Весьма похвально, что татарские националисты заглядывают на русские патриотические сайты. Я тоже иногда заглядываю на сайты татарских националистов и советую это делать всем своим единомышленникам. Очень много «интересного» о себе узнаете и составите достаточно полное представление о приёмах и методах воздействиях татарских «наци» на своих соотечественников. Только не думайте вступать в дискуссии с завсегдатаями тамошних форумов. Когда у них кончаются аргументы, они либо, как Rustam, призывают всех русских и православных «покаяться» в каких-то неведомых винах, либо начинают обзывать всех фашистами и что-то визжать о «русских свиньях». Особенно отличается в данном отношении сайт «Tatarlar.ru» – виртуальная квинтэссенция тупой пещерной русофобии.

Кстати сказать, приёмы и методы татарских националистов практически не изменились за последние сто – двести лет (только стали несколько изощрённее: фильмы, вот, снимать начали «душещипательные», а вернее сказать – душегубительные). Так, ещё в 1909 г. исправляющий должность Казанского епархиального инородческого миссионера священник С.А.Багин составил обширную записку «об отпадениях в магометанство крещёных инородцев Казанской епархии и о причинах этого печального явления», в которой, опираясь на статистические данные, доказал, что за 70 лет (с 1834 по 1904 годы) численность татар там увеличилась на 150 % – главным образом, за счёт омусульманивания чуваш, «крещёных татар» и прочих местных инородцев. Именно в этот «страшный» для татар период истории разворачивается и действие «Зулейхи», что наводит на мысль об откровенном подлоге, оформленном в «художественной» форме.

А вот как С.А.Багин описывал методы воздействия мусульманских миссионеров на язычников и христиан (конкретные примеры в целях сокращения цитаты опущены): «Пропаганда ислама обыкновенно начинается так. В инородческих деревнях, в которых почва для этой цели достаточно подготовлена общим влиянием соседних татар, некоторые из жителей уже начинают обнаруживать чисто внешние и, по-видимому, незначительные признаки этого влияния: постепенно переменяют свой национальный костюм на татарско-магометанский, начинают носить коротко подстриженные волосы, женщины – повязывать платок по-татарски и т.д. Таких инородцев магометане называют «татарсымаками», т.е. склонными к переходу «в татары», в данном случае слово татарин является синонимом слова – магометанин. Магометане начинают считать их своими, заводят дружбу; наконец, находится человек, который отпадает в магометанство и тем приобретает ещё большее расположение татар: ему магометане начинают оказывать материальную помощь и покровительство, дают ему различных товаров, и он открывает торговлю и, при деятельной поддержке татар-магометан, становится кулаком этой деревни и агитатором магометанства. С течением времени этот отступник богатеет и путём не столько устной пропаганды ислама, сколько материальным давлением, способствует отпадению от православия своих единомышленников. Когда число отступнических домохозяев достигнет до двух или трёх десятков, услужливые магометане заводят прежде всего школу, учитель которой учит детей и исполняет обязанности муллы, а затем кто-либо из купцов жертвует деньги на постройку мечети, и христианская деревня превращается в магометанскую. С внешней стороны для постороннего наблюдателя, отатаривание инородческих христианских селений происходит довольно просто, но если мы всмотримся во внутреннюю жизнь таких селений, психологических переживаний, проследим шаг за шагом борьбу христианства с магометанством, то увидим тяжёлую драму, – картину насилий на религиозной и материальной почве и юридическую беспомощность православных инородцев. (…) Крещёные инородцы в отступнических селениях находятся в крайне стеснённом положении, так как на сельских сходах отступники, при сельском старосте из отступников же или магометан, не дают им возможности говорить о своих правах и нуждах без боязни быть избитыми, их притесняют при взыскании различных денежных сборов, требуя немедленной уплаты и проч., тогда как перешедшие в магометанство пользуются при этом различными льготами. Положение крещён ещё беспомощнее в тех селениях, где отступники составляют 2/3 сельского общества. В таких селениях не отпавшие от православия инородцы являются положительно бесправными, так сказать, на законном основании: отступники, составляя 2/3 сельского общества, решают дело без участия крещен, даже и не призывают их на сход, и приговоры их, как составленные 2/3 наличного состава общества, являются с юридической точки зрения законными и беспрепятственно утверждаются подлежащим начальством. Вследствие этого отступники, являясь господами положения, всеми способами стараются притеснять крещён, и только переход в мухаммеданство избавляет их от этого тягостного бесправного положения в обществе. Эти условия создают, как по моим личным наблюдениям, так и отзывам приходских священников и учителей, насильственную пропаганду ислама: отступники, подстрекаемые и ободряемые татарами-магометанами, действуют сплочённо, а потому – безнаказанно, становятся всё более и более дерзкими в отношении к своим православным собратьям и не только притесняют их при каждом удобном случае, но даже при малейших поводах вступают с ними в ссоры и драку, так что православные боятся даже ходить ночью по улицам. При исполнении религиозных обязанностей и во время крестных ходов отпавшие, хотя и не делают прямых насилий над крещёными и духовенством, но всячески стараются помешать им своими кощунственными насмешками, натравливают, напр., собак, выгоняют скот, засаривают улицы навозом и проч. В силу этих обстоятельств, во избежание насилий и собственного самосохранения, православные инородцы вынуждены бывают переходить в ислам. Защита гражданской и духовной власти при таких условиях является немыслимой, так как отступники путём ложных показаний обставляют дело так, что остаются, за недостатком улик, безнаказанными. (…)

Татарские муллы беспрепятственно приезжают в такие селения и открыто занимаются пропагандою ислама, открывают без разрешения начальства школы и проч., одним словом – свободно хозяйничают в таких деревнях, и приходские священники, без содействия местной гражданской власти, оказываются бессильными в борьбе с этим злом. С объявлением вероисповедной свободы, муллы усилили свою пропаганду среди инородцев язычников епархии, причём, пользуются всевозможными способами и уловками, не исключая и распространения ложных слухов о том, что «Сам Царь велит всем инородцам переходить в магометанство», и что в русском государстве «теперь будет только две веры – русская и магометанская», и что, если они теперь не перейдут в ислам, то будут насильно крещены. Некоторые язычники верили этому и переходили в магометанство из боязни быть насильственно крещёнными, впоследствии же, когда убеждались в ложности подобных слухов, снова возвращались в язычество. (…)

По сообщению уездного миссионера о. А.Николаева: «Отатаривание чуваш-православных и язычников Чистопольского уезда сильно двигалось и раньше, но ещё более усилится в будущем, так как татары Манифест о свободе вероисповедания перетолковывают чувашам всецело в пользу мусульманства с добавлением, что ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР и САМ перейдёт в мусульманство».

И всё это не плод «воспалённого воображения» одного миссионера. Подобные факты во множестве подтверждаются многочисленными архивными материалами, которые современные татарские историки предпочитают в упор не видеть. Ну, и кто после этого должен каяться?