Спасибо, Андрей, за комментарий. В качественном отражении лучше понимаешь собственную позицию относительно объективного расклада реальности. Правда вопрос, тем, что мы закинули его подальше наверх (на maximum maximorum) как не актуальный для простых смертных, не снят, но будет довлеть над нами и дальше. И думаю, от него не надо прятаться. Если он объективен и его можно сформулировать на внятном человеческом языке, то значит, его время пришло – придется решать. Может действительно, тому, кому это больно, кто мучим интеллектуальной аскезой, но только не надо забывать, что касается он всех. Так как, вообще говоря, это не совсем отвлеченные вопросы. В первую очередь, это вопросы стратегии (духовной, идеологической, национальной, государственной и цивилизационной) и именно здесь они напрямую привязываются к реальности современной России – впавшей в глубочайший цивилизационный кризис. Именно состояние смуты русской жизни вновь актуализирует для русского самосознания сам вопрос о христианском обществе, а не досужие домыслы праздных «титанов мысли». У нас нет других опор и других надежд, кроме как искать в этом направлении и на этом уровне. Можно бесконечно решать тактические вопросы местного (тематического) значения, но при этом ничего не изменить в общем раскладе. Приземленный православный прагматизм здесь не поможет. Более того, всякое такое «решение» будет лишь умножать энтропию. Надо менять всю парадигму. И кто способен об это думать, тот должен думать.
Можно ли по настоящему разрешать «простые вещи» не решив сложные, т.е. не поднимаясь с микро-уровня на макро-уровень? Если мы не меняем модель общественных отношений, то мы не можем изменить конкретную ситуацию на индивидуально-житейском плане, жестко детерминированном сверху. Тот же пример с православной семьей и светской школой никак не может быть разрешен вне рамок заданных сверху параметров данной модели образования. Остается, конечно, в силе проверенный вариант Лыковых, – но зачем тогда вообще «образование»? Так и во всех остальных смыслах, где христианский план Откровения встречается с обществом как субъектом истории. Способно ли общество быть сознательным? Кажется, кто спорит – XXI век! Общечеловеческие ценности, гражданское общество! Но может быть оно может тогда понять и нечто большее – социальную правду христианского Откровения? Понять как субъект на высшем уровне собственного самосознания – в форме идеологии? И уже на ее основе изменить социальную матрицу.