Агапит, Вы очень начитанны:))

Если Вас интересует мое мнение насчет бороды, то отвечу предельно честно (речь идет о мирянах, естественно): мне все равно, носит ли мой единоверец бороду или нет. И я не буду выстраивать свое отношение к нему по его привычке бриться или не бриться. У людей разные жизненные обстоятельства. Среди прихожан нашего храма немало офицеров, и они бреются, например. Многие из прихожан носят бороду, и хорошо.
А вообще, думаю, что внешность должно соответствовать внутреннему содержанию.
Если женщина, к примеру, ведет строгий молитвенный образ жизни, то и в длинных черных одеждах она не будет выглядеть ряженой. То же касается и мужчины.
Кстати о некрасивости одежды… Ведь пугалом ходят не только некоторые матушки. Но, простите, мешковатые штаны с вытянутым свитером, на который свисает борода лопатой – эстетика еще та:))
Опрятность и подтянутость в одежде не являются помехой в молитвенном делании мирянина, правда?

Мне очень понравился пост матушки Ксении.
Хотелось бы добавить слова русского философа Ивана Ильина о женской красоте:
«Что есть красота, где начинается она? Я смею утверждать, что каждая женщина может быть красивою и может стать красивою; и если она это может, то в ней уже дремлет красота, как скрытая предрасположенность, или власть и влечение. Это предрассудок, что красота всегда предстает раскрытой, положительной и совершенной. Напротив — она приходит и исчезает, созревает и искажается; и самая раскрасавица мгновениями бывает уродливой. Предрассудок также и то, что определение красоты можно свести к правильности черт, форм и красок: напротив — все оживляет именно душа; все решает именно живое выражение; именно внутренняя красота делает внешнюю гармоничность истинной красотой! И эта внутренняя красота имеет тайную власть, которая превращает неправильные черты в пленительные, да, пленительно красивые, изменяет и освещает их.

Каждый человек получает свое лицо и свое тело не как нечто окончательное, раз навсегда завершенное, а скорее как исходную точку, предварительно данный материал, пластическая обработка и формирование которого предоставляется, доверяется, поручается его душе. Он должен жить в своем теле и творить его; а то, что он переживает в душе, непосредственно и неизбежно запечатлевается в его теле и в чертах его лица. Ведь, как говорил Гете: «Что внутри — то и снаружи». Внутреннее уродство искажает самое красивое лицо; внутренняя красота освещает и облагораживает самые неудачные черты так, что они становятся незаметными. Внутренняя гармония, доброта, достоинство, идейное богатство, сила характера, любящее сердце и веселый нрав — если все это лучится из очей, одушевляет лицо, управляет движениями, кто видит тогда математически неправильные черты, несовершенные краски, недостаток внешней красоты? Тогда дух властвует над телом; тогда прекрасная душа говорит из внешне некрасивого тела — и тело выражает это — делая его, некрасивое, красивым»