Дмитрию

Не знаю, что говорит об идеологии вл. Кирилл. Я не пытаюсь ему следовать.
Теперь по существу. В принципе, с Вами спорить трудно. Я согласен с Вами, но не совсем. Хотелось бы возразить только в одном.

Вы совершенно правильно указываете на то, что если есть вера, то идеология уже не нужна. Только Вы слишком уж резко проводите границу между святостью и жизнью. Простите, но такой взгляд как-то отдаёт протестанством: Апостолы и Отцы жили давно, сейчас уже не те времена, лучше мы изложим Евангельское нравоучение по-простому и будем следить, чтобы оно неукоснительно соблюдалось.

Такой взгляд совершенно противоположен самому идеалу Руси - идеалу святости. Каким бы хорошим и выверенным не был Домострой, всегда находились люди, искавшие большего. И находившие. Идеалом Руси была святость, а не Домострой. Вы же утверждаете, надеюсь, не слишком задумываясь, что святые - это святые, Вера - это их удел, а для остальных - что-нибудь попроще. Я боюсь, что без веры нравственность насадить нельзя. В отрыве же от традиции, о котором верно говорит Андрей Рогозянский, делать акценты на Домострое вместо той духовной жизни, одним из плодов которой и явился одухотворённый быт, вообще смертельно опасно. И фарисейство представляет куда большую опасность, чем Вы пытаетесь представить.

И потом, Дмитрий, неужели Вы не замечаете некоего лукавства Вашего противопоставления? Вы восклицаете "Неужто нам не полезно напоминать заповеди?". Если бы так, то я был бы только за. Но каковы основные интересы околоправославной идеологии? Боюсь, не нравственность и заповеди, а политика, довольно упрощённая историософия, узкий круг спорных и малопонятных богословских вопросов и весьма горячее и не совсем духовно трезвое обличение властей и Священноначалия. И какую конкретно заповедь нам это напоминает?

Консервативная национальная идеология, Дмитрий, не льстите себе, нисколько не ограничивает либертарианцев. Их ограничивает только остатки совести и нравственности, которые никак не удалось и не удаётся вытравить из народа, несмотря на небывалые успехи, достигнутые в этом чёрном деле.