«Правда» и «неправда» вокруг обращения чукотского архиерея

Дмитрий ДОНЦОВ

Великий пост и в этом году стал богат на события. Оно и понятно - активизация духовной жизни… Немаловажно другое, а именно: наша реакция на происходящее. Скажу проще, не по сердцу тональность дискуссии, развернувшейся вокруг обращения владыки Диомида.

Священники рассказывают, что во время совершения таинства Исповеди, когда они слышат грехи, в которых слезно каются прихожане, то зачастую узнают в них свои собственные. Подобное чувство приходит при чтении православной полемики. Ну, не имеем мы любви друг ко другу...

Обращение чукотского архипастыря дышит особой искренностью. Да, оно немного эмоциональное, может сбивчивое…, хотя не мне, конечно, судить. Нет, это не письмо человека, которого сбили с толку «доброжелатели». Это боль сердца.

Лично ко мне это обращение попало совершенно случайно. Кто-то из клирошан забыл пару экземпляров на полке для головных уборов вешалки. Текст сразу тронул (пускай меня обвиняют в сентиментальности). Дело в том, что в своё время Господь помог мне переболеть «апокалипсическим вирусом». В 1999-2001 гг. попал в эпицентр борьбы против ИНН, новых паспортов, страховых свидетельств и пр. Скажу честно, что тогда со мной (человеком, делающим первые шаги в Церкви) была просто истерика. Бредил уходом в лес и житием в землянке.
Помнится, самым страшным для меня было ощущение оставленности. От меня, как показалось тогда, отвернулось священноначалие. Тогда младенцу накормленному (в духовном смысле) сухарями вместо положенного молока стало жутко. С газетных полос и динамиков радиоприемников, подобных мне обвиняли в предательстве и расколе. Дескать, мы раскачиваем лодку Православия, да ещё, оказывается и за деньги. Моя душа металась: «где я? зачем я? почему архипастыри меня отвергают? где же тогда истина, как не в православной церкви?» Тем более, когда архиереи других Поместных Церквей вместе с паствой болеют этой проблемой. Выводы Богословской комиссии меня отнюдь не утешили. Неопределённый и размытый ответ «уважать чувства верующих и хранить христианское трезвомыслие» породил только домыслы.

Слава Богу, во время понял, что «вне Церкви нет спасения». (Вернее, помогли понять). Мне стало ясно, что без участия в литургической жизни Церкви теряется смысл самой моей жизни. Увидел воочию, что там – в землянке, я не спасусь! Сегодня, конечно, можно иронизировать на эту тему, но мне было тогда не до смеха. Горько и сейчас. Хотя, откровенно говоря, уже тогда почувствовал сектантский дух у представителей этого движения, т.е. резкое осуждение священноначалия. Вот этот радикализм и стал причиной моего разрыва с миром «революционной борьбы», и все в моей жизни встало на свои места.

Тем не менее, к вопросу о цифровых идентификаторах и прочих глобализационных процессах (в том числе, к экуменизму) отношусь до сих пор негативно. Просто, может трезвее, чем раньше. К тому же, по прежнему убежден, что обращения простых верующих граждан по вопросу неприятия ИНН в государственные инстанции были полезными. Правительственные ведомства хоть отчасти стали считаться с правами православных. Там «наверху» поняли, что члены РПЦ это сила, способная формировать общественное мнение.

Согласен с отцом диаконом Андреем Кураевым, который утверждает, что нам, православным христианам, не следует стесняться признания, что наша Церковь (точнее, земная её часть) болеет. А это означает, что церковный организм живой. Ничего не болит, как известно только у мёртвого тела. Так вот, обращение владыки Диомида, как раз реакция (не спорю, может быть слишком эмоциональная и недостаточно взвешенная) части живого организма. Например, выражаясь образно, возмущение мизинца левой ноги на решение головы пойти всему телу по битому стеклу. При этом голова через уста успокаивает, что опасность порезаться минимальна. И сколько бы не звучало оправданий самого факта участия нашей Церкви во всемирном совете церквей, дескать, мы там просто сторонние наблюдатели, для церковного организма это чужеродная идея. Поэтому ничего удивительного нет, что время от времени в Церкви происходит отторжение этого направления мысли. Пусть даже, если это будет высказываться слабо обоснованно и неубедительно…

В качестве характеристики автора «Обращения» лично для меня послужило интервью в «Российской газете», где его оппонент диакон Андрей поделился: «Епископ Диомид - светлый и добрый человек, настоящий монах. Он несколько лет отказывался от того, чтобы его сделали епископом». Дальше идет субъективная оценка, и сказанного в начале мне было достаточно. Конечно, не буду сравнивать владыку со святителем Иоанном Златоустом, который также отказывался от столь высокого сана, но это уже о чем-то говорит. Профессор Осипов может мне возразить, мол, мы не знаем глубинных мотивов этого поступка (нравственное, не значит духовное). Легко парирую: ну, это же он не сам заявил, а другой, тем более в критике на него. Как это называется?.. Апологетическое алиби…

По-моему убеждению, заслуга чукотского архиерея именно в смелости. Уверен, что многие клирики Русской Православной Церкви видят и понимают, о чём хотел сказать их коллега по благодати Священства. Но кто смог бы поступить так, как он? Некоторые возразят, что сказалась удаленность епархии (дескать, дальше Чукотки не сошлют) и молодость владыки (мол, своё наверстает), но, на мой взгляд, всё это человеческие категории. Ну, да ладно.

Жёсткая вертикаль власти в Церкви – всегда была залогом дисциплины и профилактики чужеродных влияний. Но при этом хорошо бы сторониться крайностей: есть опасность скатиться к папству с его непогрешимостью. Предохранитель от подобной напасти – это любовь. Поддерживаю автора «Правды» иеромонаха Сергия Антиминсова в его мнении, что если к владыке «применят санкции», значит, у нас дефицит любви. Ведь, если каждый член нашей евхаристической общины будет бояться высказать свои смущения, то к чему это приведёт? Надеюсь, что не к инквизиции…

Жаркая полемика вокруг этого вопроса доказывает, что вскрыли болезненный нарыв, который прятали под слоем бинтов. Досадно, что это становится похоже на ругань и голословные обвинения. О. Андрей, например, оценивает чукотского архипастыря по «унылости» тамошних приходов. Ставит на первое место архипастырского служения владение широкими познаниями в богословии и политологии, что на мой субъективный взгляд не является багажом первостепенной важности. Пусть епископ Диомид был горяч, но главное, что не теплохладен.

По духу не близка мне статья иеромонаха Сергия Антиминсова (хотя и близка по содержанию). В статье к интересным фактам (с которых, наверное, и нужно было начинать) примешивается личное отношение автора к преподавателям Московской духовной академии. Согласен с отцом Сергием, что на пути современного богословия есть соблазн заблудится в собственных рассуждениях, но нет приведенных примеров (и ссылок) на откровенную их ересь. Да, у них необычные методы лекций, но, честно говоря, сомневаюсь, чтобы над их раскруткой занимались специальные пиар-отделы Московской Патриархии. Это простите даже смешно. Видимо, просто их любят.

Также не уверен, что своей деятельностью данные богословы принесли больше вреда, чем пользы. У меня, как раз обратные примеры из жизни. Молодой человек, начитавшийся Рерихов, задумался об истинном смысле жизни после прочтения «Сатанизма для интеллигенции» (о. А. Кураева). Сегодня он певчий церковного хора. Двоим другим ребятам, являвшимся лидерами ячеек сект «Новое поколение» и «Благая весть», промыслительно попалась в руки другая книжка этого же автора «Православие для протестантов». Теперь один уже батюшка на сельском приходе, другой щедрый благотворитель-бизнесмен, активный прихожанин. (Если потребуется готов предоставить их Ф.И.О и контакты, только спрошу разрешения). Кстати, это мои друзья. И лекции профессора А.И. Осипова на аудионосителях сподвигли многих молодых людей (по их собственному утверждению) прийти на беседы, организованные для всех желающих при нашем кафедральном соборе.

На мой субъективный взгляд, чтобы достичь спокойствия в Церкви хотя бы по вопросу цифровых идентификаторов нужно понять простую вещь, что Церковь состоит из разных людей и она многогранна (есть не только белое и чёрное, но ещё и полутона), как выразился о. А. Кураев «православие со всей его цветущей сложностью». Так вот в этом самом семействе сложноцветных можно жить, не осуждая ни одну из сторон (ни принявших ИНН, ни его противников). Взять на вооружение девиз кота Леопольда: «Давайте жить дружно!» Только после этого браться решать проблемы насущные. Ведь это очевидно, что если есть проблема и она озвучивается (и не одним архиереем), значит, её нужно решать полюбовно, не развешивая загодя ярлыков. Тем более, если этим же самым болеют и другие поместные Церкви.

Совсем другое дело обстоит с околоцерковными людьми, которые под соусом «вечной борьбы» пытаются приживить некнижным прихожанам новые вероучения: «О безблагодатности священников, принявших коды», «О не прохождении мытарств теми, кто принял ИНН» и прочих бредней воспаленного сознания. Нужно чётко отделять людей «одержимых идеей» (канонизация Сталина, Талькова и т.д.) от верующих, которые действительно напуганы глобализационными процессами. Нельзя последних за глаза клеймить маргиналами. Конечно, это нелегкая пастырская задача. Как и нелегко богословски разобраться в упомянутом вопросе, поскольку Церковь пока не выработала устоявшегося учения о том, как видеть современные процессы в свете Евангелия.

Мне, как верующему человеку, всем сердцем хотелось бы получить официального ответа Церкви на болезненные вопросы. Так по-простому, чтобы в притворе приходской церквушки висело обращение «к честным отцам и братиям…», где чёрным по белому было бы написано доступным языком: 1. что РПЦ не может выйти из ВЦС по ряду причин…;2. что ИНН можно не принимать по праву, данному действующим законодательством…, с условием: не осуждать ближнего…; 3…; и т.д.

P.S. Простите недостойного автора сих строк, если обидел кого неосторожным словом. И в помыслах не было «учить» духовенство, как ему поступать. Считайте написанное исповедью сердца. Простите и за псевдоним (в отличии от владыки Диомида слишком малодушен).