Уважаемый автор!

Просто удивительно читать Ваши рассуждения об исповеди и покаянии. В отзывах уже приводились цитаты, опровергающие Ваши рассуждения; я позволю себе процитировать Отечник, сост. св. Игнатием Брянчаниновым. Наверное, мирянину, да не особо преуспевающему в духовной жизни, и не полезно чересчур долго помнить об исповеданном грехе, чтобы не впасть в уныние, но не монаху!

Авва Даниил (а это не вымышленное лицо!), о котором рассказывает Отечник, совершил куда меньший грех - убил своего мучителя, а не друга - и не удовлетворился исповедью у архиепископа, а всю последующую земную жизнь каялся. Что, он не знал или ему не сказали, что "искренне, с чистым и покаянным сердцем исповеданный грех Господь изглаживает "яко не бывший""? Нет, он даже в одном и том же грехе исповедуется несколько раз! И кается всю земную жизнь!

"Когда авва Даниил жил в Скиту, варвары напали на Скит и пленили авву. Он пробыл в плену у них два года. Некоторый христолюбец выкупил его. По прошествии краткого времени варвары опять напали на Скит и опять взяли в плен авву. Пробыв у них шесть месяцев, он бежал. В третий раз пришли варвары и, взяв авву в плен, немилостиво мучили и истязывали его. Однажды, улучив удобное время, он взял камень и ударил им варвара, господина своего. Варвар умер от удара. Авва Даниил бежал и избавился от плена. После этого он стал тужить о убийстве, которое совершил. В этих чувствах он пошел в Александрию, исповедал архиепископу Тимофею случившееся с ним. Архиепископ не одобрил его поступка, сказав: лучше бы тебе положиться на Бога: избавивший тебя дважды неужели не мог избавить и в третий раз? впрочем ты не совершил убийства, потому что убил не человека, а зверя. Не удовлетворившись этим ответом, авва Даниил сел на корабль, приехал в Рим, и там исповедал папе случившееся с ним. Папа дал такой же ответ, какой дал александрийский архиепископ. Даниил возвратился в Александрию, и сказал сам себе: Даниил, совершивший убийство, и сам да будет убит. Он пошел в претор и предал себя гражданской власти, сказав: я поссорился и, будучи увлечен гневом, ударил моего противника камнем, отчего тот умер: почему прошу предать меня суду; пусть умру за убийство, мною сделанное, чтоб наказание во времени избавило меня от наказаний в вечности. Авва был посажен в тюрьму; по истечении тридцати дней доложено о нем правителю. Правитель, призвав его из тюрьмы, расспрашивал о убийстве. Он рассказал обо всем со всею точностию и подробностию. Правитель, удивившись рассуждению аввы Даниила, отпустил его, говоря: иди, авва, и моли Бога о мне: жалею, что ты убил одного, а не шесть. Тогда старец сказал сам себе: уповаю на человеколюбие Бога моего, что простится мне совершенное мною убийство. Отселе даю обещание Христу моему служить во все дни жизни моей прокаженному за сделанное мною убийство. Он положил в себе: если умрет этот прокаженный, которого я взял, то пойду в Египет и возьму другого. Никто из скитских не знал, что старец имеет в келлии прокаженного, потому, что прокаженный находился во внутреннем отделении келлии, и никто кроме старца не мог иметь свидания с ним. Но однажды, в шестой час, старец позвал к себе ученика разделить трапезу по обычаю, и по смотрению Божию, случилось так, что старец забыл затворить двери во внутреннее отделение келлии; он оставил их отворенными на то время, как прислуживал прокаженному. У прокаженного сгнило все тело от множества лютых ран. Ученик вошел в то время, когда были отворены упомянутые двери, и увидел, как старец прислуживает прокаженному, как приносит ему пищу, как возлагает пищу в уста, потому что у прокаженного не было рук; а как он не мог жевать пищу, потому что у него сгнил рот, то старец влагал пищу во уста его своими руками, и чего прокаженный не мог съесть, старец ел сам. Ученик, увидя чудный подвиг старца, удивился и прославил Бога, даровавшего такое терпение старцу в служении прокаженному"