Уважаемый Андрей Александрович!
Думаю, историкам «на местах» следует поддержать Ваш исследовательский почин. Пора, наконец, разоблачить либеральный миф о «великой бескровной». Кровь тогда лилась практически во всех губерниях, но говорить об этом до сих пор почему-то считается делом «неудобным».
Другое дело, что не везде губернаторы оказывались на высоте своего положения. Вот что, к примеру, вспоминал о событиях в Казани конца февраля – начала марта 1917 года один из их высокопоставленных очевидцев – бывший Холмский губернатор Л.М.Савелов (его воспоминания, кстати, можно найти и в Интернете), и не предполагавший, что его тогдашнее посещение Казани окажется последним в означенной должности. «Начинались сложные дни конца февраля, – писал он. – В Казани, конечно, первыми начали волноваться студенты, не предполагавшие, что они роют яму и себе, и своей Родине. Получаемые газеты поднимали настроение у господ устроителей счастья России. Последовало отречение Государя и образование самочинного временного правительства и совета солдатских и рабочих депутатов – всё это совершенно уже сбило с толку всех, начались беспорядки в войсковых частях, юнкера арестовали командующего войсками, старика А.Г.Сандецкого, которого всячески оскорбляли, били по щекам и т.п., в одной из частей солдаты раздели командира догола и посадили его в сугроб снега и т.п. Сведения доходили до нас только из последних газет, главным образом из «Русского слова», мы, чиновники, волновались, но вели себя прилично. Казанский губернатор П.М.Боярский, уехавший было в Петербург, до него не доехал и возвратился в Казань, потерявши свой багаж, он сейчас же начал перекрашиваться, снял с себя всё, что только говорило об его придворном звании, и на основании сообщений «Р.усского слова» об устранении всей администрации сдал должность председателю губерн.ской земск.ой управы В.В.Молоствову и незаметно скрылся из Казани».
Вместе с тем, сам Л.М.Савелов вёл себя весьма достойно. «Я был поставлен в невероятно глупое положение, – вспоминал он далее, – распоряжений из министерства не было никаких, земских учреждений в Холмской губернии не было, единственным выборным лицом был еврейский раввин, которому, пожалуй, при составе временного правительства лучше всего и было сдать должность, но я все же телеграфировал кн. Г.Е.Львову, прося указаний, но ответа не получил, очевидно, у них самих шла голова кругом, т.к. взялись за дело, в котором понимали столько же, сколько понимала свинья в апельсинах, недаром русская пословица говорит, что «беда, коли пироги начнет печи сапожник». А в то время мои чиновники взволновались тем, что не выразил своих верноподданнических чувств гг. Львовым, Милюковым и всей той дряни, которая захватила власть, ко мне явилась депутация от моих подчинённых и просила меня предпринять что-либо, т.к. в городе начали уже говорить, что холмский губернатор не признает временного правительства и что могут быть какие-нибудь неприятности им и их семьям. Это заявление вынудило меня послать кн. Львову следующую телеграмму: «Все чины и служащие подведомственных мне губернских и уездных административных учреждений, эвакуированные в Казань, просят доложить Вашему Сиятельству, что в момент образования нового правительства признали и подчинились таковому, трудились и продолжают трудиться на благо дорогой родины в соответствии с указаниями нового правительства». В этой телеграмме я умышленно не упомянул о себе, т.к. считаю возникновение временного правительства актом чисто революционным, не вытекавшим из акта отречения Государя».
Л.М.Савелову повезло: по крайней мере, он остался жив. А скольким верным Императору людям не повезло? Сколь мало мы ещё об этом знаем…