МИД России: Грузинский беспилотник мог сбить военный самолет любой государственной принадлежности

Российская сторона ожидает от Тбилиси прекращения провокационных полетов в зонах безопасности и ограничения вооружений

«По мнению российской стороны, базовая ссылка на пункт 16.1 „Механизма консультаций и сотрудничества в отношении необычной военной деятельности“ Главы III Венского документа 1999 года, содержащаяся в грузинской ноте № 06−333 от 28 мая 2008 г. с запросом относительно якобы причастности самолета российских ВВС к ликвидации 20 апреля с.г. грузинского беспилотного летательного аппарата (БПЛА) в небе над Абхазией, в принципе неправомерна», — говорится в официальном комментарии Министерства иностранных дел России, опубликованном 4 июня на сайте ведомства.

В документе МИДа отмечается, что в данном пункте речь идет о праве государства-участника, испытывающего озабоченности в отношении любой необычной и незапланированной деятельности, которая является существенной в военном отношении, направлять запросы другому государству-участнику, «где происходит эта деятельность». Внешнеполитическое ведомство России заявляет, что на территории или в воздушном пространстве России такая деятельность не проводилась и не проводится. Произошедший 20 апреля инцидент является исключительно предметом двусторонних отношений Грузии и Абхазии, и разговор на этот счет надо вести, прежде всего, с Абхазией как одной из сторон конфликта. МИД России в очередной раз повторил, что российские самолеты там не летали.

Российское внешнеполитическое ведомство подчеркивает, что представленные грузинской стороной выводы о причастности российского военного самолета к упомянутому инциденту базируются в основном на видеозаписи атаки самолета, сделанной камерой беспилотного аппарата-разведчика, и на неких «картинках» наземного радара. Однако их достоверность вызывает у российской стороны сомнения. Во-первых, потому, что факт нарушения российским самолетом воздушной границы Грузии не установлен и документально не подтвержден, что позволяет российской стороне предположить нахождение в воздушном пространстве военного самолета любой государственной принадлежности, вплоть до самой Грузии. Во-вторых, качество упомянутых видеоматериалов не позволяет даже с небольшой степенью вероятности идентифицировать тип и государственную принадлежность этого самолета (не случайно специалисты США и Великобритании до сих пор не в состоянии определить, был ли это СУ-27 или МИГ-29). В-третьих, во фрагменте видеозаписи явно прослеживается монтаж трех различных эпизодов, что подтверждается невозможностью привязки к местности района событий, резкой сменой метеоусловий и степени освещенности, а также малой скоростью сближения самолета с «беспилотником». В-четвертых, продемонстрированная на компьютере запись воздушной обстановки не может рассматриваться и анализироваться ввиду ее нечитаемости, особенно в том, что касается формуляров целей, отсутствия трасс полетов гражданских самолетов, в том числе и по международным воздушным линиям в регионе. И, наконец, в-пятых, несмотря на заявления грузинской стороны о полном контроле воздушного пространства Абхазии, в материалах расследования отсутствуют данные перехвата радиообмена между летчиком и наземным пунктом управления, осуществлявшим наведение, без которого успешная атака воздушной цели современным истребителем практически невозможна.

Напротив, отмечает МИД России, на протяжении длительного времени в зоне безопасности наблюдаются полеты БПЛА, принадлежащих грузинской стороне. Эти полеты являются грубым нарушением Московского соглашения о прекращении огня и разъединении сил от 14 мая 1994 г. и идут вразрез с призывом Совета Безопасности ООН «воздерживаться от любых актов насилия или провокаций, включая политические действия или риторические заявления, полностью соблюдать ранее достигнутые соглашения, касающиеся прекращения огня и неприменения силы, и обеспечивать, чтобы в зоне безопасности и зоне ограничения вооружений не проводилось никакой несанкционированной военной деятельности».

В подготовленном по результатам расследования инцидента 20 апреля с.г. докладе Миссии ООН по наблюдению в Грузии (МООННГ) разведывательные миссии беспилотных самолетов также квалифицируются как военная деятельность, противоречащая Московскому соглашению. Более того, по имеющимся неопровержимым данным (фрагменты аппаратов с идентификационными номерами) средства ПВО Абхазии в период с 18 марта по 12 мая с.г. сбили в зоне конфликта уже семь самолетов-разведчиков, три из которых признаны в докладе МООННГ «грузинскими БПЛА израильского производства». Кроме того, отмечает российское внешнеполитическое ведомство, сбитый 20 апреля с.г. летательный аппарат «HERMES 450» принадлежит Грузии. Именно его полет стал первопричиной произошедшего инцидента. «К сожалению, грузинская сторона и после этого не только не прекратила провокационные полеты своих „дронов“, но и стала наращивать их число. Как грузинское руководство может объяснить теперь уже не единичные, а массовые, системные нарушения, которые еще более нагнетают напряженность в зоне конфликта?», — недоумевают в МИД РФ. Российская сторона ожидает от грузинской стороны прекращения таких провокационных полетов в зоне безопасности и в зоне ограничения вооружений, а также подчеркивает необходимость выполнять свои обязательства по Московскому соглашению и следовать призывам СБ ООН.
Русская линия