Евангелия и Апостола во время богослужения, не может происходить против воли народа и священноначалия@

А вот ради этого самого духа любви между христианами и не стоит будоражить эту тему. Народ наш любит и приемлет церковнославянское богослужение и «ничтоже вопреки глаголет»..

Протоиерей Валентин Свенцицкий (+1931) в одной из своих проповедей сказал замечательные слова о церковнославянском языке:
«Вопрос, кажущийся столь простым и ясным для многих, думающих, что славянский язык это есть какая-то старина и пережиток и что просто не хватает смелости признать очевидную истину, что лучше молиться на всем понятном языке. Этот вопрос не так прост. И такое его решение совсем не истина, а глубочайшее заблуждение. Богослужение должно совершаться именно на славянском языке. Причина такого утверждения ясна для тех, кто решает вопрос не на основании мiрских размышлений, а на основании духовного опыта. Этот духовный опыт показал людям, что язык разговорный, на котором ведутся наши мiрские разговоры, перенесённый в богослужение, влечёт за собой мiрские воспоминания и наша мысль, и без того блуждающая невесть где во время молитвы и занимающаяся своими мiрскими делами, от этого мiрского языка при богослужении ещё более уносится в сферу мiрских забот.
Этот духовный опыт показал далее, что славянский язык является совершеннейшей формой для выражения молитвенных состояний.
В вопросах веры не так важен рассудок, как вся совокупность душевных сил, уразумевающих эти истины, так и в молитве важен вовсе не дословный перевод и знание каждого слова, а полнота и совершенство формы языковой, вмещающей целокупное содержание».

Автор же упор делает именно на рассудке. А молитва предполагает прежде всего подключение СЕРДЦА.