 |
| Фома | Татьяна Манакова | 26.02.2013 |
В 2013 году отмечается 400-летие начала царствования династии Романовых в России. Этому юбилею посвящена публикация* полной версии мемуаров баронессы Софьи Карловны Буксгевден (1883−1956) — фрейлины святой страстотерпицы царицы Александры Федоровны. Баронесса рассталась с императорской семьей в мае 1918 года в Екатеринбурге — в Ипатьевский дом ее не пустили, а мемуары писала уже в эмиграции, в Лондоне. Есть в ее воспоминаниях рассказ о встрече с собакой цесаревича Алексея. Одновременно радостной и грустной встрече с единственным выжившим свидетелем убийства царской семьи. О Джое и его встрече с фрейлиной рассказывает один из авторов-составителей издания Татьяна Манакова.
«Чекист Михаил Медведев, с первого выстрела, застрелил насмерть Николая II. В это время, я также разрядил свой «наган» по осужденным. Результаты моих выстрелов я не знаю, т.к. вынужден был сразу же пойти на чердак, к пулемету, чтобы в случае нападения на нас (во время этой акции), враждебных нам сил, в своей пулеметной команде отражать это нападение.
Когда я вбежал на чердак — увидел, что в Горном институте, расположенном через улицу, загорелся свет. Хорошо были слышны выстрелы, и сильный вой царских собак.
Я немедленно спустился в комнату казни и сказал, что стрельба в городе хорошо слышна, что очень силен вой царских собак, что против нас, в Горном институте, во всех окнах горит свет, но в это время, за исключением фрельны (фрейлины — Т.М.) и сына Николая, все уже были мертвы.
Я рекомендовал умертвить их холодным оружием, а также умертвить трех царских собак, которые сильно выли. Четвертую собаку Джек как не производившую вой, не тронули.
Затем районный врач освидетельствовал всех казненных и установил, что все они мертвы".
Так рассказывал об убийстве царской семьи в Ипатьевском доме член Уральского ЧК М. Кабанов. В его воспоминаниях есть неточность — царских собак было три, а не четыре — Джой, Ортипо и Джимми. В августе 1917-го года все три собаки отправились со своими хозяевами из Царского Села в ссылку в Тобольск, а позже — в Екатеринбург, где в июле 1918-го и была расстреляна императорская семья. После событий, описанных чекистом Кабановым, в живых остался только спаниель цесаревича Алексея — Джой.
Один из охранников Дома Ипатьева Анатолий Якимов вспоминал: «Дверь из прихожей в комнаты, где жила царская семья, по-прежнему была закрыта, но в комнатах никого не было. Это было ясно: оттуда не раздалось ни одного звука. Раньше, когда там жила царская семья, всегда слышалась в их комнатах жизнь: голоса, шаги. В это же время там никакой жизни не было. Стояла только в прихожей у самой двери в комнаты, где жила царская семья, их собачка и ждала, когда ее впустят в эти комнаты. Хорошо помню, я еще подумал тогда: напрасно ты ждешь».
Во время выноса тел из подвала Дома Ипатьева Джой убежал на улицу. Собаку взял к себе один из охранников дома Летемин. При допросе Летемина выяснилось, что 22 июля 1918 года он унес из Дома Ипатьева к себе многие вещи, принадлежавшие ранее Царской Семье. А Джоя просто пожалел и решил дать ему приют.
Через восемь дней в Екатеринбург пришли белые. Во дворе Ипатьевского дома они нашли «бедное маленькое животное, полуголодное, бегавшее по двору Ипатьевского дома. Казалось, что собачка все время искала своего хозяина, и его отсутствие ее так печалило и удручало, что она едва прикасалась к еде, даже когда о ней ласково заботились». Джоя, который к тому времени был почти слепым, взял к себе полковник Павел Павлович Родзянко, служивший в белых войсках Восточного фронта. Вскоре он отвез собаку в Омск, где находилась Британская военная миссия.
В это время в Омске находилась и бывшая фрейлина императрицы баронесса Буксгевден. Узнав, что маленький друг убитого цесаревича Алесея здесь, она немедленно отправилась посмотреть на него.
Почувствовав знакомого человека из той жизни, находящийся в отчаянии почти слепой пес вскочил и побежал навстречу баронессе.
«Я никогда не видела собаку в таком волнении, — вспоминала она. — Когда я позвала его, он мгновенно выскочил из вагона и бросился через платформу ко мне, подпрыгивая и делая вокруг меня широкие круги, и не прильнул ко мне передними лапами, но вышагивал на задних лапах, как цирковая собака. Генерал Дитерихс сказал мне, что он до этого никого так не приветствовал, а я приписала это тому, что моя одежда, которая была той же, что я носила в Тобольске, все еще имела знакомый запах, притом, что я его особенно не ласкала. Когда я ушла, Джой пролежал целый день у двери, через которую я ушла. Он отказался от еды и снова погрузился в свое обычное состояние отчаяния.
Что видел маленький Джой в ту ужасную ночь 16 июля? Он до последнего был с Императорской Семьей. Был ли он свидетелем трагедии? Очевидно, в его голове сохранялась память об огромном потрясении, и его сердце было разбито. Вызывало большое сочувствие наблюдать этого немого друга, который так живо сохранял память о Цесаревиче. О маленьком Джое хорошо заботились. Полковник Родзянко взял его в Англию, и он провел свои последние годы в самых комфортных условиях, но прежнее его настроение так и не восстановилось".
Полковник Родзянко, как пишет баронесса, передал Джоя англичанам. Они увезли собаку в Англию, где ее приняли в семье короля Георга, кузена императора Николая II. Свою жизнь Джой, преданный друг цесаревича и свидетель убийства императоской семьи, дожил при английском дворе в Виндзоре.
***
Сегодня много написано о гибели семьи последнего императора, много свидетельств собрано о событиях тех лет. Но помимо исторических фактов, результатов расследований, мне кажется значимым для осмысления той трагедии и такое вот свидетельство Джоя. Снова и снова рисую в воображении эту картину — почти слепой царский пес, хозяев которого жестоко убили, вдруг чувствует запах фрейлинского платья — и бежит из последних своих старческих сил навстречу прошлому. Тому прошлому, которое уже никогда не вернуть. Но Джой не знает этого и не верит в это. Да и как может потерять надежду собака, чье имя переводится как «Радость»?..
* Книги С.К. Буксгевден «Жизнь и трагедия Александры Федоровны, Императрицы России» вышли в московском издательстве «ГрифЪ» при участии издательств «Лепта Книга» и «Вече».
