Брату Алексию Бахмутову:
Дорогой Алексий, мое замечание о "резкости" относилось не к Вашему тексту (в нем я не чувствую никакой резкости), а, увы, к статье о. Андрея. Не хотелось прямо это писать.
"Неужели грех Митрополита Сергия, пытавшегося спасти, нет не себя, а Церковь 80 лет назад, лежит на всех на них и на многих тысячах других все эти годы противостоявших большевикам и отдавших за это свои жизни?" -
КОНЕЧНО, НЕ ЛЕЖИТ!
По поводу последней реплики Lucia о жертве митрополита Сергия. Слава Богу, что Вы любите митрополита Сергия. Но все же давайте прославлять его только за то, что достойно прославления. Иначе получится, что мы любим митрополита Сергия больше, чем Христа, больше, чем Его свидетелей-Мучеников. О смысле христианской жертвы хорошо написано в послании Собора РПЦЗ 1933 года. Простим писавшим, что они были "отделены временем и пространством" от своих собратьев-Мучеников: они были едины с ними в мыслях и духе, а в своем "бегстве" следовали путям Промысла Божия. Они причастны подвигу Мучеников через это единомыслие с ними, они причастны Подвигоположнику через ясное исповедание Его крестного учения. «Некоторые из защитников Митрополита Сергия доходят до таких крайностей, что готовы сплести ему мученический венец за то, что он якобы пожертвовал чистотой своего имени для спасения Церкви (?). Говорить так, значит прежде всего злоупотреблять словом «мученик». Мученик всегда подвизается за правду и идет к ней чистыми и прямыми путями; как только он уклоняется в словеса лукавствия, сияющий венец тотчас же меркнет на его главе. Церковь не нуждается в таких жертвах, какие не отвечали бы ея достоинству. Она украшается только добродетелями своих святителей. Напротив, каждое их падение, каждый грех и даже проявление простого малодушия невольно отбрасывает на нее свою тень. Искупление нигде не достигается ценою греха. Весь смысл этого подвига заключается именно в том, что невинный приносит себя в очистительную жертву за виновного… У каждого христианина, как и у всякого пастыря, есть только один прямой царский путь, предначертанный для всех в Евангелии. Если последний встречается и, так сказать, пересекается по воле Божией с другим путем, исходящим от исконного человекоубийцы и отца лжи, тогда сам собою образуется крест, зовущий пастыря на страдание. И никто не в праве уклоняться тогда от своего страстотерпческого жребия в сторону мнимого самоизмышленного мученичества. Пусть панегиристы Митрополита Сергия вспомнят древних мучеников и апологетов. Последние умели защищать христианство, не озлобляя без нужды языческую власть и, в то же время, не жертвуя для этого ни свободой Церкви, ни евангельской правдой. Пусть они не забывают также о том, что совне Церковь никогда не казалась менее организованной, как в то время, когда она скрывалась в катакомбах. Однако, оттуда она покорила весь мир».